Родился Иван Афанасьевич 25 марта 1915 года в селе Петропавловка Демидовского сельсовета Турочакского района. Там он провёл детство и юность, там начался его трудовой путь – на золотых приисках, там же он создал семью, там родились его сын и дочь… Повестка из военкомата разделила жизнь на две части. В первой остались отец и мать, родное село, жена, дети, а вторая несла с собой войну, а с ней горе, слёзы, неизвестность… Военный эшелон увозил солдата Ивана Игнатова всё дальше и дальше от родной стороны на запад. Иван знал, что его отец родом из Белоруссии, а мать – с Украины, но никогда там не был. И только сейчас, когда в тех краях шли ожесточенные бои с немецко-фашистскими захватчиками, сын ехал на родину своих родителей. Батарея, в которой служил Иван Игнатов, приняла свой первый бой на Зайцевой горе. Здесь уже полегли три дивизии, и теперь все надежды возлагались на сибиряков. Где-то неподалёку от горы располагался вражеский аэродром, с которого ежедневно взлетали по 18-20 самолётов и бомбили позиции советских войск. От воя летящих к земле авиабомб кожа покрывалась мурашками. Отбомбившись, самолёты с фашистской свастикой на крыльях улетали, и тогда на наши позиции, изрыгая клубы дыма, ползли танки. Лобовая броня на гитлеровских машинах была настолько крепкой, что снарядом не пробивалась. Тогда артиллеристы прицельно стали бить по гусеницам танков. «Разувшись», танк начинал кружиться на месте, подставляя под наши снаряды бока – самую уязвимую часть машины. Тяжело приходилось артиллеристам. Днём шел нескончаемый бой, а ночью надо было менять позицию. Командиры были хоть и молодые, но предусмотрительные. Благодаря их смекалке, орудийные расчёты располагались таким образом, что потери солдат и орудий были минимальные, несмотря на ожесточённые бои. И солдаты, и офицеры были чёрными от копоти, усталости, а ещё и от голода. Иногда по два-три дня во рту у них не было ни крошки – пока полевая кухня доберётся до указанного ранее места, батарея уже сменит своё месторасположение. Наши и вражеские позиции порой располагались настолько близко друг к другу, что в бинокль можно было рассмотреть мельчайшие детали. Часто немцы выставляли на бруствер окопа рупор и кричали в него: «Русские, сдавайтесь! Переходите на нашу сторону...», обещая прекрасную жизнь у немцев. Но среди артиллеристов за всё время не нашлось ни одного малодушного человека, кто бы поддался на эту провокацию и предал бы свою Родину. Накануне 1 мая 1942 года с фашистского самолёта были сброшены на советские позиции листовки с угрозами, что назавтра на наших позициях не останется в живых ни одного солдата. В ожидании первомайского утра воины провели всю ночь в полной боевой готовности, не смыкая глаз. Наступившее утро было тихим… В бинокль, наведённый на вражескую сторону, увидели, что фашистские лётчики в ближайшем лесочке устроили танцы и веселье, видимо, уверовав в то, что русские испугались и ночью покинули поле боя. Вот тут-то и был устроен немцам «праздник» из всех орудий! А с неба ещё и наши бомбардировщики хорошенько «проутюжили» вражеский аэродром. Неделю пылала земля на месте бывшего аэродрома – столько горючего было завезено туда фашистами… Несколько майских дней на Зайцевой горе стояла непривычная для войны тишина. Сибиряки держали свои позиции с октября 1941 года по июль 1942. Вся земля на Зайцевой горе была буквально перепахана снарядами и бомбами, в округе не осталось ни одного целого дерева – только обгорелые пни чернели то тут, то там… В начале августа 1942 года сибирская дивизия, а вернее, то, что от неё осталось, была переброшена на Сталинградский фронт. Гитлеру и его клике очень хотелось захватить город, названный в честь вождя советского народа, ведь это был не только промышленный центр, но и прямая дорога в Поволжье с его стратегически важными водными