18 октября 1916 года в селе Первая Орловка (сейчас - село Орловка) Воронежской области Таловского района родился Игнатов Яков Иванович. Маму Якова Ивановича звали Евдокия, отца - Иван.

Вероятно, это тот самый Яков Иванович, который был репрессирован вместе с семьёй в 1930 году:

Игнатов Яков Иванович (1916)

• Дата рождения: 1916 г.
• Пол: мужчина
• Место проживания: Центрально-Черноземная обл., Панинский р-н, 2-й Михайловский сельсовет
• Осуждение: 1930 г.
• Осудивший орган: на основании решения общего собрания бедняков 2-го Михайловского с/с Панинского р-на
• Статья: на основании решения общего собрания бедняков 2-го Михайловского с/с Панинского р-на от 14.02.1930 г. как кулак, Постановления СНК и ЦИК от 01.02.1930 г.
• Приговор: спецпоселение
• Место отбывания: п.Окос, Усть-Куломский р-н, Коми АССР - Сысольский р-н, Коми АССР.
• Источники данных: БД "Жертвы политического террора в СССР"; Книга памяти Республики Коми

Судя по тому, что далее об этой семье больше в жизни Якова Ивановича ничего не упоминается, возможно, они погибли. И Яков Иванович был кем-то усыновлён. По крайней мере, его вторую мать звали Александра, так он обозначил имя матери в карте плена. Родную же мать звали Евдокия.

Учётно-послужная карточка офицера сообщает нам, что его Социальное положение и происхождение: служащий, из крестьян.

В новой семье его знали под именем Борис. Вероятно, он хотел сменить имя ещё до войны. Но документы у него были на имя Якова.

Информация из учётно-послужной карточки офицера: Гражданское образование (наименование учебных заведений), дата окончания

• 2 курса сельскохозяйственного техникума в 1932 г.;
  - курсы химиков-аналитиков в 1936 г.
• «1932 - 1933гг. Махачкала (Наркомзем).

Информация из трофейной немецкой перскарты Игнатова Я. И. (допрос айнзацкомандой гестапо в Офлаге 62 в г. Хаммельбург (Германия)):

«В 1933-1933гг. находился на Кавказе в Махачкале. 

Здесь он по воспоминаниям жены и дочери был усыновлён и назван Борисом.

Информация из трофейной немецкой перскарты:

В 1933-1935гг. работал.

В 1935-1937гг. - курсы химического анализа, военная фабрика № 182.

АО «Завод «Дагди́зель» (ранее «Завод № 182», «Дагди́зель») — российский машиностроительный завод в г. Каспийск (Дагестан). Основан в 1932 году, одно из старейших и крупнейших промышленных предприятий в Дагестане. В советское время был одним из ведущих дизелестроительных и торпедостроительных заводов СССР...
Решение о строительстве на территории Дагестана предприятия по производству морского оружия было принято по предложению наркома тяжёлой промышленности Серго Орджоникидзе на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) летом 1931 года (первоначально завод № 182). В 18 км от Махачкалы, среди болот, солончаков и дюн в полосе между горами и морем был разбит палаточный лагерь, началась постройка завода и посёлка Двигательстрой...

Учётно-послужная карточка офицера сообщает нам: Профессия (специальность) лаборант

В архивном журнале записей карточек сотрудников завода Борис (Яков) Иванович записал себе год рождения 1914. Возможно, для того, чтобы иметь возможность работать в «горячем» цехе и хорошо зарабатывать. Из записи видно, что он уволился 24 января 1937 года. А в сентябре уже поступил в военное училище (вступил на службу в РККА с 17 сентября 1937 г.).

В 1937-1938гг. - военное училище, химслужба.

В 1938-1940гг. - в г. Калинин приобрёл специальность «минёр».

Игнатов Борис (Яков) Иванович на момент начала войны имел воинское звание «лейтенант», служил в 173 стрелковом полку 90 стрелковой дивизии.

Присвоение военных званий, год, приказ НКО «лейтенант», присвоено приказом НКО СССР № 0470 от __.02.1940 г.

