Николай Иванович Кизилов по возрасту не должен был призываться в действующую армию. Как энергетик, он вполне мог рассчитывать на бронь и спокойно пережить войну в Москве. К тому же, в начале 1941 у него подозревали туберкулез. В то время некоторые его коллеги всеми правдами и неправдами пытались либо получить бронь, либо эвакуироваться подальше от зоны возможной оккупации. Но Николай Иванович решил пойти добровольцем на фронт и защищать свою Родину. Он записался в народное ополчение. Многие его коллеги поступили так же, а потом, когда надо было явиться на сборный пункт, предпочли забыть о своих намерениях.
Родным он говорил, что лучше я пойду добровольцем, чем мне потом припомнят службу в белой армии и в какой-нибудь штрафбат отправят.
Из воспоминаний Полины :
«Мы приехали в Москву. Отца нашего уже не было. Мы стали его искать. Куда мы только не ходили, куда мы только не обращались, и один солдат нам сказал: «Не ищите, они ушли в бои под Наро-Фоминском». Вот это был бой, куда мой муж первый раз попал. Вот он ушел, и прослужил всю войну на фронте. Был он, хоть у него высшее образование было, а был он простым солдатом, потому что какого-то чего-то там не было у него.
6 (возможно 7) июля 1941 Николай ушел добровольцем в народное ополчение. Семья не смогла его проводить, будучи в это время в эвакуации в Лотошино. Ранним воскресным утром 6 июля ополченцы Куйбышевского района собрались у своих предприятий. Прошли митинги и колонны двинулись к центральному сборному пункту, который расположился в школе № 310 в Малом Козловском переулке. Николай попал в 4 дивизию народного ополчения, в 1 полк. Их разместили в 313-й школе (Сверчков переулок). Несколько дней прошло в тренировках, а в ночь с 12 на 13 июля полк оказался во втором эшелоне войск, в районе Сычевки. Здесь же 20 июля приняли присягу. Дальше дивизия базировалась в районе Ново-Дугино под Вязьмой. В это время в районе Селигера началось немецко-финское наступление, и полк, где служил Николай, перебросили туда.
Из писем:
10.09.41
«Толяш! Выехал на место нового назначения, вернее, в длительную командировку. Адрес пока старый, мне перешлют. Как устроюсь, сообщу новый адрес. Вчера отправил из Ново-Дугинской письма Полине, Надежде и открытки тебе и маме. Пока до свидания, пишите».
На Селигере все обошлось, особых боев не было.
28.09.41
«Путинка и детки! Стою в строю. Через 5 м выступаю на передовую. Получил открытку от 13.09. Письма от 04.09 не имею. Шубы, валенок не надо. Целую».
Из-за этих строк мужа Полина пролила немало слез.
К октябрю обострилась ситуация под Москвой, и последовало возвращение в столицу (с Селигера вывозили кораблями).
Из письма:
«13.10-через три месяца неожиданно попал в Москву. С 4 ч дня стоим на Бутырке в эшелоне в 10 м хода от подстанции. Ко многим приехали-будучи вызваны по телефону. Звонил я Толе нашему, не застал на работе, звонил Надежде-сказали, в Трансэнергокадрахне работает. Куда едем не знаю».
А ехал Николай под Наро-Фоминск, его 1 полк прибыл туда 18 октября и сразу вступил в бой. Драка была страшная, но наши войска остановили рвавшихся к Москве немцев. Тогда же, в октябре 1941 полк, в котором служил Николай, чудом не попал в окружение под Вязьмой, где наши войска потерпели поражение.
С 27-го октября, как специалиста с высшим техническим образованием, его перевели в оружейную мастерскую полка: «Место наше 2-6 км от передовой, а то и больше, так что меньше обо мне беспокойтесь», напишет он в очередном письме.
После включения народных ополченцев в состав действующей армии часть Николая получила название 1287-й стрелковый полк 110-й дивизии 33 армии Западного фронта. Впоследствии дивизия станет гвардейской, получит почетное наименование Карачевская, будет награждена орденами. В память подвига ее солдат под Наро-Фоминском в д.Шекутино в 1961 установят памятник. История боевого пути народного ополчения отражена в книге «Народное ополчение Москвы» (Московский рабочий, 1961).
Дальше последовали тяжелые военные будни. Да, фронт был в нескольких километрах от оружейной мастерской, но ночевать приходилось почти постоянно на улице, часто в снегу, работы было очень много. По ночам приходилось ползти к бойцам на передовую, они были в полумертвом от усталости и холода состоянии, а надо скалывать лед с оружия, чинить. Баня представляла собой палатку и небольшое количество воды, натопленной из снега. Однажды посчастливилось ночевать в избе. Вот только все койки и места на полу были уже заняты, так что пришлось ночевать под кроватью. Николая преследовали ангины, флюсы.