путями. Для этого фашисты бросили на Сталинградское направление огромные силы. Ожесточённые, кровопролитные бои шли за каждую пядь земли. Там, под Сталинградом, настигло Ивана Афанасьевича Игнатова тяжелое ранение. Вот как об этом вспоминает сам ветеран: «Шёл бой. Вижу, в нашу сторону летит снаряд. Не успел ни о чём подумать, как почувствовал обжигающую боль в ногах. Гляжу – оба сапога разорваны, все в крови… Рядом лежит тело друга, разорванное осколками на две части… Так начались мои мытарства по госпиталям…» На одной ноге солдату вырвало мышцу, а на другой – часть малой берцовой кости... После долгого, опасного пути в санитарном поезде, прошедшем почти через всю Россию, Иван Афанасьевич попал в стационарный госпиталь, расположенный в городе Томск. Хирурги поначалу хотели отнять ему ногу, так как боялись, что начнётся гангрена. Но солдат категорически отказался, решив, что лучше уж умереть, чем остаться жить калекой. Но организм справился, ногу удалось сохранить. «Отслужил» в госпитале И.А. Игнатов почти год – с 22 августа 1942 по 12 августа 1943 года. После выписки Ивана Афанасьевича не комиссовали, а отправили в запасной полк. Там он поначалу изучал новое самоходное орудие, а потом стал обучать этому молодых солдат. В мае 1945 года пришла весть о долгожданной Победе, но служащих запасного полка не распустили по домам, а отправили на Дальний Восток – там никак не могли успокоиться японцы. Вот так солдат Иван Игнатов попал на вторую в своей жизни войну. К счастью, она быстро закончилась. Главнокомандующий генералиссимус Советского Союза т. Сталин приказом №372 от 23 августа 1945 года объявил благодарность Игнатову Ивану Афанасьевичу «за отличные боевые действия в боях с Японией на Дальнем Востоке». Не описать словами ту радость, с какой возвращался через пять лет разлуки Иван Афанасьевич к своим родителям, к жене и детям! Его отец и мать были по тем меркам людьми счастливыми – из четверых сыновей, что отправились защищать Родину, трое – Илья, Пётр, Иван – пусть израненные и покалеченные, но домой вернулись. Алексей погиб под Полтавой. Уже в мирное время пришло известие о смерти младшего сына – Макара. Он служил в войсках МВД и погиб при исполнении служебного долга на Дальнем Востоке. К радости встречи примешивалась горечь: мужчин в селе остались единицы – на кого-то пришла похоронка, кто-то числился без вести пропавшим, работы было непочатый край – всё хозяйство долгих четыре года лежало на слабых плечах женщин, стариков и подростков… Лесное хозяйство особенно требовало мужской силы и сноровки, и потому Иван Игнатов пошёл работать в лесхоз. Зимой валил лес, делал срубы домов, бань, а летом сплавлял древесину. Знак «Отличник лесного хозяйства» ветеран получил за многолетний и добросовестный труд в лесном хозяйстве. Уже после войны в семье Ивана Афанасьевича и Ульяны Захаровны Игнатовых родились ещё две дочки – Антонида и Любаша. У младшенькой (Любови Ивановны Сырых) и живёт сегодня ветеран Великой Отечественной войны Иван Афанасьевич Игнатов. Говорят, что память избирательна. Она прячет в дальние уголки всё горькое и печальное, оставляя на поверхности радостное и светлое. Но воспоминания тех, кто испытал на себе, что такое война, не укладываются в эти рамки. Солдаты Великой Отечественной помнят всё и всех – кровопролитные бои, голод и лишения, погибших однополчан, горечь поражений, радость побед… Вот и Иван Афанасьевич бессонными ночами – уснуть не дают открывшиеся раны – вновь и вновь бередит душу воспоминаниями… …Переполненный ранеными госпиталь в Томске… Те, кто без сознания, стонут или бредят, те, у кого дела получше, лежат или, собравшись по несколько человек на чьей-нибудь кровати, разговаривают… Вдруг крики, топот, причитания медсестёр во дворе. Люди, кто мог, стали выглядывать из окон во двор – что там случилось? На