Начало войны я встретил в военной школе летчиков в городе Армавире 22.06.1941 года. Рано утром нам сообщили " Германия вероломно, без объявления войны напала на нашу Родину". Мы встретили это сообщение довольно спокойно, потому что знали к чему готовились и внутренне были давно готовы к этому. Каждый в этот момент отметил про себя: "Значит будем воевать и воевать так, как требуют слова присяги".
В августе месяце мы закончили военную школу на самолете истребителе И-16. Но отправили нас не на фронт, а на Дальний Восток. Там мы должны были охранять рубежи нашей Родины. Япония была в союзе с Германией и могла открыть против нас 2-ой фронт на стороне Германии. Мы готовились к этому. Летали очень много , днем и ночью изучали тактику японцев. Но когда стало определенно известно, что Япония не выступит на стороне Германии, летный состав трех авиационных дивизий, 6 истребительных полков были отправлены на фронт.
Перед этим в декабре 1942 года прибыли мы под Москву. И в течение трех месяцев переучились на самолеты ЯК-1. Был сформирован 3-ий истребительный корпус из летчиков дальневосточников. Командовал корпусом полковник Савицкий (ныне маршал авиации, дважды герой Советского Союза). В состав корпуса входил и наш 291 истребительный авиационный полк. На вооружении полка были новейшие самолеты ЯК-1. Никто из летчиков полка до этого не участвовал в воздушных боях, никто не имел боевого опыта.
Во время переучивания на одном из подмосковных аэродромов мы с интересом и очень внимательно смотрели учебный воздушный бой между самолетами ЯК-1 и настоящим трофейным "Мессершмиттом-109". На самолете ЯК-1 был наш командир полка майор Симонов, на "МЕ-109" полковник Савицкий. Практически были определены слабые и сильные стороны немецкого истребителя.

Весной 1943 года немецкое командование всеми силами стремилось удержаться на Таманском полуострове. Для создания в этом районе подавляющего превосходства в воздухе, немцы стянули на Кубань около 1500 самолетов. Это больше половины всей немецкой авиации, действовавшей на Советско-Германском фронте. Фашисты стремились взять реванш за поражение своей авиации под Сталинградом. Они сосредоточили здесь более 500 бомбардировщиков. На Кубань прибыли лучшие летчики ВВС Германии. Сюда же была переброшена специальная группа асов для борьбы с нашими истребителями.
В начале апреля на Кубань из резерва главного Командования прибыл 3-й истребительный корпус, в составе которого был наш 291 истребительный полк. Все летчики с нетерпением ожидали начала боевой работы. Каждый мысленно, в который раз, представлял себе воздушный бой и свои действия при встрече с настоящим противником. Было продумано много вариантов боевых действий для различной обстановки.

Внимательно, до мелочей слушали советы боевых летчиков соседних полков, которые уже участвовали в воздушных боях и базировались на одном же с нами аэродроме, на окраине Кубанской станицы Старо-Ниже-Стеблиевской, которая в это время сплошь утопала в цветущих садах. Из летчиков я оказался в полку самым молоды, мне шел двадцатый год. Всеми силами я старался не отстать в летной работе от своих товарищей. У нас были отличные летчики, мастера высшего пилотажа, это командир полка майор Симонов, командиры эскадрилий Лапшин и Кривяков, командиры звеньев Савин, Лавренов и др. Мы стремились летать так же как они.