Постоянно приходили известия о гибели родных и знакомых. 9 февраля 1942 в госпитале в Тбилиси от сыпного тифа умер сын Надежды Городенской Мура (Михаил Владимирович). Несмотря на тяготы службы, Николай заботится о детях, пишет им и жене ободряющие письма:
Март 1942
«Очень прошу, присылайте мне в каждом письме по вкладочке (Сережа и Сима) примеров, по парочке примеров, задач и т.д., что проходятся в школе, я буду знать, как растут мои дети, ясно себе представляя. Только по честному-делать самостоятельно. Поленька! Чтобы я дал, чтобы хоть час побыть с тобой! К одному бойцу 15.10 под Наро-Фоминском чуть ли не на передовую прискакала жена-лес, идет снег, мины, готовимся к бою-они под елкой простились-она уехала домой. Как дела Шуры? Что ему сказали после больницы? С чем выступали Лариса и Геня на вечере 23.02? А у моих ребят никаких талантов нет?»
Нравы в действующей армии царили разные, вот, например, случай воровства у своих:
«Сегодня видел симочкин кисет у возчика тр.роты-спросил, где взял-жена, говорит, прислала. Кисет уже черный стал. Я говорю, он синий был, шелковый? Да, отвечает. Я говорю, удивительно, какое совпадение: в Дмитрове в Моск.обл. и на Кубани делают 2 кисета из одинакового материала, с одинаковыми вышивками. Покраснел, мерзавец, ворюга, такие еще есть. Сперли алюминиевую кружку-память нашего Анатолия-получил 06.01.42. Я себе достал у трофейщиков две, но противно все это».
Отрывки из писем друзей Николая к нему на фронт показывают обстановку того времени на фронте и в тылу:
«Повторяю, что здесь жизнь значительно дороже, а именно: молоко топленое ½ л (бутылка) 35 р, четверть 200 р, мука ржан. 2700-2800 пуд, картофель 65-60 р кг, огурцы 6,7,8 р штука. Масло 250 р фунт. Вот и суди. Мед 400 р кг. Если ты там за 30 р имеешь четверть молока, то здесь будешь иметь только ½ литра. Я позволяю себе выпить в воскресенье ½ литра в месяц, это выходит 160-170 р, почти половина зарплаты. Картошку, конечно, не ем и не покупаю-это роскошь непозволительная. Иногда ½ фунта масла покупаю. В столовых скудно-на ячмене, овсе, горохе и чаще на разварившейся лапше.
Заведение наше работает по-старому. Только халтуры стало больше. Особенно много халтуры у автоработников и начальства. Имея автомашину, можно достать всего и особенно «горилки», и это шибко процветает. Многие хватают через край.
Рвусь в отпуск, как всегда водится: у нас получают избранный круг, а остальные его получат по окончании войны, если сохранится голова. Через день 1 мая, а что-то не по-праздничному себя чувствуешь, хотя водка и будет, видимо, в достаточном количестве.
Коля! Посмотри, как у всех наших друзей не устойчиво положение, а причина в основном одна: сделали ошибку-не думали в 41 о себе и своих семьях, делали как юноши, поддались высоким чувствам».
Николай и на фронте продолжает учиться, готовится на должность воентехника (даже помогает друзьям советами. «Спасибо тебе за консультацию по переводу «Максима» на металлическую ленту», благодарит его в письме 29.04.44 Д.Е.Сидоренко). Но из-за возраста его не берут на эту должность (брали только до 35 лет). Работы все больше, по специальному приказу Сталина для оружейников даже ввели премии за ремонт и восстановление оружия. Но не забывает о семье:
23.04.42
«За поздравления большое спасибо. У нас с 16.04 началась настоящая весна-разлилось все, подвоз 2 дня задержался, и мне мой день рождения пришлось провести с горячим, но без сухарей и хлеба (д.ТереховоШанского района Смоленской области, Западный фронт). Да,Пусик! Уже год как нет Михайлы-я его часто вспоминаю. Скоро 10 месяцев, как мы расстались. Так втянулся, что забыл, что когда то не был солдатом-жизнь полна забот и тревог-вам этого не понять. Симуля. Тебе изучать пулемет особенно ни к чему-теперь надолго с войной будет покончено-как только окончится эта. Сёка спасает помидоры-приеду их есть, а, во всяком случае,к томату и соленьям поспеть».
Даже с фронта Николай решает бытовые проблемы семьи, высылает ей часть своего воинского жалования, шлет фотокарточки.
