Я был направлен в 46-ю запасную стрелковую бригаду в 139-й стрелковый полк, который располагался в Марийской АССР в по¬селке Сурок.
23 февраля 1943 года принял присягу. В учебном батальоне изуча¬ли материальную часть стрелкового оружия, получили навыки веде¬ния боя. Командир взвода младший лейтенант Агальцов нам говорил: "Здесь, ребята, тяжело, но на фронте это все пригодится".
В июне был направлен на Степной фронт в 5-ю гвардейскую ар¬мию 95-ю дивизию. Так началась моя фронтовая жизнь.
Это было на Курской дуге, в районе Прохоровки у хутора Весело¬го. Дивизия наша стояла во втором эшелоне, меня назначили во взвод связи. Так что пришлось осваивать новую профессию. Мне надлежа¬ло держать линейную (кабельную) связь от командира батальона до командира роты. Боевое крещение получил под бомбами фашистских стервятников, которые бомбили и второй эшелон.
В первых числах июля началась знаменитая Курская битва. В течение нескольких дней наши войска отражали натиск немцев, нанося им значительные потери в живой силе и технике. Но тем не менее наши передовые части были потеснены. Командование ввело в бой второй эшелон. Наша 95-я гвардейская дивизия всту¬пила в бой 10 или 11 июля.
Не успели мы еще полностью отрыть окопы, фашисты начали на¬ступление. Основной удар они наносили против 9-й воздушно-десант¬ной дивизии и нашей 95-й. Им удалось все же потеснить наши подразделения. Танки, прорвав наш передний край, вышли в тыл. Но их встретили артиллеристы 233-го артполка, отрезав пехоту от танков.
Обстрел наших позиций не прекращался ни днем, ни ночью. Ча¬сто снарядами перебивало нашу линию связи, и мне, молодому па¬реньку, приходилось по десять и более раз за день восстанавливать связь.
12 июля, перегруппировав подразделения, наша дивизия перешла в наступление. Вместе с нашей армией сражались танкисты 5-й тан¬ковой армии.
Сколько было введено в бой танков, трудно представить. Горели танки. Разрывы бомб, снарядов не прекращались. Воздух насыщен дымом, гарью, пылью.
И в таких условиях надо держать связь, бежишь по линии, провод в руке скользит по ладони, а там на проводе узлы — руки в крови.
Был такой случай. Сидел я с аппаратом рядом с комроты, смотрю, аппарат поехал. Не пойму, в чем дело. Я выскочил из окопа, схватил аппарат. Оказывается, танк мой кабель намотал на гусеницу и обор¬вал его. Пришлось вновь прокладывать линию.
А потом была Украина. 22 сентября к вечеру мы подошли к реке Ворксла. Противник, занимая высокий правый берег, вел прицель¬ный огонь и по нам, передовым частям, и по тылам. Окопаться мы не успели, я был с командиром роты и командиром взвода связи. При¬шел приказ форсировать реку Воркслу сходу.
После небольшой артподготовки мы с криком "Ура!" бросились в реку, правда, было неглубоко. Но тем не менее в холодной воде поку¬пались. Но и врага выбили с занимаемых позиций. А утром 23 сентяб¬ря завязались уличные бои в самой Полтаве. В это же день город был освобожден. 29 сентября был взят Кременчуг.
95-я дивизия и вся 5-я гвардейская армия широким фронтом вы¬шла к Днепру. Форсировать его решено было выше Кременчуга через песчаный остров. После артподготовки наши подразделения начали форсирование Днепра. Противник яростно сопротивлялся. Вел силь¬ный артиллерийско-минометный огонь, так что дальнейшее форсиро¬вание было приостановлено.
Мне было поручено проложить связь к командиру роты, который находился на песчаном острове. Мы вдвоем взяли две катушки кабе¬ля, аппарат и пошли к берегу. Нашли кое-какие деревянные облом¬ки, отрезали часть кабеля, связали плотик, положили на него кабель, аппарат, автоматы, фуфайки и двинулись к острову. Обстрел не пре¬кращался. Рвались снаряды и мины.
Форсировать Днепр в этом районе нам так и не удалось. Перешли на плацдарм по переправе 37-й армии. 15 октября после мощной арт¬подготовки 95-я дивизия пошла в наступление, к 21 октября продви-нулась на 33 километра.
За бои на Днепре я был награжден медалью "За отвагу". Так за¬кончился первый этап моих боевых действий в 95-й гвардейской ди¬визии.