Полк приступил к боевой работе. Первое боевое задание - прикрытие своих войск в районе г. Новороссийск-Малая земля- станица Крымская. Погода стояла солнечная, весенняя. Часть технического состава еще находилась в пути к месту нашего базирования. И все летчики энергично помогали техникам готовить самолеты к вылету. У всех было приподнятое настроение. Вылетали группами в составе эскадрилий. Мы знали, что в этом же районе и в это же время будут работать другие группы наших истребителей. Встали на курс к переднему краю и уже через несколько минут почувствовали фронт. Далеко впереди точками были видны группы самолетов летящие разными курсами. В шлемофоне слышались команды командиров групп, наземные станции наведения постоянно информировали о воздушной обстановке и непосредственно наводили истребителей на самолеты противника. Около горизонта маленьким факелом, оставляя черный след падал сбитый самолет. Все старались четко сохранять боевой порядок в строю. Пришли в заданный район. На земле всюду тянулись дымы от пожаров и разрывов. Легко определялась линия фронта. Рядом расстилалось Черное море. На его фоне отчетливо видна группа наших бомбардировщиков идущая к переднему краю под прикрытием истребителей. У нас была высота 4000 метров, по радио услышал голос командира группы капитана Лапшина:"Внимание! Справа противник" и сразу же команда: "Атакуем!". Я увидел худые силуэты "Мессершмиттов" и все внимание переключил на самолет своего ведущего, стараясь строго держать боевой порядок строя. Начался первый воздушный бой. Немного выше, прямо над головой проскочило серо-грязное брюхо с желтым оттенком, на крыльях черные кресты, очевидно нас тоже атаковали. Всю скованность и напряженность как рукой сняло. Не спускаю глаз с самолета своего командира. Вижу как от его самолета тянется сноп трассирующих пуль и впереди полезли наверх с левым разворотом четыре "МЕ-109". Началась карусель по вертикали и горизонтали. Трудно было правильно оценить обстановку, не хватало опыта, отвлекало внимание непривычное-веера светящихся трасс и незнакомые силуэты самолетов; много наших летчиков соседних полков летали на самолетах английских и американских. В этом бою наша группа не сбила ни одного самолета, но все летчики прочувствовали настоящий воздушный бой, у всех появилась полная уверенность в своих силах.
Тщательно мы разбирали этот вылет, проанализировали все ошибки, выработали и внесли некоторые изменения в боевые порядки, особенно на каком интервале и дистанции необходимо держаться ведомому в паре, как вести осмотрительность в воздухе. Все это незамедлительно дало результаты. В следующем же вылете счет сбитым самолетам открыл командир звена ст. лейтенант Саша Лавренов ( в последствии Герой Советского Союза). С каждым днем воздушные бои становились все напряженнее. В середине апреля противник перешел в наступление против наших войск находившихся на плацдарме у города Новороссийска. С воздуха немцев поддерживали крупные силы авиации. Группы "Юнкерсов-88" шли в район Новороссийска на разных высотах под прикрытием истребителей. Еще выше патрулировали парами "охотники" на Фокке-Вульф и МЕ-109. Воздушные бои практически не прекращались целый день. Наши летчики вступали в бой сразу же при подлете к линии фронта. Радиостанции захлебывались от команд по управлению воздушным боем. Уже многие наши летчики открыли свой личный счет сбитым самолетам. Саша Лавренов сбил четвертого стервятника.
Были и у нас потери. Особенно тяжелой утратой для нас была гибель командира полка майора Симонова. Командовать полком стал майор Янович. В одном из вылетов на прикрытие наземных войск группу вел Лавренов , шесть самолетов было в ударной группе и четверка прикрытия шла выше. Группу бомбардировщиков противника заметили впереди и ниже себя. Зеленоватого цвета с серыми пятнами камуфляжа девять "юнкерсов" пересекали нам курс, винты с желтыми и белыми коками, казалось, медленно вращались. Команда ведущего: "Приготовиться к атаке!". Правый доворот на попутный курс с "Юнкерсами" и Лавренов повел группу в атаку. Со всех "юнкерсов" навстречу нам потянулись веера трасс, образуя замысловатую сетку, которая изгибаясь уходила вниз, под наши самолеты. Дистанция сокращалась.