06.07.42
«Дорогие мои! Вчера был год, как мы расстались. Сегодня годовщина полка. Празднуем, но скромно-немец мешает. Надя пишет, что 01.06 была у нас на квартире, она забита, предлагает уплатить за все время, а то займут. Сейчас напишу в МОГЭС, узнаю сколько платить. Но где взять денег? Получили ли вы мои 200 рублей?»
Потом последовало полгода неизвестности, которые его семья пробыла в оккупации. Но вот, наконец, станица освобождена и Николай шлет письмо, надеясь, что его родные живы:
30.01.43
«Дорогие, родные мои Полиночка, Симочка и Сережа! Сегодня узнал о занятии Н.Покровской. Хочу надеяться, что вы живы. Столько наболело за 6 месяцев, что я не стал писать сначала открытку, как мне советовали, а сразу пишу письмо. Пишу все по порядку. Последнее письмо имел от вас в конце июля. Станицу вашу немцы заняли числа 4 августа? В августе начали и у нас наступать. Продвинулись на 30 км и стали. С 19 по 20 августа у меня был сильный сердечный припадок. Опухло лицо, ноги. 22 августа меня отправили в госпиталь, и я попал в Москву 24.08. Лежал в Марьиной роще, никуда не пускали. Даже дома не побывал. Один раз утром к Штанько на пост и раз был у Н.А.Городенской. В госпитале у меня была мама, Женя, Толя Штанько, Толя Кизилов, Толя Кизилов (маленький), Александр Николаевич (отец Туси), Надежда Александровна, залетом со сплетнями на Надежду была 1 раз Людмила Мартыновна. Со службы был один Володя Тоезюлев. Остальным было «некогда». 11 сентября меня уже выписали-не считая дороги. Дали отдохнуть 12 дней. С 11 по 16 пробыл в запасном полку под Москвой, а 16.09 уже выехал на фронт. Попасть в свою часть не удалось. Попал к сибирякам в стрелковую бригаду, в отдельный стрелковый батальон-сначала оружейным мастером, а потом стал старшим оружейным мастером (это был 716 стрелковый полк 157 стрелковой дивизии 45 стрелкового корпуса 5 армии). К октябрьской годовщине присвоили звание старшего сержанта. Поговорили о присвоении звания младшего воентехника-только поговорили-нет вакантных должностей. С 25 ноября у нас на Центральном фронте началось наше наступление, что освещено в газетах. Мы участвовали все время в боях до 07.01. Дежурил на КП, проверял и налаживал пулеметы в траншеях. Остался пока жив и не вредим. С 07.01 двинулись на отдых, прибыли пешим порядком на место 13.01. Стояли в избах. Есть догадки, что пробудем на отдыхе до марта месяца. Здоровье мое так себе-часто простуживаюсь, иногда побаливает сердце. Всех в Москве застал изменившимися. Мама, Анатолий наш, Надежда Александровна-страшно худые и старые. Женя похудела не так сильно, но очень тоже постарела. Вам известно, что мама и Женя с ребятами в апреле переехали к дяде Толе в Орск. Оттуда в июне вместе с ним переехали под Москву в Ногинск (видимо, Проспект Ильича, д.85). Там жить было невозможно и 12.12 Женя с мамой и ребятами переехали на новую работу. Пока довольны. Их адрес: ст.Чуфарово Куйбышевской области, Вешкаимский район п/о Анненково-Лесное Куйбышевский племсовхоз. Мама уже звала вас к себе. Верочка писала 01.01.43. Ее перевели зав.лабораторией-адрес ее ст.Урдома Архангельской обл. Ленского р-на поселок Нянда. Радика 7 октября забрали в армию, он еще обучается. Будет радистом. Верно еще месяц-полтора на фронт не попадет. Его адрес: Горький 31 в/ч 423. Толин (Кизилова) адрес: Электросталь Моск.областиСоцгородок 3/33 кв.95. Регулярно мне пишут: мама, Радик, иногда Штанько А, почти не пишет наш Анатолий. Регулярно пишет НА. Она сильно истощена, лежала на этой почве в больнице. Сейчас опять туда собирается. Все мы сильно за вас беспокоимся и горевали о вас. Как то все родные мои жили, не убили ли вас, чем питались, не обидели ли вас немцы? Пишите все подробно. Как Шурика и нюрина семьи? Как Тая? Я проклинаю час, когда советовал вам зимой и весной прошлой никуда не трогаться. Если можете, то немедленно собирайтесь к маме в Куйбышевскую область. Дорогая моя Полечка! Дорогие мои Симочка и Сережа! Какие вы стали? Что с вами сделали эти мерзавцы? Когда то я увижу вас и увижу ли вообще? За бои в ноябре-декабре представили к медали «За боевые заслуги», но дело видно заглохнет. Целую много-много раз. Ваш всегда».
