А это, Маша, для твоей мамы.

Здравствуйте, дорогая мама!

Вам пишет военный лётчик Соснюк Василий Панкратьевич.

Я Вас не знаю и никогда не видел. Вы должны знать о подвигах Вашей дочки Маши.
В годы Великой Отечественной Войны пришлось летать на боевом самолёте с Вашей дочкой Марией и вместе в одном экипаже громить фашистскую нечисть.
Большое Вам спасибо и земной поклон, дорогая мама, что вырастили и воспитали такую замечательную смену, отважную, бесстрашную, мужественную патриотку, Вашу дочь Машу.
Никто не заставлял Вашу дочь летать в бой.
Она сама по зову патриотов своей Родины, не задумываясь о жизни, изучила стрелковое оружие боевого самолёта, села и полетела в воздушный бой, чтобы очистить нашу землю от нашествия орд фашистов.
Вы, мама, должны гордиться такой дочкой, как маша, она нашему боевому экипажу сколько раз спасала жизнь, смело вступала в бой и беспощадно расстреливала немецких воздушных стервятников со свастикой и крестами.
Перед боевым вылетом и в бою на её лице никакой боязни, одна страсть и нетерпение вылететь только громить врага не задумываясь, что подстерегает опасность жизни.
Таких отважных было не так много, многие девушки предпочитали остаться на земле, обслуживать самолёты при вылетах.
А вот Ваша Маша - это настоящая бесстрашная, смелая патриотка, жестоко ненавидела врагов, рвалась в бой, не считаясь ни с чем.
Ваша дочь летала на суше и в морях, никогда ничего не боялась. Наш экипаж был самым лучшим, с такими смелыми ничего не страшно и только одно желание - отомстить за погибших боевых друзей. Разве, мама, можно Вам не восхищаться, не гордиться таким отважным воздушным бойцом, которая наравне со всеми и не взирая на смертельную опасность летала в бой и смело вступала в сражение, не дрогнув перед большим количеством немецких истребителей.
Ваша дочь Маша, дорогая мама, пользовалась в полку уважением и большим авторитетом, с неё брали пример многие воздушные бойцы, и гордились, что девушка ещё не окрепшая с хрупкими руками, молоденькая, дралась в бою на равных с опытными воздушными бойцами.
Мама, расскажите всем своим о том, что Ваша дочка Маша - настоящий герой, бесстрашный и смелый авиационный воин и добрая, хорошая, нежная как человек.
Спасибо Вам, дорогая мама, в годы войны Вы трудились в тылу, одевали, кормили, всё делали своими мозолистыми золотыми руками, чтобы приблизить День Победы.
Мы оправдали Ваше доверие, а многие сложили свои головы, чтобы пришёл час расплаты.
До свидания, дорогая мама. По возможности приеду к Вам, обо всём не напишешь. Лучше поговорить и увидеться.
До свидания. Василий.

