Боевой путь

Боевой путь Кондратенко Ивана Дмитриевича начался в 1941 году.

23 июня 1941 года он был призван в РККА, место призыва - Тихорецкий РВК, Краснодарский край, Тихорецкий р-на и отправлен сначала на Тихорецкий аэродром в автороту, а потом за Ростов, в станицу Большекрепинскую, где их рота  обслуживала полевой аэродром ночных бомбардировщиков, «кукурузников».  Все летчики на этих  самолетах, были женщины. Передовая была в 7 км от аэродрома.  Находились они там до июня 1942 года…

Из воспоминаний моего прадеда: «В июне 1942 года нас  22 человека шоферов, отправили на поезде в Сталинград без машин. Там я попадаю  в часть, которой еще нет. Жили мы в бараках на Красном Октябре, работали там, на пристани и в Бекетовке. Когда немцы начали бомбить Сталинград, нас 500 человек, переправили на другую сторону Волги и пешком отправили в Астрахань. Шли через Ахтубу, есть нам совсем было нечего (питание у нас было – 120 гр. сухарей). Это был август 1942 года. Когда дошли до садов и огородов, наелись зелени и все заболели. Три дня возле реки Ахтуба отдыхали и рыбой лечились. Мы пока на Астрахань шли, еле ноги тянули – все 500 шоферов были так измучены, что скорее бы на передовую. В Харабалях Астраханской области, нам дали 30 машин, в том числе и мне дали «полуторку». И тут колёса у нас закрутились! Нас 500 человек разделили на 2 автобата, меня определили в 132 авто батальон, который вошел в состав 28-й Армии, которая формировалась в Астрахани. Их Харабалей, мы уже на машинах поехали в Астрахань. Это был сентябрь 1942 года. Фронт проходил между Астраханью и Элистой. Мы везли на передовую боеприпасы и продукты, а оттуда – раненых. Элиста была занята немцами. Нас по дороге обстреливали немецкие самолеты. Немецкий истребитель спикировал и восемь пуль вложил в мою машину, пробил два ската, повредил радиатор. Начальника колонны (сержанта) ранило в руку и ногу, а у меня пилотку зацепило, я успел пригнуть голову. Машина загорелась, я остановил её, выскочил вместе с сержантом из машины и стал тушить огонь, затем  перевязал сержанту руку и ногу. Сержанта увезли в санчасть и больше я его не встречал.  Машину мою отремонтировали и отправили опять на передовую.

19 ноября 1942 года, армия пошла в наступление, автобат выделил 10 машин под десант, в том числе и я. Я тянул пушку противотанковую и нас бросили в тыл к немцам. Немцы нас встретили сильным огнем. Из этого пекла  выскочил я один и начальник колонны, остальные все там полегли – и  пехота, и шофера и машины погорели. Но немца сбили с места и погнали его.

В конце декабря освободили Элисту, затем станицу Дивную, потом Сальск. От Сальска до Ростова я шел пешком, потому что остался без машины и меня определили в комендантский  взвод.  А когда пришли в Ростов, я попал на передовую, это была оборона на реке Миус. Там я пробыл две недели, потом был приказ Сталина, снять с передовой всех специалистов, в том числе и шоферов. Так я опять вернулся в свой автобат. Автобат стоял в Ростове, там я получил машину, сам собрал её за 10 дней и начал опять возить на передовую боеприпасы, продукты, а оттуда раненых в Ростов. Это был март 1943 года, так до сентября мы держали оборону на реке Миус.

В мае месяце 1943 года ко мне в Ростов приезжала Дуся – моя жена, точнее будет сказать  - пришла пешком (!) из станицы Терновская Краснодарского края в Ростов (когда я был в Ростове, написал письмо родным, где нахожусь, вот она и пошла пешком в Ростов, что бы повидаться со мной). Там мы встретились случайно, когда я ехал на переправу по ул. Буденной как раз на спуске, а она поднималась на подъем, здесь я её и увидел, посадил в кабину. В Ростове она была три дня, потом я проводил её домой.