Представление к медали не заглохло.
Из наградного листа от 19.01.44:
«Старший оружейный мастер т.Кизилов Н.И. самоотверженно работает по ремонту и восстановлению вооружения, норму выработки выполняет на 220%. С 1 по 10 января 1944 тов.Кизилов отремонтировал:
Винтовок 20 шт
Ст.пул «Максим» 9 шт
Руч.пул «ДП» 6 шт
Ружья ПТР 8 шт
Качество ремонта хорошее. т.Кизилов по приказанию командования во время боевой операции исполнял обязанности начальника оружейной мастерской. Кроме личного участия в ремонте вооружения т.Кизилов обеспечил бесперебойную работу мастерской».
А боевые будни продолжались, но забота Николая о семье не ослабевала (его часть в это время продолжала базироваться на Смоленщине):
19.03.43
«Родненькие мои! Вчера Надя переслала мне ваше первое письмо от 01.02. Вот было радости и вместе с тем печали. Хоть и живы остались, но боюсь, что все пережитое оставит след на всю жизнь. Основное, чего я боялся-это чтобы не угнали в Германию. Очень боялся, что пострадали во время боев за станицу. И никак не знаю, что кушали эти 6 месяцев. Предполагал, что работаете в станичном колхозе, хотя какие там колхозы при немцах! Очень жалею, что письмо такое краткое. Как теперь здоровье Симочки-моей дочечки, не останется ли это на всю жизнь. Как Серенький-о нем в письме ни слова. Как Мурка и его семья? Как Нюра, Тая? Вчера получил письмо от Т.Штанько. Он ничего из станицы не имеет и беспокоится. Будут ли дети учиться? Предупреди Серенького, чтобы не шлялся где попало и не играл с патронами-гранатами, запалами. Верно кругом мины, от этого сколько погибло таких дураков, как он. Мама, Женя и ребята уехали от голода из Ногинска в Куйбышевскую область, Вешкаимский район, п/о Анненково-Лесное племсовхоз. Если к ним ехать, то до станции Чуфарово. Мама, Женя очень о вас горевали. Устроились они сейчас не плохо. Как вас освободили, мама написала, что ждет вас к себе. Я после прошлогодних заверений и фактов, и, учитывая дела под Харьковом и Новороссийском,прошу немедленно сообщить, иначе я весь изведусь, а то какие-то Юдковские с папой и мамой в полном составе в Красноярске, а у нашего брата вши на передовой, а семья у немцев. Требуй пропуск решительным образом. Один раз хватит этого горя. Адрес нашего Анатолия не знаю, он где-то за Владимиром на лесозаводе, а Туся в Электростали (под Москвой). Радик верно уже воюет-взят 09.10.42. Недели через 2 выпишусь из госпиталя. Надо попасть в свою часть, но надежды мало. Пиши пока Наде. Хлопочи о выезде. Уже после 5 писем это шестое. Послал 18.02 300 р. Получили ли их? Целую».
Николай пытается даже в непростых фронтовых условиях вести подобие дневника, записывает основные вехи своей жизни (1943):
«16.02 Нашими взят Харьков.
22.02 Узнал о назначении с 07.02 нач. оружейной мастерской 3 ОСБ 148 бр.