ПЕРВЫЙ БОЙ

Передо мной большая стопка писем и поздравительных открыток. Они пришли из разных городов и областей нашей страны. Пишут мои однополчане. В каждом конверте — воспоминание о войне, скорбь о погибших товарищах. Надежда оставшихся в живых—встретиться в 1983 году.
Неумолимо время. Все меньше остается ветеранов Великой Отечественной войны. Но мы, однополчане, не забываем друг друга, вспоминаем свои ратные дела. Вот и сегодня мне хочется рассказать о моих друзьях, о моем первом боевом вылете.
Это было в 1943 году. Наш авиационный бомбардировочный полк базировался в Краснодарском крае. На аэродроме выстроились двухмоторные «Бостоны А-20». Эти самолеты американского производства могли брать под крылья по две 250-килограммовые бомбы. Еще шесть таких или две 500-килограммовых размещались в бомбовых люках. Иногда вместо больших бомб устанавливали по два ящика (кассеты) с зажигательными бомбами весом по 2,5 килограмма.
Для защиты от истребителей противника на «Бостонах» устанавливались две скорострельные пушки и два крупнокалиберных пулемета.
...В то раннее утро нам, девушкам — воздушным стрелкам, выдали новенькое военное обмундирование. Каждая получила шлем, унты, меховой комбинезон. Мы надели парашюты.
На аэродроме шла подготовка к боевому полету. Командир самолета Василий Соснюк вместе со штурманом Василием Сотниковым уточняли по карте маршрут, цели бомбежки. Мы, стрелки, помогали оружейникам подвешивать бомбы, проверяли пулеметные установки. Механики заправляли самолеты горючим.
Но вот поступила команда занять свои места. Самолет, разбежавшись, тяжело оторвался от земли. Мы летим в сопровождении истребителей «Аэрокобри». Мы их называли коротко— «Кобры». Это тоже американские машины, которые поставляли нам из США в то время по соглашению.
Самолет набрал высоту 1000 метров. Кругом' чистое небо. Светит ярко-золотое солнце.
Внизу четко вырисовывается зеленая Крымская земля. И казалось мне — нет войны, тишина и мирное небо, спокойствие вокруг. Пусто в воздухе. Летят одни наши самолеты. Совсем не страшно! Настроение — лучше не бывает.
В утренний вылет нам было задано бомбить береговую линию занятого врагом города Севастополь. Подлетаем ближе. Видим дым пожарищ, разрывы. Это наши самолеты, прибывшие раньше, сбросили свой груз. А вверху разрывы снарядов — бьют зенитки. Ничего не видно. Где же наша цель?
Летим. Штурман молча, сосредоточенно смотрит на карту, на фотоснимки. Спокоен и командир. И это спокойствие передается нам, стрелкам. Наш самолет летит первым в эскадрильи. Бомбить тоже будет первым. А это значит, мы отвечаем не только за свои бомбы, но и за бомбы всей эскадрильи. Вот в чем суть ведущего самолета. Другие самолеты сбросят бомбы туда же, куда сбросим мы.
Цель уже близка. Командир дал нам, стрелкам, приказ: внимательно следить за воздухом, держать оружие наготове. Вот когда мое настроение переменилось совсем. Я почувствовала, что вот-вот начнется, но еще не могла представить, как это произойдет. А между тем, вокруг нас был уже кромешный ад. С земли несся такой зенитный огонь, что мы еле успевали уносить крылья.
Летчик Василий Соснюк бросал машину из стороны в сторону, маневрировал.
Видели, как другие самолеты на море бомбили немецкие пароходы, которые уплывали в Константинополь.
Но вот по самолету застучало как по барабану. Это осколки зенитного снаряда достали нас. Самолёт уже шел строго по прямой. Бомбы пошли на цель.
Внизу, на берегу, темно от разрывов. Огненные шары вспышек окружили нас. От порохового дыма першило в горле. Мы уже уходим от цели. И в это время вражеские истребители атаковали нас. «Кобры» яростно отгоняли их. Но все же немцам удалось прорваться к бомбардировщикам. Стрелок-радист Василий Покров и я стреляли в атакующие нас самолеты, не жалея патронов.
В этот горячий момент командир шутливо спросил радиста по рации: «Посмотри, как там Маша, не с закрытыми глазами стреляет?» Я, конечно, этих слов не слышала. Меня тогда волновал вопрос, хватит ли патронов? Если они кончатся, чем же тогда отбиваться от наседающих фашистов? Узнала о шутке командира уже вечером в столовой. Об этом эпизоде, смеясь, рассказал штурман.
Вернулись с утреннего задания мы благополучно. Исправили повреждения, заправились горючим, подвесили бомбы и по сигналу ракеты опять вылетели на задание. Летели почти точно по тому же маршруту. Но на этот раз облетели Севастополь и атаковали шедшие по морю вражеские транспорты. Заходили на цель и сбрасывали бомбы. Над морем вздыбились высокие столбы воды. Они медленно оседали. Были прямые попадания. Тогда в воде кружились обломки судов.
Нас опять атаковали истребители противника. На них налетели наши. Мы тоже всей эскадрильей отстреливались. Летели с задания с чувством выполненного долга.
Вынырнули из облаков за Бахчисараем и попали под огонь вражеских зениток. Экипажи после напряженных боев чувствовали себя уставшими. Самолёты имели пробоины, другие повреждения. На нашей машине была нарушена связь.
Один из снарядов разорвался под нами. По фюзеляжу застучали осколки. «Только бы не попало в бензобаки», —со страхом подумала тогда я.
Но и на этот раз наш командир вывел самолет из-под огня и посадил на аэродром.

И еще много раз приводил он боевую машину на свою базу в дни сражений за Украину, Белоруссию, Польшу.
А в тот первый для меня боевой день, после выполнения заданий мы собрались в столовой. Нас встречали однополчане. Мы долго не расходились. Пели песни — военные и довоенные, танцевали под баян.
...И опять мне казалось, что нет никакой войны. Вероятно, это было связано с тем, что в тот день наш полк воевал без потерь. И ощущение горечи утрат еще не опалило своим дыханием.

М. РАВИЧЕВА. 1982

ТАКОЕ МИРНОЕ НЕБО...