Я шел крайний справа. Прицеливаюсь по крайнему бомбардировщику. Желание, во что бы то ни стало сбить. Жму на гашетку. Поспешность, далеко, трасса проходит под немцем. Наш командир впереди открывает огонь, какие то секунды и головной "юнкерс",кренясь влево, круто уходит вниз; показалось пламя и раскрывшийся купол парашюта. Продолжаю вести огонь, вижу что снаряды доходят до цели, но "юнкерс" идет в строю. В поле зрения наши самолеты, выходящие с атаки с правым разворотом. Еще длинная очередь, за немцем потянулся дым и "юнкерс" пошел со снижением. Выхожу с атаки, что дальше с подбитым, не вижу, стараюсь не потерять своего ведущего, начинается бой с истребителями. После возвращения на аэродром узнаю от летчиков и ст. лейтенанта Лавренова:" Видели, твой немец тоже загорелся" и поздравили с первой победой.

В последние дни в апреля бои в воздухе превратились в настоящее воздушное сражение. Наши войска перешли в наступление. В воздухе стало тесно в буквальном смысле. У земли работали штурмовики ИЛ-2. На средних высотах выполняли свои задачи группы бомбардировщиков, каждая имела прикрытие истребителей. Истребители различных типов вели групповые бои на всех высотах, от земли и до высот 5000-6000 метров, отдельные пары "охотников" забирались выше 6000 метров. И все это происходило над небольшим районом, станица Крымская-г. Новороссийск. Воздушные бои продолжались по несколько часов. Группы самолетов с обеих сторон менялись не прекращая боя. То и дело можно было видеть горящие факелы сбитых самолетов и раскрытые купола парашютов. В некоторых воздушных боях принимало участие по 50 и более самолетов с каждой стороны. Не смотря на шелковые шарфы летчики до красна натирали шею, видеть нужно было все вокруг. С начала и до конца Кубанского сражения в воздухе был Капитан Покрышкин. Его знали все летчики на Кубани. У него учились тактике воздушного боя. Его боялись немецкие летчики. В первый день наступления наших войск было сбито более 70 немецких самолетов. В дальнейшем наш полк получил задачу по прикрытию групп бомбардировщиков ПЕ-2. Большими группами с пикирования, мы истребители увидели мужественную работу летчиков бомбардировщиков в сложной воздушной обстановке при наличии сильного зенитного огня и большого количества истребителей противника. Особенно восхищались мужеством и самообладанием наших девушек летчиц. Они на бомбардировщиках ПЕ-2 группами бомбили передний край немцев в районе станицы Крымской. Мы сделали с ними несколько вылетов, сопровождая и прикрывая с воздуха от атак немецких истребителей. В районе цели все пространство застилал дым от бомбовых ударов. Земля горела по всей линии фронта. Группа ПЕ-2 ведомая девушками вышла на боевой курс. В четком строю грозные пикирующие бомбардировщики выглядели внушительно. Перед целью ,прямо по курсу бомбардировщиков немцы открыли заградительный огонь. В пристрелянном квадрате воздушного пространства встала черная стена зенитных разрывов. Казалось невозможно пройти сквозь огненный заслон. Мы на истребителях, находясь выше, вне зоны зенитного огня представляли какого напряжения и мужества требуется от тех кто держит штурвал этих самолетов. Группа в четком строю проходит заградительный огонь и сбрасывает бомбовый груз на немецкие войска. Нашей группой прикрытия командует ст.лейтенант Лавренов. В течении всего полета слышны по радио его команды, он отлично ориентируется в воздушной обстановке и мы своевременно встречаем огнем каждую попытку "мессеров" прорваться к группе. Мы выполнили свою задачу. потерь от истребителей противника не было.

Самые душевные и теплые воспоминания остались о старенькой кубанской колхознице, хозяйке хаты, в которой разместились летчики нашей эскадрильи. Хату с одной стороны окружали яблони и вишни все в белом цвету, по другую сторону был уютный зеленый дворик.