24.02 Ранен (в голень левой ноги)
24-26.02 СанротаИгумново (это Вязьминский район)
26.02-02.03 ЭГ (Эвакогоспиталь) в Кукушкино
18.03 Первое письмо от Полины от 01.02
23.03 Досрочно в часть
11-18.04 В день рождения дождь. После госпиталя впервые спал под крышей землянки у связистов
26.05 Назначен ком. взв. боепит. в батарею ПА 716. Люди очень понравились
05.06 Полине пропуск не дают, хочет ехать к маме без пропуска
25.08 Получил отказ в отпуске
12.09 Перевод из батареи в дивиз. мастерскую
24.09-31.10 Жизнь в д.Городок Смоленской области
19.11 Назначен нач. дивиз. мастерской
04.12 Сняли с передовой»

И еще одно письмо того же периода:
30.03.43
«Дорогие мои Полиночка, Симочка и Серенький! Вот уже 2 месяца, как вы вышли из оккупации, а я от вас все не имею ни одного письма. Вам пишу уже 7 письмо. Только 18.03 в госпитале получил письмо Полиночки. Не думал, что когда-либо узнаю что-нибудь о вас. Здесь на Смоленщине эти гитлеровские мерзавцы угоняют к себе в тыл всех мирных жителей от 12 до 50 лет! В середине февраля послал вам 300 р-не знаю что за них можно купить, но, к сожалению, выше 156 р я пока никак не перепрыгну. Как ваше здоровье? Как Симочка после болезни? Не следует ли сделать ей операцию теперь, чтобы это не повторилось. Как Сережа? Как Саша? Когда же я получу от вас большое и подробное-подробное письмо, которого не имею 8 месяцев. Я писал уже, что 24.02 ранен в ногу левую в мякоть. Глупая и, не кстати, рана. Чтобы поймать свою часть выписался 22.03 досрочно из госпиталя и, проделав 180 км на машинах, добрался 25.03, опоздал к началу всего на 5 дней. Уже 5 дней слушаю эту адскую музыку. Опять. Как она надоела! Не знаю, удастся ли вернуться с этой проклятой войны! Как Шура, Геня, девочки и Нюра? Геня верно скоро будет воевать? Как бы хотелось, чтобы они этого горя не хлебнули. У нас здесь дождь. Вода, грязь, хуже, чем зимой. Дорогая Полиночка! Уезжай обязательно к маме в Куйбышевскую (теперь уже по новому делению) в Ульяновскую область, Вешкаимский район, Анненково-Лесное племсовхоз. Ехать до ст.Чуфарово. Просите помощи в комиссии помощи красноармейцам или И.А.Штанько. Больше обращаться не к кому. Или бедняки, или эгоисты. Радик в Икше и пробудет еще долго. Анатолий во Владимире в районе на заводе нач.цеха. Туся в Электростали работает. За квартиру я заплатил по 01.09.41, дальше Анатолию Кизилову сказали платить больше не надо. Целую 1000 раз каждого. Полиночка! Симочка! Серенький! Увидимся ли когда? Адрес на обороте новый».
Несмотря на войну, поднимаются в переписке Николая с Полиной самые разные темы (1943):
«Спеките пирог-пусть Сёка вкусит. Не заболел ли он от пирога с горохом? Сёке? Берет ли тебя Сима в кино? Или только сама ходит?
Сима пишет «извени», «каникулы не будет» и т.д. Обороты речи какие-то станичные. Очень прошу на русский язык налечь, мне кажется, Сима забыла, что знала. Потом я думаю, что слово «неизвестно» пишется все вместе, а Симочка «не» отделяет. Прав ли я, не знаю точно.
Ты пишешь «некому пожаловаться». Этим мужчины часто пользуются, сочувствуют и «жалеют» (не обижайся только-это шутка и любя).
Видел Пусю в ночь на 12.04 так ясно, как никогда за все время разлуки-танцевала соло (одна) для меня одного. Потом вроде ходили с тобой в кино-явно помню как брали билеты, дожидались сеанса.
Спим по 3-4 суток не раздеваясь. С начала войны ни разу не спал без брюк и гимнастерки. Целую. Пишите. Полечка! Живем 139 лет. Миленькую мою женим.
Полиночка! Ты купила курицу? Покупай корову. Кончим войну, жив буду, поселимся в станице навсегда. Сообрази пока, что мне там найдется или нет дело по специальности. А нет-поступлю сторожем в Брынзотрест. Целую тебя моя дорогая крепко, как ты не любишь, в губы и т.д. Часто, очень часто гляжу на октябрьскую вашу фотографию, где вы как живые».
В этих военных письмах мало радостного, но Николай находит возможность подбодрить жену и детей, написать, что не все так плохо, хотя и ему самому очень тяжело, война, а значит и возвращение домой, затягиваются:
21.03.44
«Дорогой мой Сёка! Почему ты мне ничего не пишешь? Я о тебе часто вспоминаю. У нас ребята, нет-нет да и затянут «На палубе матросы курили папиросы, а бедный Чарли Чаплин окурки собирал». Ты знаешь, почему в этот момент я вспоминаю тебя. Уже 3 года, как я вас не видел, и поэтому вы мне кажетесь все такими, как я вас оставил. Хотя я знаю, что это не так. Поэтому страшно хочу иметь вашу карточку. Мне ее недостает. Это мое первое желание, которое, мне кажется, может быть выполнено, но вы этому не придаете большого значения.

**********************************

Но так тяжело жить без вас. Пишу в землянке. Тепло и над головой не свищут пули, хотя разрывы «его» снарядов хорошо слышны. А это счастье. А многие в траншеях, где по колено вода, проводят свои, может быть, последние минуты».