- 59-й Краснознаменный горнострелковый полк, Закавказский военный округ, красноармеец, с октября 1937 г.;
- 20-я отдельная химическая рота, Закавказский военный округ, курсант, с декабря 1937 г.;
- Калининское военное училище химической защиты РККА, Калининский военный округ, курсант, с августа 1938 г.;
- 3-й запасный химический полк, Ленинградский военный округ, командир взвода, назначен приказом НКО СССР № 0470 от __.02.1940 г.;
- 19-й стрелковый полк 90-й стрелковой дивизии, командир минометного взвода - дата назначения не указана

Учётно-послужная карточка офицера сообщает нам о том, что Борис (Яков) хорошо знал немецкий язык: читает, пишет со словарём.

Партийность сведения отсутствуют, раздел не заполнен.

В 1940 году 3-й запасный химический полк дислоцировался в Ленинградском военном округе, где Борис (Яков) познакомился в городе Пушкин с будущей женой.

В УПК семейное положение: женат, жена ФИО жены отсутствуют.

Карта плена сообщает нам, что Борис (Яков) в 1940-1941гг. прошёл парашютные курсы в Эстонии.

Рост 1,66. Тёмно-русый. Особые приметы: шрам в верхней левой части головы».

Вместе с женой до войны жил в Эстонии в городе Пярну, семья снимала комнату у православного священника Сергия Самона. Жена священника, Зинаида Викентьевна, помогала жене Якова Ивановича.

173 стрелковый полк 90 стрелковой дивизии дислоцировался в Эстонии. С 17 по 23 июня 1940 г. дивизия в составе 19-го стрелкового корпуса 8-й армии участвовала в присоединении Эстонии к СССР. До 1 мая 1941 г. дивизия дислоцировалась в Пярну (173-й стрелковый полк).

В начале мая 1941 года Борис (Яков) Иванович был переведён на границу. 7 июня у него родилась дочка, о чём жена известила его телеграммой. А потом началась война… Борис (Яков) Иванович не знал, что жена священника, Зинаида Викентьевна, помогла его жене и дочке эвакуироваться в Ленинградскую область в город Пушкин.

Пленён Борис (Яков) Иванович был 27 июня 1941 года в Куршенае, в Латвии (Шауляйский район).

Из свидетельства сослуживца видно, что Борис (Яков) Иванович попал в плен контуженным, добровольно не сдавался: в его миномётный расчёт попал снаряд. Быть может, этим и объясняется его шрам на «передней части головы», который в карте плена описывают немцы.

В плену он прошёл Шталаг Люфтваффе 2 Лицманштадт(Лодзь) для пленных лётчиков.

Воспоминания Смольского Николая Тимофеевича об этом шталаге:

«Вскоре, сформировали команду из летного состава и отправили в Лодзь в лагерь Люфтваффе. В нем было с десяток бараков общего лагеря, два карантинных барака, несколько отдельно от общего лагеря стоял барак для старшего офицерского состава и барак перебежчиков. Все они были окружены колючей проволокой. Между бараками перебежчиков и бараками общего лагеря было основательное ограждение, а между карантином и общим лагерем просто проволока. Нас сначала определили в карантин. Туда заглядывали власовцы. Вели пропаганду. Приносили колоды карт, свои газеты. Вели себя очень лояльно и хотели понравиться».

Скорбная исповедь Ростислава Вечтомова (Е. А. Бродский, «Забвению не подлежит»):

 «Дня через два мы, скрючившись, снова тряслись в товарных вагонах. Высадили нас на крупной железнодорожной станции. На привокзальной площади погрузили в пустые трамвайные вагоны. Вагоновожатый успел шепнуть одному из узников: «Это Лодзь». Там всех нас ждали новые испытания. Неожиданной новостью была организация лагерной полиции. В нее включали, как правило, предателей и других негодяев. Полицейских одели в польскую офицерскую форму и вооружили дубинками. Мы должны были их называть «господа полицейские». В нашем бараке их было трое: Толстокулаков, Лубко и Шпарток. Старшим среди них был Толстокулаков. Бил он пленных наотмашь, и я, например, после одного из его ударов трое суток болел. Садист Лубко, входя в азарт, избивал свою жертву до полусмерти. Не отличался от них и Шпарток. Низкорослый, с кривыми зубами и перекошенной усмешкой, он часто повторял: «Мне велено бить. Хоть ты мой брат, все равно изобью!»