Каждый день рано утром мы вставали по сигналу старенького, видавшего виды, аэродромного автобуса. Когда во дворике умывались летчики,старенькая мать всегда старалась хоть чем то помочь, каждому сказать доброе слово. И когда мы забрав под руку планшеты и шлемофоны направлялись к автобусу, она неизменно провожала нас у калитки и по долгу смотрела вслед. Поздно вечером, после напряженного боевого дня, возвращались в этот уютный домик и она у той же калитки встречала нас, проверяла всех по имени и искренне радовалась, когда убеждалась, что все целы и невредимы. Если кого не досчитывалась , то не спрашивала, что случилось, а тихо плакала.

За несколько дней до конца Кубанской операции в одном из вылетов, закончив воздушный бой, взяли курс на аэродром, на какое то время я ослабил внимание и попал под огонь "МЕ-109", снаряды его пушек " Эрликон" разорвались в правой плоскости. С правого края сорвало верхнюю обшивку, осколки попали в правую руку и ногу, бензиновый бак под углом вышел на верх плоскости. Он раскачивался вверх и вниз от встречного потока воздуха, удерживаясь на бензопроводах. Самолет сильно кренило вправо. Уменьшив скорость до минимально возможной продолжал полет к своему аэродрому. Друзья видя мое положение прикрывали меня с воздуха. Посматривая на качающийся бензобак думал: сорвет или не сорвет, но все обошлось благополучно, удалось дойти до аэродрома и нормально произвести посадку. Это был еще один урок о том, что не надо забывать наставления старших летчиков:" осмотрительность начинается со взлета и кончается посадкой". Оставшиеся дни,- в одной руке палка, другая рука в гипсовой повязке на шее,- провожал своих друзей в воздух и вместе с механиками с волнением ожидал их возвращения. Закончились напряженные бои. За последние десять дней было сбито более 350 самолетов противника. А всего за два месяца на Кубани было сбито более 1100 немецких самолетов. Наша авиация завоевала полное господство в воздухе и прочно его удерживала до конца войны. Дальше боевой путь нашего полка проходил по югу Украины в составе 4-го Украинского фронта. 1943 год был самым результативным годом. Наши войска прошли от стен Сталинграда до г. Киева. Это 1300 км. Ежедневно находясь над войсками мы наблюдали это неудержимое наступление. На всех дорогах тянулся пыльный след за нашими колоннами войск и техники. Все двигались на запад. 8 апреля 1944 года началось освобождение Крыма. Наступление началось через Сиваш. Через три дня мы уже сели на аэродроме Симферополя. Крым был очищен от немецких захватчиков всего за 1 месяц. 9 мая был освобожден Севастополь.

Хочется рассказать о Берлинской операции. В январе 1945 года мы в составе 1-го Белорусского фронта приняли участие в освобождении Варшавы. Старинный польский город был разрушен до основания. В первых числах апреля 1945 года мы сели на аэродроме на территории Германии вблизи небольшого немецкого городка Морин. До Берлина, как говорят рукой подать. Для аэродромных работ привели немецкое население, много женщин, подростков,пожилых мужчин. С интересом смотрим на эту нацию. Никто из них не поднимает головы, работают сосредоточенно, избегают смотреть в глаза. Худые, бледные, теперь они чувствуют войну у себя дома. Линия фронта проходили по реке Одер. Шла подготовка к решительному наступлению на Берлин. Проведение операции было возложено на войска 1-го 2-го Белорусского фронта и 1-го Украинского фронта. Каждый день выполняли основную задачу по прикрытию наземных войск. Выруливаем с места стоянки самолетов к старту. Смотрю в воздухе над аэродромом происходит что-то непонятное. Проносятся незнакомые самолеты, прямо над городком падает горящий, только что взлетевший ЯК, это ст. лейтенант Леня Васильев и в следующее мгновение мой самолет охватывает пламенем, ничего не видно, только кругом яркий клокочущий огонь. Отстегиваю привязные ремни, через борт вываливаюсь на крыло и на землю. Отбегаю в сторону, оглядываюсь на самолет,на его месте ревущий смерч огня и черного дыма, рвутся снаряды. Лицо жжет. Снимаю парашют, неосторожно задеваю рукавом за лицо, съезжает кожа с правой щеки и носа, висит ошметками. Поднимаю голову, вижу высоко в небе несколько