И действительно, 19.01.44 погиб младший сержант 1897 самоходного артиллерийского полка, старший радиотелефонист Радик Ермаков. Он похоронен в д.Расова Гомельской области. Еще 15-го января он написал письмо Николаю, а через 4 дня его не стало. Летом 1970 Николай, Вера, Будимир с сыном Алешей и Александр Анатольевич побывают на его могиле. Мира съездил сначала один, отвез фотографию, а потом уж привез родных.
Из письма Серафимы Марковны сыну:
13.02.44
«Дорогой Количка! Сейчас получила твои письма от 16 и 22.02. От Радика больше писем не жди. Сейчас на имя Мирочки получено извещение о Радике, который в бою за социалистическую Родину, верный присяге, проявив геройство и мужество, был убит 19.01.44 и похоронен в (видимо, в братской могиле на южной окраине) д.Расова Шадинковского района Гомельской области. Написала сейчас Верочке об этом печальном сообщении. Жаль Радика. Погиб, а Веру жаль еще больше. Как хотелось ей увидеть его, когда она приезжала, и не удалось, а теперь уж никогда мы не увидим его».
Николай просит домашних:
«Верочке ничего не пишите об этом до того момента пока она не будет жить с мамой и Мирой, а то ей и так тяжело. Пишет мамочка, что дело с освобождением тянется годами. Я то вообще не обольщался и вообще знаю, что если останусь жив, то еще долго не увидимся».
Через много лет Полина спросит Веру, как та пережила известие о смерти сына. И Вера ответила: «Минуту посидела и пошла работать. Ничего я не могла сделать».
Радик 22 октября 1943 был награжден медалью «За отвагу» за то, что «под огнем противника, передвигаясь за боевым порядком пехоты, держал непрерывную связь с установками и КП, передавая точно и быстро все указания, приказы и команды».
В боях в районе д.Расова погибло 225 человек, похоронены они в братской могиле на южной окраине деревни.
Усилиями Веры память сына была увековечена, в Электростали его имя выбито на стелле среди имен других павших воинов.
Николай узнал, что Радик погиб в результате прямого попадания снаряда в блиндаж, хоронили одну ногу.
Призывался он из Ногинска, перед призывом работал в гараже.

Как жестоки были бои в районе д.Расова можно понять из описания подвигов младшего сержанта Приходько:

В январе 1944 года наводчик станкового пулемёта младший сержант П. С. Приходько отличился в ходе Калинковичско-Мозырской операцииБелорусского фронта[2]. В боях за деревни Расова и ПечищиПаричского районаПолесской областиБелорусской ССР[3] 17 января 1944 года огнём своего «Максима» он отразил две вражеские контратаки, рассеяв роту немецкой пехоты, уничтожив 3 огневые точки и до 25 солдат неприятеля. 18 января 1944 года перед стрелковыми подразделениями 40-го стрелкового полка была поставлена задача перерезать шоссе Дуброва-Чирковичи. Находясь непосредственно в боевых порядках наступающей пехоты, младший сержант Приходько подавлял огневые точки противника и способствовал выполнению боевого задания. Когда стрелковые подразделения заняли оборону на шоссе, немцы после мощной артиллерийской подготовки перешли в контратаку при поддержке танков и самоходных артиллерийских установок. Младший сержант Приходько, заняв позицию впереди стрелковых подразделений, подпустил врага поближе и огнём из пулемёта расстреливал его в упор. Несколько раз пулемётчик попадал в полуокружение, но не отступил ни на шаг. Когда закончился боекомплект пулемёта, П. С. Приходько продолжал удерживать занимаемый рубеж, обороняясь гранатами и ведя огонь из ППШ. Противник, потеряв более 100 человек убитыми, стал отступать. Воодушевлённые героическими действиями младшего сержанта Приходько бойцы стрелковых подразделений перешли в контратаку и завершили разгром врага. В последующие два дня П. С. Приходько отразил ещё две контратаки неприятеля, нанеся ему большой урон.
17.07.44
Все дальше на запад дальше от вас уходим мы. Кругом начинаются чужие края. Уже кончилась Белоруссия-кругом поляки и литовцы. Сожженного мало, но немец ограбил, угнал-этого горя очень много. Как-то грустно удаляться от вас, хотя, может быть, и удастся кончить к зиме.Пиши мой черноглазый друг. Целую. Твой навек».
В сентябре 1944 Николаю повезло, и он оказался в Москве. Дело было так. Его командир решил отправить домой, в Москву, посылку и для организации доставки выписал командировку своему подчиненному-москвичу. Николай пробыл 10 дней дома. Почему-то боялся проверки документов патрулем, хотя все было в порядке.
На обратном пути он мечтал навестить мать, но не удалось:
24.09.44
«Сейчас в Вильно. В 12 ч еду на Каунас, а там почти у своих.