118 боевых полетов. Много ли, мало ли — гадать не берусь. Только там, в горящем небе войны, можно было прочувствовать степень риска и значимость воздушных бросков на врага и это огромное желание вернуться живым обратно — на землю.
Одно определенно: это были 118 мгновений из жизни женщины, о которой хочу рассказать вам...

письмо из юности

Усть-Лабинский район Краснодарского края известен нынче всей стране — богатые хлеба родятся здесь. Именно земледельцы дали краю славу громкую и заслуженную вполне.

Знает об этом и Мария Ивановна Равичева, пенсионерка из Чаплыгина. Когда по радио услышит о новых достижениях хлеборобов с Краснодарщины, обязательно оторвется от дел, наклонится к приемнику. Как же - с краем этим сроднилась давно, ещё в военные годы. Там стала воздушным стрелком. Все порывалась поехать туда, но недосуг: то — работа, то — с внуками остаться некому. И вдруг — письмо:

«Дорогая Мария Ивановна, приглашаем вас, участницу боев за освобождение Кавказа от немецко-фашистских захватчиков, на первую организационную встречу ветеранов 224-го авиационного полка 132-й авиадивизии 4-й воздушной армии в станицу Восточную. Приезжайте, будем рады.
Усть-Лабинский РК КПСС, исполком райсовета народных депутатов, администрация совхоза «Ладожский», совет музея школы №15».

Сборы были не долгими, но такими суматошными, что сама удивилась: откуда энергия взялась — молодость, что ли, вторая!
Да и впрямь, ехала Мария Ивановна на встречу со своей молодостью, с юностью, испытанной и закаленной в безбрежных просторах неба в годы самой страшной в истории человечества войны, какой была вторая мировая.
И можно чистосердечно понять эту пятидесятисемилетнюю женщину, заплаканную, растроганную в одну минуту, когда вскрыла конверт "АВИА", присланный из самой юности...

ДОБРОВОЛЬНО

Тогда, в июне 41-го, как и в нынешнем, шел снег — теплый, тополиный. У калиток наметало, впору грести лопатой. Казалось, ничто не предвещало беды. Но грянуло 22 июня. Яркое воскресное утро сплошной тенью перечеркнули вражеские самолеты.
Мария Кулюкина (девичья фамилия Равичевой), агроном по образованию, собиралась в тот выходной в поле под Лозовкой: как там рожь подходит, не скоро ль жать?
С поспевающей нивой так и не встретилась девятнадцатилетний агроном в то необъяснимое тревожное утро. Не чутьем, так сердцем уловила девушка запах горящих под Брестом хлебов — у героической крепости.

«Они сожгут и мой хлеб...» — мелькнула и застряла в сознании эта жгуче-знобящая фраза.
Потом, когда стало ясно, что война принимает затяжной характер, когда на фронт один за другим ушли мужчины из лозовского колхоза, она, комсомолка, посчитала и своим долгом участие во всенародной битве. Но каким образом? Уж и не знает отчего, но виделось ей в ту пору: летит в самолете и направляет огонь по врагу!

В военкомате отказали сразу же — в самом начале войны еще не было набора девушек в авиацию. Лишь в мае 42-го старый военком дал предписание: «Направить Марию Кулюкину в школу младших авиаспециалистов»! Такое же разрешение получили еще 50 девушек из нашего
района. Двое из них - Мария и Лидия Короткова (ныне секретарь-машинистка Чаплыгинского РОВД) были посланы в Грузию, где и находились в течение полугода в авиашколе. После ускоренной подготовки к службе пути подруг разошлись: их зачислили в разные полки.
Мария получила военную специальность — мастер по вооружению самолетов. Подвешивала бомбы. Заряжала авиационные пушки снарядами. Заправляла пулеметы. Одним словом, работала. Как требовалось, довела все движения до автоматизма. Понимала: очень нужна фронту ее наземная служба. В то же время чувствовала, как с каждым днем росло в ней непреодолимое желание быть в небе лично, лично участвовать в воздушных боях.
Настойчивую 'просьбу Марии командование сочло возможным удовлетворить.

Снова - учеба. На этот раз в стрелковой школе, где девушка из Лозовки показывает отличные знания спецпредметов, где её назначают командиром отделения.

Вот выписка из характеристики, подписанной командиром роты Л. Ковалевым: «Требовательна к себе и своим подчиненным. Огневая подготовка отличная. Политически развита. С товарищами общительна...»