В сентябре 1943 года армия сделала прорыв  и мы пошли  дальше, освобождали города – Таганрог, Мелитополь, Мариуполь, Запорожье, а потом Центральная Украина, города – Полтава, Житомир, Киев.

Потом в июле 1944 года была небольшая передышка, но нам шоферам передышки не было – мы день и ночь готовили армию к наступлению. Мы возили боеприпасы, продовольствие, десант в тыл к немцам.  В Белоруссии сделали прорыв и пошли освобождать города – Слуцк, Луцк, Новозыбков, Кобрин, Барановичи, Волковыск  и Брест. Вышли на границу с Польшей – это была осень 1944 года.  По Польской территории армия дошла до реки Висла, потом освобождали Варшаву.

Затем в ноябре 1944 года нашу армию перебросили в Литву, на реке Висла фронт остановился, кто там занял оборону, не знаю, но мы уже были в Литве. Это был 3-й Белорусский фронт, где погиб командующий 28-й  Армией  - Черняховский.

Я был на пяти фронтах – 1-й Степной, 4-й Украинский, 3-й Белорусский, Прибалтийский.

В Литве освобождали города – Шауляй, Каунас, Вильнюс. Потом вышли на границу Восточной Пруссии, это была немецкая территория, там были укрепления бетонные, высотой, как наша хата, доты, дзоты.  Это был декабрь 1944 года, а в феврале 1945 года прорвали оборону,  и пошли до самой Балтики. Здесь все города и села брали штурмом.  Так штурмом взяли город Кёнигсберг,  а дальше идти было не куда – там было Балтийское море. Это был уже конец марта, начало апреля 1945 года.  Тут у нас была небольшая передышка.

В нашем автобате было три роты – 1-я, 2-я, 3-я, я был  в 1-й роте, у нас машины были «полуторки», во 2-й роте были ЗИС-5, а в 3-й роте были  - «студебеккеры» (трёхосный грузовой автомобиль фирмы Studebaker Corporation).  Нам дали приказ отогнать машины «полуторки» в Варшаву (по договору нужно было отдать полякам 5 тысяч машин для восстановления Варшавы). Мы машины отогнали, сдали и вернулись в Кёнигсберг.  Здесь мне дали машину ЗИС-5, а нашу армию отправили опять в Польшу, где был не освобожден еще город Познань. Затем освободили Познань и очистили Польшу от фашистов до самой Германии. Это был конец апреля 1945 года. Тут наш автобат попал в окружение, трое суток стояли – ни в зад, ни в перед, груженные боеприпасами. Нас выручил, какой то корпус, который шел на Берлин.
2 мая 1945 года мы, колонна  из 50-ти машин,  приехали в Берлин, разгрузились на передовой (в то время еще не взяли Рейхстаг) и опять поехали за боеприпасами. Пока мы ездили, фронт пошел на Чехословакию.  
9 мая мы привезли боеприпасы в Чехословакию, три дня не спали, приехали в два часа ночи, а в три часа ночи – тревога, мы повыскакивали, думали, что попали в окружение, такая стрельба была…. Нас всех построили и объявили, что ВОЙНА ЗАКОНЧИЛАСЬ!...

9 мая, после завтрака, нас десять машин ЗИСов отправили в командировку в Германию, на посадку картофеля, там мы работали недели две, потом через Польшу поехали в Белоруссию, там была переформировка, тут мы стояли до конца июня 1945 года. Потом наш автобат перевели в город Ковыль – это Западная Украина (центр бендеровцев). Там пленные немцы валили лес (лагерь был на 20 тыс. чел), а мы возилиего, строили перевалочную базу.  Вот там мы работали и с бендеровцами воевали. Потом Сталин дал указ всех бендеровцев выслать, тогда там стало тихо и спокойно, а то они каждую ночь нападали. В Ковыле  мы работали до января 1946 года. В конце января 1946 года нас отпустили домой.
Пять дней я добирался до дома. Когда приехал, меня на санях привез председатель колхоза, он в то время был на станции. Дуся, жена моя, каждый день ходила меня встречать на станцию, а в этот день не пошла..  До весны я не работал, машин в колхозе не было, а весной поступил работать в Тихорецкую автоколонну. Так началась моя трудовая жизнь после войны…»