28.09.44
Добрался «к себе». Васильев приехал в тот же день вечером. Отсюда можете судить, что добирался я с большим трудом. Очень жалею, что не смог заехать к маме. Настроение очень плохое. Немного не здоров (живот), а главное тоска такая по вас, как если бы это был 41 г и я только ушел в армию. 26.09 по приезде не дали опомниться-пришлось работать с 9 ч вечера до 3 час ночи. А в 6 утра 27.09 ушли на передовую на ремонт, откуда вернулись только вечером. Случайно не пришлось в ту же ночь ехать в командировку. Выяснял насчет «Звезды». Дело лежит в промежуточной инстанции без движения, до новых боев. А вообще была бы голова целая. Вчера в траншее так же нелепо как когда-то меня ранили мастера сзади меня в 2 шагах в ногу, разбита кость. Пришлось перевязывать и тащить 300 м по траншее. Не знаю, когда же все это кончится?»
А бои становились все ожесточеннее, часть Николая воевала уже на территории Германии:
02.11.44
«Очень много работы, спать приходится 2-4 часа. Из приказа маршала И.В.Сталина от 23.10 вы знаете, что бьем немца в его берлоге. Плохо только, что он, проклятый, успел отсюда почти все заранее вывезти. 28.10 ночью вчетвером захватили в плен немца унтер-офицера.
06.11.44
Наконец-то ворвались в берлогу фашистского зверя. Спали в большом, полупомещицком доме. Топили чем придется, даже шкафами, не говоря о заборах. Дров здесь нет. Погода плохая, почти 10 дней дул зверский ветер. Настроение неважное, т.к. видно к Новому году домой уже не попадем, и вообще когда это будет затруднительно сказать. Зимнее обмундирование пока не получили. Дали пока, кто в траншеях, на днях верно получим. Приехал вчера наш оружейник. Был в Костроме в отпуску. Давал свой московский адрес, но этот хам не нашел время зайти, т.к. знал (я его предупреждал) что водки не будет.Завтра ради праздника обещают 200 г».
18 апреля 1945 Николая награждают вторым орденом Красной звезды:
Из наградного листа:
«Старший оружейный мастер т.Кизилов самоотверженно работает по ремонту вооружения, выполняя задания командования на 190-220%. За время боев с 13 января по 5 апреля с.г. тов. Кизилов отремонтировал: станк.пулеметов «М» 67 шт, ручн.пулеметов «ДП» 33 шт, автоматов ППШ 48 шт. Кроме того, тов. Кизилов восстановил при танковых пулемета «Максим» из лома оружия. Тов. Кизилов неоднократно выполнял задания командования по ремонту оружия непосредственно в боевых порядках наступающих частей. В момент контратаки противника в районе дер.Унру 29 января 1945 тов.Кизилов под огнем противника отремонтировал станков. пулемет «Максим» и отразил контратаку противника».
По рассказу Николая начальство, боясь контратаки, уехало в тыл, оставив командование на начальнике оружейной мастерской, а тот из тех же соображений передоверил командование ему.
Однажды мимо гнали пленных немцев. Из толпы кинулся мужик со штакетиной в руках, начал лупить немцев. Николай остановил его со словами: «Ты бы на фронте воевал, а что здесь героя строишь!»
Наступил 1945, последний год войны.
Николай принимал участие во взятии г.Кенигсберга (Калининграда), которое продолжалось с 13 января до 25 апреля. Война с Германией подходила к концу, и его 157 стрелковую дивизию перебросили на войну с Японией, в Манжурию. Эшелон следовал через Москву и 30 апреля 1945 Николай оказался в Москве, где смог на 4 часа забежать домой. Их отпустили и сказали, что через столько то часов ваш поезд окажется на ст.Перово. Семья оказалась дома в полном составе. За время неожиданного отпуска Николай успел починить электрическую плитку. Потом Полина с Сергеем поехали провожать его в Перово. Подошел эшелон. Все вдрызг пьяные, крик, шум, мат. На платформах стояли машины. Солдаты сделали сетку вокруг колес и везли внутри живых кур из Германии. Николай поговорил, и из вагона вынесли говяжью ногу. Она была тяжелая, идти с ней пришлось через пути в темноте. Такой вот подарок к 1 мая.
День Победы 9 мая 1945 поразил Кизиловых тем, что был объявлен нерабочим днем. Утром сообщили об окончании войны. Полина с детьми и Ольгой Петровной Жук гуляли по Москве, были на улице Горького, вокруг люди пели и плясали. Ольга Петровна дала нищенке 10 руб, поразив Сергея своей щедростью. А вечером залезли на крышу и смотрели знаменитый салют: 30 залпов из 1000 орудий.