По распределению Мария, теперь уже сержант, попадает в станицу Восточную, где в то время базировался наш аэродром. Отсюда и состоялся первый ее из 118 боевых вылетов на врага в качестве воздушного стрелка. «Крещение» произошло над Малой землей, о боях за которую Генеральный секретарь ЦК КПСС, Председатель Президиума Верховного Совета СССР Леонид Ильич Брежнев написал яркую, волнующую каждого книгу.

НАД МАЛОЙ ЗЕМЛЕЙ

Первый полет девушки из-под Чаплыгина — на Малую землю. Летели к ней над морем, заходя на зенитки, на скопления противника с тыла.
Несложная вроде «работа» — лежи в хвосте самолета да смотри в оба — не приближаются ли вражеские «Мессершмитты» и «Фокке-Вульфы». А уж если — рядом, пулеметных очередей не жалеть! Такой инструктаж получила Мария от своего летчика Василия Соснюка.

...Как на экране, показались запутанные нитки дорог; черные точки немцев, покрупнее — машин, орудий, складов. И тут же вниз, покачиваясь, пошли две большие авиационные бомбы. Следом, взвывая, устремились зажигательные кассеты.
Сбросив «груз», самолет взял курс на Восточную — за очередной порцией вооружения.
— Без тебя, Маша, туговато пришлось бы..., — успокаивал пилот заробевшую было девушку.
— Ничего, что сегодня не пришлось стрелять. Еще надоест, Маша. Ты одно не забывай: хвост самолета — самое уязвимое место. Попадет в него снаряд - считай, нет экипажа. Видишь, какая у тебя ответственная задача!-
И, действительно, на следующий раз, во второй и так почти всегда, за самолетом охотились вражеские коршуны. Но каждый раз он возвращался на свой аэродром. Пробитый пулями, осколками снарядов, потрёпанный, но возвращался. Так Мария стала заправским воздушным стрелком. В небе над Малой землей.

ВСЕГО ОДИН ЭПИЗОД

- Не вся война, конечно, прошла для Марии Ивановны Равичевой в битвах за освобождение Кавказа. Фронтовая биография связана и с боями за Украину, Белоруссию, Польшу.

Вспоминается такой эпизод. Как-то подошла полячка одного с ней возраста.

“ Не страшно? — спросила она, показывая глазами на пистолет, укрепленный на кожаном ремне.
— Да нет, пани. На, попробуй...
Полька быстро отстранилась, но, враз передумав, взяла Марию за плечи, притянула к себе и сквозь хлынувшие слезы прокричала: «Вы такая, такая... без страха. Я бы так не смогла».

«ЭТО НУЖНО живым...»

...Станица Восточная встретила цветами. Сирень, тюльпаны — так их было много! Пионеры повели в школьный музей. Местные жители предложили кров и пищу. Всеобщее внимание.
А на другой день — День Победы — в парке станицы произошла встреча, о которой Мария Ивановна могла только мечтать. Встреча однополчан. Ветераны не без труда узнавали друг друга, но по каким-то черточкам, сохранившимся с молодости, угадывали прежних друзей — обнимались, смеялись и плакали.
Вспомнили и такой эпизод. В 1943 году фашистской зениткой был сбит самолет-бомбардировщик нашего полка. Взорвался он в воздухе над территорией врага. Мы считали, что весь экипаж погиб. Но какова была наша радость, когда увидели прибывших в Восточную бывшего летчика И. Н. Эммери и его штурмана И. П. Резника. Оказывается, двое из четырех членов экипажа чудом спаслись, за мгновение до взрыва выбросившись на парашютах...
Поздним вечером в местном Доме культуры жители станицы приветствовали гостей. И опять — цветы, торжественные слова.
Что ни говори, а такие встречи бывают редко. Вот почему однополчане решили приезжать сюда хотя бы раз в год — на День Победы, чтобы в скорбном молчании склонить головы над могилами павших, чтобы вспомнить их живыми и бесстрашными, чтобы рассказать юным о подвигах в небе.
Поэт сказал: «Это нужно не мертвым. Это нужно живым!» И в этом вся человечность нашей Памя-
ти.
Сколько бы лет ни прошло с начала или конца войны, нам никогда не будет безразличной жизнь и смерть двадцати миллионов советских людей, погибших на фронтах или замученных в застенках концлагерей.
Не будет безразличной и судьба других миллионов, вернувшихся со второй мировой и здравствующих ныне.

...После 41-го — 38 лет. Родилось новое поколение. Поколение счастливых под мирным небом. Пусть же будет оно таким всегда. Всегда!

Ал. КУЗНЕЦОВ. 20.06.1979