Воспоминания дочери Куминовой Валентины александровны. "В 1924г., только женившись, ушел отец на действительную службу в Рабоче-Крестьянскую Красную Армию. Служил на западной границе в Белоруссии в г.Пинск. На сохранившейся фотографии 1924 года с погранзаставы отец совсем юный - мальчишка, но со шпагой на бедре, а рядом любимый белый конь. Сохранилась его красноармейская книжка: на твердой картонной корочке, обтянутой тканью серо-голубого цвета, красуется Красная Звезда. В книжке есть запись: «Объявляется благодарность и вручен ценный подарок за задержание диверсанта». Позже с 1930 года, переехав в Тавду и работая на лесокомбинате, он до самой войны будет и сотрудником-командиром ОСОАВИАХИМ, занимаясь с допризывниками военной подготовкой. Долгое время, уже после войны, у нас хранилась буденовка, видавший виды старый противогаз и разобранная винтовка Мосина.

С 1939 г. отец снова стал солдатом. Моей маленькой в ту пору жизни (5 лет) страшное слово «война» произносилось не впервые. Оно терзало сердце мамы, пугало нас четверых его дочерей, когда папа воевал на Халхин-Голе, на финской. Но он возвращался. Возвращался мужественный, здоровый, опора семьи. И вдруг опять война, может быть, и эта война продлится недолго?! Ведь пели же мы: «Если враг нападет, если темные силы нагрянут… разобьем и разрушим врага».

Письма с фронта. Ушел папа на фронт, и поселилась в доме тревога. Настали томительные дни ожидания писем.

 «Прибыл 29.01.1942 в часть. Сырые землянки, просушиться негде. Валенки застыли. В часть попал минометную. В дороге котомку с документами потерял, числюсь рядовым. Но все это сущая мелочь-главное освободить родную землю и разбить врага». «Месяц простояли в Красноуфимске, сейчас вот в Вологодской области, около Тихвина. Вешухе (племянник) советую уйти из 9 класса и поступить в медицинскую школу, пока есть время. Здесь уже есть 1924год, служат со мной. Дорогой брат Иван! Служат в очках. Служат хромые. Навряд ли ты долго пробудешь дома». «Лежал в госпитале. Попробовал маслица и папирос. На Кольском полуострове сильные морозы. Похоронил Жаркова Гаврилу в расщелинах скал и закатал камнями, чтобы не съели волки, передайте родным. Стоим севернее Соловков, населения нет никакого. (21.06.42)

«Здесь на Украине умереть нестрашно, кругом цветы и фруктовые деревья. Что отчасти веселит. Фашисты чувствуют, что их время прошло. Сидят в земле, зарылись как кроты про ту сторону Северного Донца и не показывают головы. Скоро враги будут совершенно выгнаны с нашей земли под верным и смелым натиском РККА (07.06.43)

«По сравненью с Заполярьем, где я был, здесь на Украине, как в раю. Кругом деревни все в садах, но враг не дал цветущей Украине жить. Настанет время, я верю. Это орда людоедов убежит, и снова будем жить(18.06.43).

«Врага гоним. Уже Днепр. Задача гнать и гнать проклятых немцев. За этот период нагляделся я на ужасы войны и этих варваров. Фашисты –чудовище. Жестоко унижают и уничтожают вольное население. Сколько я видел висящих на виселицах мирных жителей, даже женщин. Пройденные города и деревни все сожжены, а население угнанное. Убитое. А малая часть осталась перепуганная (29.09.43)

«Судьба меня хранит. Прошел левобережную Украину. Стоим на берегу Днепра. Ждем приказ форсировать. Опять летят немецкие самолеты. Наверно, бомбить переправу. Враг бешено сопротивляется. Увижу ли Вас? Война без жертв не бывает. Живите девчата, учитесь у добрых людей (30.09.43). В каждом письме забота и тревога о дочерях, советы нам: «Старайтесь, девчата учиться хорошо. Это Вам пригодится в жизни».  «От обороны перешли в наступление. Форсировали реку, продвинулись вглубь на 70-80 км от города. Но ты же читаешь газеты-враг отчаянно сопротивляется, через 5 часов иду в бой» (28.10.43).

Последнее письмо… На нем корявым детским почерком: «Напиши, папочка, хоть 2 слова, и мы будем знать, что ты живой», а на другом выведено «Дорогой папочка! как и зачем ты оставил нас сиротами!»

29 октября 1943 года мой папа Александр Алексеевич Куминов погиб. Погиб на Украине.