Козлицкая  Наталия Ивановна,  родилась 28 мая 1925 года в селе Мелиховка Ново-Водолажского района Харьковской области (Украина).

Её родная мать (Камышникова Матрёна Марковна) умерла: полоскала бельё в проруби, соскользнула в ледяную воду и сильно  простыла. Остались двое детей: кроме Наталии Ивановны  был ещё Михаил, постарше её. Отец, Козлицкий Иван Дмитриевич, женился во второй раз. Мачеха  была той самой мачехой, которая бывает в сказках: не довернёшья – бита, и перевернёшься – бита. О своем детстве прапрабабушка  всегда вспоминала с горечью, даже в преклонном возрасте. Да и вообще жизнь её  не баловала.

Хотя отец  был бригадиром в колхозе, семья жила очень бедно. Нельзя было держать ни коз, ни коров, ни кур, ни свиней. Всё должно  быть в колхозе.

В 1932-33 году на Украине начался голод. И вся семья Козлицких: отец, мачеха, Наталья, старший брат Миша и маленький Ваня, общий сын, – отправились в Москву. Целый день приходилось ходить по улицам и просить подаяния. К ночи шли в подъезд какого-нибудь дома (каждый день – другого, потому что из подъездов выгоняли), собирали все коврики и на полу около порога ложились спать. А утром опять «просить».

В это время шла борьба с беспризорниками, и во время облавы поймали старшего брата Наталии Ивановны.  Куда его отправили – никто не знает. Как добирались до Москвы, прапрабабушка  не запомнила, а на обратном пути, который чаще всего проделывали пешком, ей запомнилась длинная пыльная дорога. Впереди, довольно далеко, идут отец с мачехой и по очереди несут маленького Ваню и мешки с сухарями. Маленькая Наташа  всё отстаёт и отстаёт, а на неё никто не обращает внимания. «Интересно, - вслух размышляла она много лет спустя, - а вот если бы какой-то добрый дядечка меня не подвёз, оставили они меня на дороге, как брата в Москве оставили?»

В 1941 году началась война с Германией. Очень быстро она докатилась и до Мелиховки. Прямо за околицей рыли окопы, которые не понадобились, потому что наша армия отступала. Солдаты проходили через деревню и советовали уходить на восток. Но куда? Уже в октябре 1941 года в село вошли немцы. Перед этим вся семья спряталась в погребе во дворе. Наталия Ивановна  рассказывала, что немецкий танк остановился на ремонт как раз над их погребом, и дня два просидели в страхе. Потом потихоньку осмелились выйти.

В хате уже расположились солдаты. Офицеры искали для постоя дома побогаче, не с земляным полом. А семья Козлицких  стала жить у соседей. По воспоминаниям  прапрабабушки, немцы были разные: кто детям гостинцы раздавал, показывал, что у него дома тоже дети остались; кто за людей не считал. Наталия Ивановна рассказывала про одну женщину из Мелиховки, которая, собирая хворост в лесу, нашла немецкую шинель. И решила сшить своим маленьким детям пальтишки. Не пропадать же добру. Но немцам как-то стало об этом известно, и женщину повесили по подозрению в убийстве немецкого солдата.

В июне 1942 года мачеха сама отвела Наталию Ивановну  на сборный пункт, откуда молодёжь отправляли в Германию. Ей  едва исполнилось 17 лет, но была она такой худой и щуплой, что никто не давал 15-ти.

Первое, что помнит  прапрабабушка о том, куда её везли, это название Сувалки. Сувалки находятся в Польше.  «Мы не знали, куда едем, не знали, сколько проехали, не соображали ничего, только плакали. Нас привезли в Сувалки, выгрузили и пригнали к большому зданию. Там нас выстроили в ряд, всех раздели, провели дезинфекцию, обработали, остригли, врачи всех проверили, выдали робы. Потом опять куда-то везли. И оказались мы в Освенциме. Но были здесь недолго. Приехали хозяева, выбирали тех, кто поздоровее, а мы стояли как несмышленыши, ничего не понимая, дрожали. Нас выбрали на завод, погрузили в машину и опять повезли неизвестно куда». Так Наталия Ивановна попала в Австрию, на завод, названия которого она не запомнила.

«Стала я с другими девчатами работать на заводе. Вытачивали целый день какие-то детали. Было очень душно и грязно. Постоянно  хотелось есть и пить. Отвлекаться от работы было нельзя, рядом стоял полицейский. Он бил всех за любую провинность. Жили мы в бараках, где было много крыс. Крысы бегали по столам и даже кусали спящих за ноги. По ночам мы тихо плакали, вспоминая родных. Никто ведь не знал, что будет дальше, что с родными, живы ли они?»

Конечно, далеко не все немцы были жестокими. Были те, кто делился с  девчонками   пищей, кто закрывал глаза на проступки, помогал им работой или просто — добрым словом или улыбкой. Но как мало было таких немцев! И как хорошо, что они все-таки были... Наталия Ивановна  вспоминала, что на заводе был пожилой уже мужчина, который распределял девушек на работу. Он называл её  «кляйне», потому что была уж очень худой и меньше остальных девушек, и старался дать ей работу полегче (например, окна помыть).

Повезло и прапрабабушке: скоро она попала на хутор под Веной, где и отъелась по-немногу, поправилась, потому что кормили пусть не до отвала, но хорошо. И не обижали.

Проработала Наталия Ивановна  «у бауэра» до прихода Красной Армии, а в 1945 году вместе с другими девушками отправилась на родину. Конечно, их проверяли: не предатели ли? Но что взять с безграмотной деревенской девчонки? Отпустили домой, на Украину, в Мелиховку

Вернулась домой, а потом завербовалась и уехала на Север, в Архангельскую область. Там встретила первого мужа, Романа Капитонова, родила дочку Надю (1955 г.). Но жизнь опять не задалась. В конце концов, приехала Наталия Ивановна с дочкой в посёлок Каменский Красноармейского района Саратовской области, да тут и осела. Здесь родила сына, Степана (1959 г.)

Много лет  она работала в совхозе «Суворовский»: и птичницей, и на телятах, и в поле. Выйдя на пенсию, нянчила внуков.

 За многолетний добросовестный труд Наталия Ивановна была награждена медалью «Ветеран труда». В  2004 году получила юбилейную медаль «60 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 гг.», а позже – медаль «Фронтовик» (бывшие несовершеннолетние узники мест принудительного содержания, созданных фашистами, были приравнены к фронтовикам).

Козлицкая  Наталия Ивановна прожила долгую жизнь – 82 года. Умерла она 12 октября  2007 года после тяжёлой болезни.  Прапрабабушка похоронена в посёлке Каменский.