групп американских "летающих крепостей" Б-29, идут с курсом на восток. Подъехала штабная машина, быстро оказываюсь на КП полка. Командир смотрит на меня и молчит. Потом только спрашивает:" Живой? Ну молодец! Когда ты успел выскочить,не видели, думали сгорел". Я спрашиваю, что это за самолеты были, что то я таких не знаю. Оказывается это были американские истребители " Мустанг". Американцы бомбили Берлин и шли через наш аэродром в Познань. Там они заправлялись горючим и бомбами и снова шли через Берлин на запад. Согласно их ней тактики впереди бомбардировщиков шла группа истребителей по очистке воздуха и наш аэродром они приняли за немецкий. Медицина наложила мне марганцовых примочек и забинтовала всю голову, оставили только глаза. К счастью ожог был легкий и через неделю я уже был в строю. Подготовка к Берлинскому наступлению была закончена. 16 апреля 1945 года 1-ый Белорусский фронт перешел в наступление. Накануне, 15 апреля на аэродром был построен весь личный состав полка. Торжественно вынесли боевое знамя. Начался митинг. Летчики поклялись до конца выполнить свой долг перед Родиной- добить фашистского зверя в его собственном логове.
С рассветом полк был готов к завершающему наступлению. В воздухе стояла густая дымка, вылетали группами по 6-8 самолетов. Основная задача была- прикрытие своих наземных войск на поле боя. В течение дня каждый летчик сделал по 6-7 боевых вылетов. В воздухе чувствовалось полное превосходство нашей авиации. В одном из вылетов патрулируем в заданном районе западнее Одера группой в 6 самолетов. Я ведущий группы. Вижу в стороне немного выше 6 "мессеров". Встаю на параллельный курс с набором высоты. Немцы нас заметили, но очевидно в бой вступать не намерены, стремятся, уйти в сторону Берлина. Увеличиваем скорость, уйти им не удастся; у нас самолеты "ЯК-9У" последней модификации с форсированным мотором. Летные характеристики самолета превосходят "МЕ-109". Передаю на станцию наведения " Вижу шесть "мессеров", атакуем". Дистанция сокращается. Немцам ничего не остается делать как принять бой. Ведущая пара "мессеров" резко уходит вверх с правым разворотом. Повторяю маневр, упреждая немцев. Передаю по радио ведущему левой пары, ст. лейтенанту Гореликову "Жора атакуй первую пару!". Мессера стремятся в крутом развороте развернуться навстречу нам, но поздно, ЯК-9 маневреннее, в прицеле ведущий второй пары "мессеров", еще несколько секунд удерживаю его в прицеле. Длинная очередь, фриц медленно заваливается на спину, потянулся длинный след и затем он круто пошел к земле. Его ведомый шарахается в сторону. Ведущая пара переходит в пикирование, стремится оторваться от нас. Следуем за ними, осматриваюсь, Жора Гореликов преследует третью пару и сбивает одного МЕ-109. Настроение отличное, одержана очередная победа. Каждый день продолжается напряженная боевая работа. Через неделю мы приземляемся почти у самого фашистского логова, в 25 км. от Берлина, рядом с окружной автострадой. Вот оно фашистское гнездо. Мрачнейший вид оно представляло с воздуха. На огромном пространстве дымили серо-грязные развалины, море пожаров и черное закопченое небо. С 21 апреля 1945 года соединения 1-го Белорусского фронта и 1-го Украинского фронта при поддержке 16,2,18 Воздушных армий начали ожесточенное сражение за Берлин. В эти дни Берлин постоянно подвергался мощным ударам бомбардировочной авиации. Но особенно сильной бомбардировке город подвергся в ночь и днем 25 апреля, 18 и 16 воздушные армии нанесли массированные удары в которых участвовало более 1500 самолетов. В ночь на 26 апреля более 500 тяжелых бомбардировщиков снова совершили налет. Гитлеровские войска оборонявшие Берлин длительное время находились под непрерывным воздействием советской авиации. Они несли тяжелые потери в людях и боевой технике. Тем не менее противник оказывал упорное сопротивление. С началом штурма центральных районов Берлина, авиация перешла к эшилонирыванным действиям небольшими группами. Это вызывалось сложностью наземной обстановки. Дым и копоть поднятые непрерывными разрывами авиационных бомб и снарядов, сплошное море пожаров не только в городе но и в окрестных лесах ухудшали видимость.