Затем Борис (Яков) Иванович был перевезён в Офлаг 62 в Хаммельбург, где получил номер пленного 4745/XIII D. Там он записан Яковом, так как, очевидно, по всем армейским документам, которые были у него при себе, он - Яков. А называться в плену Борисом, когда ты по документам Яков - опасно, враг может решить, что ты шпион и тогда смерть неминуема.

Осенью (сентябрь-октябрь) 1941г. в Офлаг 62 в Хаммельбург прибыли гестаповцы для отбора и уничтожения евреев, комиссаров и политруков. Судя по перскарте-1 Игнатова Якова Ивановича, он был подробно допрошен айнзацкоммандой гестапо в Офлаге 62 в г. Хаммельбурге. 

Игнатов интересовал гестаповцев, как профессиональный минёр, эта профессия подчёркнута красным карандашом в карте.

Возможно Бориса (Якова) Ивановича пытались вербовать в Абвер, но, как видно, он отказался.

Примечательно, что при опросе Борис (Яков) Иванович указал ближайшим родственником священника и его адрес. Он не знал, что его жена и дочь эвакуировались из Эстонии и, вероятно, мог знать, что Эстония оккупирована нацистами. Поэтому он, не желая ставить под удар любимых людей, указал постороннего человека, что весьма затруднило поиск его настоящих родственников. К сожалению, его жена с дочерью были угнаны в плен, но в марте-апреле 1945 года освобождены американцами и плен пережили.

Но Борис (Яков) Иванович был в плену и об этом ничего не знал. Из Хаммельбурга он 05.01.1942г. был распределён в рабочую команду в Вайдене № 17 по осушке болот.

Затем весной того же года Борис (Яков) Иванович был переподчинён Шталагу XIII B и направлен в рабочую команду «10460 Erlmühle» на Каолиновый завод по добыче и обогащению каолина «Rahe and Schmidt» в Содау (Садов) под Карлсбадом в Чехии.

Там Игнатов Борис (Яков) Иванович стал одним из участников движения антифашистского Сопротивления из советских военнопленных офицеров. Сопротивление это находилось в оккупированной Чехии в деревеньке Содау(Садов). В середине ноября 1943 года гестапо было арестовано 34 человека. Они были вывезены на фабрику смерти - в концлагерь Флоссенбюрг. 

Там Борис (Яков) назвался при опросе Борисом. Вероятно, он потерял надежду на свободу и жизнь. И хотел умереть под именем, которым называли его любимые люди.

Там советские офицеры были жестоко расстреляны во дворе следственного изолятора лагеря 14 февраля 1944 года, а затем сожжены в печи крематория. Они не склонили головы перед эсэсовцами, продолжив борьбу против фашистов даже в нечеловеческих условиях плена. Вот за что был убит и сожжён Борис (Яков) Иванович, которому в концлагере был присвоен № узника 3727.

Из статьи Елены Макаровой «Совестью и Родиной не торговавшие»:

«О том, как проводились казни в концлагере Флоссенбюрг, известно из показаний унтершарфюрера СС Кристьяна Мохра. Их дополняют показания Ерхарда Вольфа. «Мы получали приказы иногда по телефону, иногда лично от командира или адъютанта. Вейхе или я сам брал заключенного из клетки. Если он боялся, то мы говорили ему, что он должен раздеться сам. Потом мы его руки фиксировали за спиной с помощью наручников или проволоки. При этом приговор ему зачитывал Кюблер. Затем он выводился во двор.

При расстреле заключенный ставился лицом к стене, а затем был застрелен мною или Вейхе из винтовки 22-го калибра. При расстрелах мы стреляли в шею с расстояния примерно от 10 до 20 см. Если надо было расстрелять более чем одного человека, тела расстрелянных оставались на месте, пока все живые не были расстреляны. В концлагере Флоссенбюрг убийства узников проходили каждый день. Зимой 1943 г. было казнено 30 советских военнопленных, их убивали группами. Сначала расстреляли 8 человек, затем 10 и 12 человек. В этих расстрелах поочередно принимали участие все охранники лагеря».

Светлая память…