Несмотря на то, что в Иране находился контингент советских войск, положение на границе напоминало боевые действия. Подразделения принимали участия в стычках с диверсионными группами, которые забрасывали с территории соседнего государства в Туркмению и Узбекистан. В Иране было много тайных агентов немцев. Германия считала что Иран — это будущий плацдарм, с которого немецкие войска после взятия Кавказа вторгнутся в южные пределы Советского Союза.
- Нам приходилось пребывать в постоянной боевой готовности, когда спали в обнимку с оружием, - рассказывает Иван Васильевич. Однажды на побережье Каспийского моря высадилась крупная диверсионная группа, свыше десятка человек с автоматами в руках пошли в сторону нашей замаскированной пулеметной засады. Вот там-то, участвуя в боевом соприкосновении, я натерпелся страха. Это было, когда пулемет, сделав короткую очередь, замолк, потому что перекосило патрон в ленте. Первый номер сбежал, его потом судили, а я отстегнул от пояса лимонку и положил на бруствер окопа, а сам занялся лентой. И когда диверсантам осталось добежать до пулемета метров тридцать, он-заработал. За этот бой мне была объявлена благодарность от командира батальона.

Вскоре последовал приказ несколько воинских соединений перебросить в Иран. Как вспоминает ветеран, их доставили морем до побережья другой страны на баржах. Оттуда маршевым порядком они прибыли в город Мешхед — второй крупный по величине город страны после Тегерана. Разместили войска в старых кавалерийских казармах. Бойцам потом пришлось их переоборудовать. В самой стране между тем обстановка нагнеталась. Несмотря на усилия Советского Союза, пытавшегося мирно договориться с правительством Ирана, активизировались диверсанты, агентура из числа абверовцев. Правительство Ирана бездействовало. Тогда СССР совместно с Англией разделил страну на зоны оккупации. Дело в том, что между Советским Союзом и Персией (с 1934 название Иран) был договор о совместной помощи; заключенный еще в далеком 1921-ом году. Наши войска контролировали южную часть, англичане — северную. Как вспоминает Иван Васильевич, у одних служба была словно сахар, а у советских солдат она была очень тяжелая. Многие умирали от лихорадки, инфекционных болезней, не перенося жаркий климат. Иран являлся аграрной страной с религиозными предрассудками. В Мешхеде были десятки мечетей, и заунывное пение мулл доносилось до казарм. Английские солдаты и офицеры в увольнениях посещали рестораны, кабаре, публичные дома. Наши же — учили полевые уставы, дважды в день слушали политические информации, учили заповеди великого Сталина либо под музыку маршировали на плацу. Вечером, как правило, были частные патрулирования, особенно в поселке русских белоэмигрантов, «большевичок, дай прикурить» Как-то патрулировали мы участок в поселке Туманы, - рассказывает Иван Васильевич, - который основал полковник Туманов, сбежавший в эти места еще в годы гражданской войны.
— Я чуть поотстал от наших и присел на землю, чтобы перемотать обмотку на ноге. Тут и слышу: «Большевичок, дай прикурить». Поднимаю голову, вижу, стоит мужчина лет 50-ти в потертом офицерском кителе. Я протянул ему английскую зажигалку, которую мне как-то подарил солдат. Мужчина взял ее и ехидно произнес, что, дескать, Советы так и ничего не научились делать, пользуются иностранными безделушками. Я ему, конечно, словесно врезал, а как только подошел наш начальник патруля, он сразу и исчез. Вспоминаю еще такой интересный случай во время патрулирований на улицах Мешхеда, которые мы проводили совместно с союзниками. Англичане были шумными ребятами и с офицерами, в отличие от нас, держались запанибрата. Как-то протянув нам пачку своих сигарет, попросили свернуть «козью ножку» с моршанской махоркой. Англичанин затянулся и потом долго кашлял. Вытерев слезы, он на ломанном русском языке сказал, дескать, понимает, почему советские войска разбили немцев под Москвой и Сталинградом. Кстати, их сигареты из морской травы были никудышными.
По словам Ивана Васильевича, после случаев, когда пьяные англичане задирали советских солдат, советское командование издало приказ — союзникам давать сдачи.

В конце ноября 1943-го года в Тегеране состоялась международная конференция большой тройки: СССР, Англии, США. На ней встретились Сталин, Черчилль, Рузвельт. Опасаясь действий немецкой агентуры, воинскую часть Ивана Васильевича перебросили в столицу страны. Там-то пришлось участвовать в перестрелках, ликвидации групп и отдельных диверсантов. Когда с Ирана на фронт стали формировать части, сержант Курилкин подал рапорт командиру батальона. Старый кадровый офицер рвал рапорты и отправлял некоторых солдат даже на гауптвахту — настолько было много добровольцев уйти на фронт. «Ты пойми, сержант, - говорил ему седой майор, и я на фронт хочу, и у меня есть погибшие родственники. Для чего держим-то крупные‚ силы на Дальнем Востоке и в Иране, смекать должен?!» Вот и посылал Курилкина к замполиту батальона на беседу. В конце 44-го года Ивана Васильевича Курилкина вместе с земляками-павлодарцами Петром Шипиловым, Абаем Сулейменовым, Николаем Москаленко направили на дивизионные курсы оружейных мастеров.

В конце 44-го года Ивана Васильевича Курилкина вместе с земляками-павлодарцами Петром Шипиловым, Абаем Сулейменовым, Николаем Москаленко направили на дивизионные курсы оружейных мастеров.
Сержант Курилкин быстро обучился военному ремеслу. С полей сражений собирали наше и трофейное оружие, потом морем доставляли грузы в Иран. У Ивана в подчинении было 10 мастеров. Ремонт оружия в общем дело хлопотное. Им доставляли в мастерские его в грязном виде с разбитыми в щепы прикладами, погнутыми стволами, без мушек и затворов. Вот тогда-то и начиналась работа. Ну вот, скажем, чтобы изготовить приклад к автомату или винтовке, надо материал из березы высушить, потом пропитать олифой, соблюдая при этом технологию. Много мороки было со снайперскими винтовками. То оптический прицел разбит, то винтовка при выстреле дает большой радиус рассеивания. Каждая винтовка пристреливалась сначала на станке, потом в тире. Ремонтировали они и немецкие ручные пулеметы МГ-42, английские «гочкисы», которые привозили сюзники — словом работы было невпроворот. Часть отремонтированного стрелкового оружия уходило в СССР, а большая часть поступала в Китай, который вел войну с японскими оккупантами и гоминдановцами. Зато приятно было получить письмо от снайпера с фронта, который благодарил братьев за снайперскую винтовку.

В честь победы был митинг в части 10 мая, а потом праздничный обед, где впервые вместе собрались солдаты и офицеры. Каждый рядовой и сержант в тот день получил по 100 граммов водки.