18 октября 1916 года в селе Первая Орловка (сейчас - село Орловка) Воронежской области Таловского района родился Игнатов Яков Иванович. Маму Якова Ивановича звали Александра, отца - Иван.

В семье же Якова знали под именем Борис, видимо, он сменил имя и, вероятно, хотел его сменить до войны. Но не успел.

Документов его в доступе нет, а из тех, что имеются, можно рассказать следующее…

Судя по документам плена, Борис Иванович мог иметь профессию слесаря до войны.

Информация из трофейной немецкой перскарты Игнатова Я. И. (допрос айнзацкомандой гестапо в Офлаге 62 в г. Хаммельбург (Германия)):

«В 1933-1933гг. находился на Кавказе в Махачкале. 

Здесь он по воспоминаниям жены и дочери был усыновлён и назван Яковом.

В 1933-1935гг. работал (слесарем?).

В 1935-1937гг. - курсы химического анализа, военная фабрика № 182.

АО «Завод «Дагди́зель» (ранее «Завод № 182», «Дагди́зель») — российский машиностроительный завод в г. Каспийск (Дагестан). Основан в 1932 году, одно из старейших и крупнейших промышленных предприятий в Дагестане. В советское время был одним из ведущих дизелестроительных и торпедостроительных заводов СССР...

Решение о строительстве на территории Дагестана предприятия по производству морского оружия было принято по предложению наркома тяжёлой промышленности Серго Орджоникидзе на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) летом 1931 года (первоначально завод № 182). В 18 км от Махачкалы, среди болот, солончаков и дюн в полосе между горами и морем был разбит палаточный лагерь, началась постройка завода и посёлка Двигательстрой...

В 1937-1938гг. - военное училище, химслужба.

В 1938-1940гг. - в г. Калинин приобрёл специальность «минёр».

В 1940-1941гг. прошёл парашютные курсы в Эстонии.

Рост 1,66. Тёмно-русый. Особые приметы: шрам в верхней левой части головы».

Игнатов Яков Иванович имел воинское звание «лейтенант», служил в 173 стрелковом полку 90 стрелковой дивизии.

Пленён Борис (Яков) Иванович был 27 июня 1941 года в Куршенае, в Латвии (Шауляйский район).

Из дневника его дочери можно понять, что его сослуживец поясняет, что прибыли они для ремонта зениток, но в расчёт Бориса (Якова) попал снаряд, поэтому его все считали погибшим.

Прошёл Шталаг Люфтваффе 2 Лицманштадт(Лодзь) для пленных лётчиков.

Воспоминания Смольского Николая Тимофеевича об этом шталаге:

«Вскоре, сформировали команду из летного состава и отправили в Лодзь в лагерь Люфтваффе. В нем было с десяток бараков общего лагеря, два карантинных барака, несколько отдельно от общего лагеря стоял барак для старшего офицерского состава и барак перебежчиков. Все они были окружены колючей проволокой. Между бараками перебежчиков и бараками общего лагеря было основательное ограждение, а между карантином и общим лагерем просто проволока. Нас сначала определили в карантин. Туда заглядывали власовцы. Вели пропаганду. Приносили колоды карт, свои газеты. Вели себя очень лояльно и хотели понравиться».

Скорбная исповедь Ростислава Вечтомова (Е. А. Бродский, «Забвению не подлежит»):

 «Дня через два мы, скрючившись, снова тряслись в товарных вагонах. Высадили нас на крупной железнодорожной станции. На привокзальной площади погрузили в пустые трамвайные вагоны. Вагоновожатый успел шепнуть одному из узников: «Это Лодзь». Там всех нас ждали новые испытания. Неожиданной новостью была организация лагерной полиции. В нее включали, как правило, предателей и других негодяев. Полицейских одели в польскую офицерскую форму и вооружили дубинками. Мы должны были их называть «господа полицейские». В нашем бараке их было трое: Толстокулаков, Лубко и Шпарток. Старшим среди них был Толстокулаков. Бил он пленных наотмашь, и я, например, после одного из его ударов трое суток болел. Садист Лубко, входя в азарт, избивал свою жертву до полусмерти. Не отличался от них и Шпарток. Низкорослый, с кривыми зубами и перекошенной усмешкой, он часто повторял: «Мне велено бить. Хоть ты мой брат, все равно изобью!»

Затем Борис (Яков) Иванович был перевезён в Офлаг 62 в Хаммельбург, где получил номер пленного 4745/XIII D.

Осенью 1941г. в Офлаг 62 в Хаммельбург прибыли гестаповцы для отбора и уничтожения евреев, комиссаров и политруков. Судя по перскарте-1 Игнатова Борис (Яков) Ивановича, он был подробно допрошен айнзацкоммандой гестапо в Офлаге 62 в г. Хаммельбурге. 

Игнатов интересовал гестаповцев, как профессиональный минёр, эта профессия подчёркнута красным карандашом в карте.

Возможно Якова Ивановича пытались вербовать в Абвер, но, как видно, он отказался. 

Затем 05.01. 1942г. Борис (Яков) Иванович был распределён в рабочую команду в Вайдене по осушке болот.

Затем весной того же года был переподчинён Шталагу XIII B и направлен в рабочую команду «10460 Erlmühle» на Каолиновый завод по добыче и обогащению каолина «Rahe and Schmidt» в Содау (Садов) под Карлсбадом в Чехии.

Игнатов Борис (Яков) Иванович был одним из участников движения антифашистского Сопротивления из советских военнопленных офицеров. Сопротивление это находилось в оккупированной Чехии в деревеньке Содау(Садов). В середине ноября 1943 года гестапо было арестовано 34 человека. Они были вывезены на фабрику смерти - в концлагерь Флоссенбург. Там советские офицеры были жестоко расстреляны во дворе следственного изолятора лагеря 14 февраля 1944 года, а затем сожжены в печи крематория. Они не склонили головы перед эсэсовцами, продолжив борьбу против фашистов даже в нечеловеческих условиях плена. Вот за что был убит и сожжён Яков Иванович, которому в концлагере был присвоен № узника 3727.

Из статьи Елены Макаровой «Совестью и Родиной не торговавшие»:

«О том, как проводились казни в концлагере Флоссенбюрг, известно из показаний унтершарфюрера СС Кристьяна Мохра. Их дополняют показания Ерхарда Вольфа. «Мы получали приказы иногда по телефону, иногда лично от командира или адъютанта. Вейхе или я сам брал заключенного из клетки. Если он боялся, то мы говорили ему, что он должен раздеться сам. Потом мы его руки фиксировали за спиной с помощью наручников или проволоки. При этом приговор ему зачитывал Кюблер. Затем он выводился во двор.

При расстреле заключенный ставился лицом к стене, а затем был застрелен мною или Вейхе из винтовки 22-го калибра. При расстрелах мы стреляли в шею с расстояния примерно от 10 до 20 см. Если надо было расстрелять более чем одного человека, тела расстрелянных оставались на месте, пока все живые не были расстреляны. В концлагере Флоссенбюрг убийства узников проходили каждый день. Зимой 1943 г. было казнено 30 советских военнопленных, их убивали группами. Сначала расстреляли 8 человек, затем 10 и 12 человек. В этих расстрелах поочередно принимали участие все охранники лагеря».

Светлая память…