Николай вместе со своим однополчанином и другом на долгие годы Чернецким Яковом Ильичем встретил 9 мая в г.Исилькуль. Для большинства солдат День Победы стало последним военным днем, но для Николая война продолжалась:
10.06.45
«Здравствуйте мои дорогие. Давно вам не писал, с момента нашей встречи. Уже 2 недели как прибыл на место. Работы очень много, причем тяжелой, т.к. приходится оборудовать свое жилье самим. Природа прекрасная, стоим в лесу на сопках. Посылаю свою фотографию, снимок случайный и мне не нравится, т.к. я был выпивши. Был момент и разговоры на тему о возвращении домой, я было совсем собрался, а сейчас все заглохло, а душу встревожило и морально тяжелей, чем было 4 года, когда шла война. Кругом все чужие люди, сколько с ними не живи. Как бы хороши они не были, а все чужие. Да и много нехороших людей. Здоровье мое неважное. Обещают частями вставить зубы, но меня сейчас больше тревожит сердце. Работа тяжелая, а от этого очень колет сердце. Был у врача. Признали склероз коронарных сосудов сердца. Нужного лекарства нет. Запретил тяжелую физическую работу, чего здесь трудно добиться. Как удалось посадить огород? Что предвидится с летним отдыхом? Не начнут ли давать на работе отпуска? Не дадут ли Симе и Сереже путевок? Собирается ли Сережа к бабушке и что нового у них и у Веры? Не пустят ли Веру теперь домой? День победы 9 мая встретил без ожидавшегося 4 года подъема, т.к. поездка и ее направление не радовали. Получили ли вы посылку и в каком виде? Вернули ли радиоприемник? Куда Симочка думает поступать? Много думал, что посоветовать Симочке насчет выбора ВУЗа. Врачом и педагогом не советую. Из технических ВУЗов я бы рекомендовал Энергетический институт или институт инженеров транспорта (МИИТ). После долгих ожиданий (с августа 44 г.) вышел приказ о награждении в числе прочих и меня Кизилова Н.И. орденом Красной звезды, с чем и поздравьте. Очень здесь хороша охота: медведи, тигры уссурийские и прочее, только тяжело ходить по сопкам».
В ночь с 8 на 9 августа СССР начал боевые действия в Манжурии, а уже 14 августа Япония объявила о капитуляции, акт которой был подписан 2 сентября. По воспоминаниям Николая, японцы не шибко хотели воевать. Наши поставили на сопках орудия и положили на каждое по 5 боекомплектов. Дали несколько залпов, и вот уже разведка донесла, что японцы убежали, хватит стрелять. Николай в конце войны находится в г.Нинань, его еще не демобилизовали, он продолжал находиться в действующей армии:
10.08.45
«Верно, ждете домой? Я тоже собирался, а в середине июля уже понял, что пока не поедем. А теперь это всем ясно. Не знаю, удастся ли отсюда выйти живым. Все же надеюсь».
Отвыкнув от мирной жизни, он обращается за советом к другуКалёнову Георгию Ивановичу:
23.08.45
«Здорово, дружище! Привет тебе из Манжурии. Пожалуй, теперь скоро уж закончится моя служба, и я вернусь в Москву. Настроение двоякое. За эти 4 года довольно крепко отвык и совсем разучился жить в теперешних тяжелых условиях гражданских, а поэтому наравне с радостью имеется доля беспокойства. Поэтому будь готов, что скоро явлюсь к тебе за советом, а возможно, и за помощью. Надеюсь, старые друзья не подведут. Привет семейству».
Домой Николай Иванович вернулся только 7 (или 6) ноября 1945 в звании старшины. Детям привез подарки: дочке японскую шинель и часы, которые сломались на следующий день, сыну ботинки с мехом внутри.
За участие в боевых действиях он был награжден:
Орден Красная Звезда 05.05.45 (№ 2047736)
Орден Красная Звезда 27.09.45 (№ 2047735)
Медаль «За боевые заслуги» 01.04.44 (№ 946079)
Медаль «За оборону Москвы» 02.10.44 (№ У004192)
Медаль «За взятие Кенигсберга» 06.04.46 (№ А231152)
Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной Войне 1941-1945 гг» 04.12.45
Медаль «За победу над Японией» 17.08.46 (№ Д334445).
Семейная легенда говорит о представлении к третьему ордену Красной звезды, но не известно, что тут правда, а что ложь. После войны были вручены медали «Двадцать лет Победы в Великой отечественной войне 1941-1945 гг» (23.02.66) и «50 лет вооруженных сил СССР» (30.06.70).