асфальте под окнами что-то красно-белое. Сразу-то и не разберёшь, что это весь забинтованный человек, потому что тело странно короткое, будто обрубленное… Солдат, которому ампутировали и руки, и ноги, как-то умудрился добраться до окна и свёл счёты с жизнью. Не захотел быть никому обузой, не видел смысла жить дальше… …Немцы очередной раз «утюжили» самолётами Зайцеву гору, пытаясь выбить со своих позиций советские войска. Пять девчонок-санинструкторов собрались в одной воронке от авиабомбы. Решили, пока идёт артналёт, поболтать о своём, о девичьем. Почему в воронке? Бытовало на войне поверье, что снаряд два раза в одну и ту же воронку не попадает… Новая авиабомба упала точно на место старой… Потом у воронки нашли только несколько кусочков сухарей да одну кобуру… Сестринской могилой стала эта проклятая яма для пяти юных жизней… … Белорусская природа красива – леса, поля, холмы, уютные, весело глядящие окнами домов деревни… Но в октябре 1941 от этого не осталось и следа. Траурно-чёрные остовы печей, как памятники погибшим, на месте сожженных изб, чёрные поля… Казалось, что небо тоже чёрного цвета. И запах… Всепроникающий, страшный, заставляющий волосы подниматься дыбом – запах заживо сожженных людей, разлагающихся трупов… …Нет на свете никого сердобольнее русских женщин… Санитарный поезд шёл по Сталинградской области. Усталые лица врачей, искажённые от боли лица раненых и полные слёз и жалости глаза местных женщин… Они несли солдатам еду – всё, что у них было, и с надеждой в голосе спрашивали о своих сыновьях, мужьях, братьях. Вдруг кто-то из раненых воевал с ними бок о бок… …Сердце щемило, когда во время движения санитарного эшелона раздавался крик: «Воздух!» Кто уцелел на поле сражений, мог погибнуть во время фашистского авианалёта. Очередная резкая остановка состава… Кто мог двигаться, выпрыгивал из вагонов и старался отбежать подальше… Этот противный вой летящей с небес бомбы не спутать ни с каким другим... Судя по звуку, она упадёт практически на состав… Нет, снаряд врезался в землю рядом с железнодорожным полотном и… не взорвался! Люди медленно и с опаской стали приближаться к бомбе. Нашлись среди раненых сапёры. Когда они отвинтили боеголовку, то вместо взрывателя обнаружили записку: «Чем можем, тем и поможем. Военнопленные». Взрывчатки в снаряде тоже не было, её заменили опилки… Где-то там, в глубоком фашистском тылу, военнопленные, рискуя своей жизнью, подарили её другим… Где найти такие слова признательности за подвиг, совершённый солдатами Великой Отечественной войны, что ещё не звучали в их адрес? Как выразить им глубочайшее уважение и искреннюю благодарность? Кого просить о продлении их жизни и уменьшении страданий от старых ран и болезней? Из какого металла поставить им при жизни памятники, чтобы оценить их страдания? Может, надо просто помнить всё, что они сделали? Помнить, что это только благодаря мужеству и самоотверженности этих людей на местах бывших сражений сейчас зеленеют луга и поля, цветут сады, стоят города и сёла, живут и трудятся люди, радуются жизни дети. Помнить и передавать эту святую память своим детям, внукам, правнукам… Это и будет самой дорогой наградой солдатам Великой Отечественной войны. Награды ветерана Великой Отечественной войны Ивана Афанасьевича Игнатова: Орден Отечественной войны второй степени «За храбрость, стойкость и мужество, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками» Медаль «За доблесть и отвагу в честь 25-летия Победы в Великой Отечественной войне» Медаль Жукова Медаль «За победу над Германией» Медаль «За победу над Японией» Знак «Фронтовик 1941-1945гг.» Медаль «70 лет Вооруженным силам СССР» Медали Белорусской ССР в честь 60-летия и 65-летия освобождения Белоруссии от фашистских захватчиков Медали в честь всех юбилейных дат со Дня Великой Победы и многие другие.