«Я был подростком, когда началась война. По окончании ремесленного училища, где я обучался на модельщика, попал на эвакуированный с запада комбайновый завод, но не комбайны в то время нужны были стране, а мины и снаряды. Под присмотром старых мастеров работали мы, молодые парнишки, нам было интересно. Как и всем хотелось на фронт, где уже воевали отец и три брата. То ли на смену погибшим стремился я, понимая, что Родину нужно защищать, то ли, как теперь считаю, воспитаны мы так были, прятаться от армии и в мыслях не было.

С первых попыток у нас с другом ничего не вышло, объяснили, что, мол, бронь у вас, коль на военном заводе работаете. Но настойчивость помогла нам добиться своего.

И вот я со своим другом, прежде чем на фронт отправиться, попадаю на шестимесячное обучение: изучаю технику, набираюсь военных навыков.

Настал долгожданный день. С колонной под оркестр - на вокзал. Слёзы провожающих, стук колес, уносящих нас, молодых парней, совсем в противоположную сторону, на Восток. Всё это будто туманило рассудок … Это был ноябрь 1944 года.

Так, без остановок, и добрались до Маньчжурии. Получив обмундирование, пехота сгруппировалась, устроившись на самоходных пушках рядом с экипажем. И отправился я по дорогам войны с Японией…»

Старый солдат вспоминал, через какие укрепрайоны прошли и как дошли до Харбина, где бои закончились. А потом воины пешком шагали до границы, благодаря судьбу, что остались живыми, хотя не раз, по словам деда, на волосок от смерти бывали…

«Как позабыть такое: Залегли на подступах к высоте, я – с ручным пулеметом, рядом второй номер с кассетами. И вдруг из кустов, совсем рядом и неожиданно, прямо на нас – «смертник» из армии противника. От страха или инстинктивно, но высадил я в него очередь. Японец упал, всадив штык прямо между нами.

В том бою из 120 человек в живых осталось только 8! Об этом говорить - только душу тревожить!

Бывало и такое: шли по ночам, дорога - сорок пять километров. Идём, спим на ходу. Команда: «Привал!» И все сразу навзничь падают».