Сплошная густая дымка поднималась от земли и до высот 2000 м. С воздуха было трудно вести ориентировку и определить расположение своих войск. Наш полк работал в районе севернее Берлина начиная от его окраины. В воздухе в один из вылетов встретили группу- восемь американских самолетов "Мустанг". Разошлись левыми бортами, встали в левый разворот и настороженно пронаблюдали за их действиями, союзники союзниками, а как бы чего не выкинули снова. В последних числах, 27-28 апреля наш полк сел на аэродроме Дальгов, западнее Берлина 3-4 км.,недалеко от его пригородов. Это был немецкий экспериментальный аэродром. В ангарах мы увидели 2 турбореактивных самолета "МЕ-262" и один реактивный истребитель "МЕ-163" с жидкостным реактивным двигателем. Какой то из них несколько дней назад был в полете и появлялся над Берлином. В воздухе на немецких истребителях начали появляться летчики, наспех переученные с самолетов бомбардировщиков и транспортных. Некоторые асы с железными крестами предпочли заранее податься на аэродром к американцам и англичанам. В эти дни и подвернулся мне очевидно такой, наспех подготовленный летчик, в его действиях угадывалась неопытность. Это была последняя моя победа. 2 мая 1945 года только начинало светать, нас разбудили разрывы и автоматные очереди. Домики на границе аэродрома в которых мы жили,вздрагивали от разрывов мин. Встали по тревоге, через несколько минут были у самолетов. Командир полка доложил обстановку: "Немецкие части стремятся вырваться с центра Берлина и уйти на запад". Вышли как раз на наш аэродром. Следует короткий приказ: "После взлета весь боекомплект выпустить по наступающим (или правильнее по удирающим) немцам, посадка на соседнем аэродроме". Взлетаем, отыскиваем скопления темных фигурок посреди улицы и прилипших к стенам домов и длинными очередями выпускаем по ним весь боекомплект. Технический состав и аэродромная служба заняли оборону на аэродроме. Штаб нашей дивизии уже доложил обстановку выше. Подошли наши танки. Путь к отступлению был отрезан. А к 15.00 этого же дня все части в Берлине прекратили сопротивление. На другой день мы вернулись на аэродром и увидели на прилегающих к аэродрому улицах массу трупов немецких солдат. До настоящего времени в памяти отчетливо вспоминается: у ангара немецкий солдат разорванный на две части, в своей мрачной каске и кованных сапогах. Многие из технического состава за смелость проявленную в этом бою были награждены медалями и орденами, в том числе и две девушки оружейницы. Этот вылет 2 мая оказался последним боевым вылетом. Война окончилась. Мы стояли у самолетов, смотрели друг на друга, совсем как то по иному, и улыбались. И становилось грустно когда вспоминали своих друзей летчиков, совсем немного не доживших до этого дня. В этот день я чувствовал одновременно радость и гордость за то, что я родился в Советской стране и что я ее полноправный гражданин.