Мой папа, Коленский Петр Иванович (21.06.1926 - 30.08.1991), ушел на войну в марте 1943 года из села Ребриково Антрацитовского района Луганской области. Ему не было еще и 17 лет. Воевал во 2-м Украинском фронте. Был артиллеристом. Дважды ранен. Второе ранение получил под Сандомиром в январе 1945 года - был ранен  осколком в спину и после этого ранения уже до победы находился в госпитале. Всю жизнь проносил осколок в области сердца. Хирург в 45-м не стал его трогать. Сказал, если убрать - погибнешь, если оставлю - есть шанс выжить. Папа выжил. Может, помог юношеский крепкий организм, может, бабушкины молитвы. Бабушка проводила на войну двух сыновей и в церкви дала клятву Богу - если оба ее сына вернутся живыми с войны - она будет  до конца своих дней петь в церковном хоре (бабушка очень хорошо пела). Оба ее сына вернулись живыми. И бабушка сдержала свое слово...

Папа не очень любил рассказывать о войне... Говорил - трудно было. Он, мальчишка, всегда хотел есть. На фоне постоянного недоедания у него развилась так называемая "куриная слепота" - когда человек не видит с наступлением темноты. После первого ранения в боях за Миус-фронт папа находился на лечении в госпитале в городе Ровеньки. Это совсем рядом с родным Ребриково. В этом госпитале работала его односельчанка. Она-то и рассказала бабушке, что папа лечится после ранения там. И бабушка решила пойти к сыну. Но в госпитале его уже не застала. Недолечившись, мой папа, еще воспринимавший войну, как мальчишка, играющий в Чапая, удрал на фронт. На Миус-фронт... И бабушка пошла искать его туда. Положила в котомку испеченный дома хлеб, перебросила через плечо свои черевики, чтоб не износить последние, и пошла босиком в сторону Саур-Могилы.

Сколько она шла и разыскивала его - папа не знает. Помню только, как он рассказывал: "Сижу вечером под дубом в балке, уже почти слепой. Вдруг окрик посыльного - Коленский! К командиру! - Я вскочил и на звук его голоса, натыкаясь со слепу на кустарник, цепляясь за ветки, побежал за ним. Боюсь отстать. Сам ведь не дойду - не вижу, уже темно... А он быстро идет! На ходу соображаю - за что ж меня на этот раз ругать будут? В землянке успел только различить пламя свечи и вдруг на меня обрушился такой с детства знакомый до боли запах маминого хлеба. Боже мой!  Ком в горле! А сзади мягко легли на плечи трепетные родные руки. Мама! И слезы хлынули из глаз. А мама гладила мои непослушые кудри и целовала мои заплаканые глаза... Весть "Мать нашла солдата!" за ночь разлетелась по всему полку... На рассвете я вышел проводить маму - ей надо было уходить, полк готовился к наступлению. Мы шли по степной тропинке на верх холма, поднялись. "Возвращайся!, сказала мама, - дальше я сама... Я оглянулся - на соседнем холме в рассыпную стояли солдаты, много - много и смотрели нам вслед. Мама перекрестила их, поклонилась в пояс, осенила крестом меня и тихо побрела на восток, а мы еще долго-долго смотрели ей вслед, пока она не превратилась в почти невидимую точку. Наш путь лежал на запад"

После войны мой папа закончил филологический факультет Харьковского университета. Был редактором нашей городской газеты в том самом городе Ровеньки. Всю жизнь писал стихи. Печатался. У папы есть сборники. Прожил достойную жизнь.