Мой отец – Карпов Георгий Иванович родился 10 мая 1917г.  в станице Петровская (позднее – хутор Петровский) Урюпинского района Сталинградской области (впоследствии - Волгоградской области). Призван на военную службу 10 сентября 1938г. Урюпинским РВК Сталинградской области по достижении 21 года (в соответствии с Законом об обязательной военной службе от 13.08.1930г. и постановлением ЦИК СССР N 70, СНК СССР N 1461 от 11.08.1936г. призывной контингент 1917 г.р. подлежал призыву в 1938 году сроком на 5 лет. Законом о всеобщей воинской обязанности от 01.09.1939г. срок службы был уменьшен: для рядового состава сухопутных частей РККА – 2 года, для младшего начальствующего состава этих частей – 3 года).

Следовательно, если бы не война, то отец, как старший сержант был бы демобилизован в декабре 1941 года, однако фактически он служил 7 лет, до октября 1945 года.

          Отец не любил рассказывать о войне и военной службе. В то же время из немногочисленных разговоров с ним осталось в памяти следующее…

          Срочную службу отец начал проходить командиром отделения в 1938 году в кавалерийском полку в Забайкалье (ст. Даурия), недалеко от границы с Монголией и Маньчжурией. С его слов, он принимал участие в боях на реке Халкин-Гол в 1939 году, однако документальных подтверждений этому, к сожалению, нет.

          Позднее, судя по документам, служил в артиллерийских воинских частях и в разведке. За годы войны он в составе воинских частей из Забайкалья дошел до Польши. Относился к младшему начальствующему составу – по состоянию на декабрь 1943 года он уже имел воинское звание – «старший сержант».

Являлся участником Великой Отечественной войны, практически, с её начала. Подтверждением этому служат в том числе полученные им ранения: 17 сентября 1941г. тяжело ранен у г. Рославль; в январе 1943 года получил легкое ранение в правое предплечье; в апреле 1944 года получил тяжелое сквозное пулевое ранение нижней трети левого бедра с повреждением нервно-сосудистого пучка.

Отец говорил, что не верь тем фронтовикам, которые утверждают, что не боялись умереть в бою. Боялись все, но как только после артподготовки звучал приказ «В атаку!», бойцы поднимались из окопов с криками «За Родину!», «За Сталина!» и с этого момента страх пропадал, никто уже не думал о самосохранении, о том останется он жив или нет, все мысли были направлены только на выполнение боевой задачи – взять высоту, уничтожить ДОТ, ДЗОТ, танк и др. После боёв выдавали «боевые» 100 грамм водки или спирта, что было.

Рассказывал также о том, что в период службы в разведке ему и его сослуживцам неоднократно приходилось зимой в маскировочных халатах по нескольку часов неподвижно лежать в снегу, без каких-либо разговоров, еды и курения. Несмотря на это ни он, ни его товарищи ни разу не болели простудными заболеваниями.