Дед моего мужа, Кострикин Андрей Николаевич, был призван на срочную службу в РККА, служил сержантом в зенитном расчёте. 22 июня 1941 года он встретил в городе Черновцы Западной Украины (граница с Румынией). А уже 23 июня их часть находилась в окружении, а аэродром, который они прикрывали, был уничтожен. Три месяца личный состав этого подразделения выходил из окружения.

     Из рассказов деда: «Помню, последняя полуторка с счетверённым «максимом», я за гашеткой в кузове, командир роты в кабине – прорываем кольцо немцев. Летим на полном газу вперёд. Тут взрыв… Открываю глаза, а меня немец тычет прикладом винтовки. Видит, что я живой, что-то говорит, а я ему на кабину показываю (там фляжки со спиртом лежали), мол, пить хочу. Немец фляжку протянул, а я думаю: «Всё равно помирать – пьяному легче». Выпил граммов 300 спирта и забылся… Пришёл в себя в немецком полевом госпитале, меня тащат на операционный стол, и опять провал в памяти. Очнулся, правая рука, нога, голова перевязаны. Думаю, раз сразу не убили – поживём».

    Через полтора месяца встал на костыли – ходу в нашу сторону. Перешёл границу фронтов у Дона и попал к нашим. Понятно, ни документов, ни оправдания. Одно слово – «СМЕРШ». Месяц посидел под следствием, проверяли всё от и до. Когда разобрались, предложили на 10 дней съездить на родину, в Воронежскую область. 

    Потом Андрея Николаевича отправили в учебную часть в Казахстане, на курсы офицерского артиллерийского состава. Обучение закончил на отлично, получив звание лейтенанта. В 1942 году опять на фронт. Дед воевал под командованием генерала Батова. Награждён орденами Красной Звезды и Александра Невского. Войну закончил в 1946 году в звании старшего лейтенанта (ах, если бы не окружение и плен!).