Моей Бабушке, человеку,
прожившему нелегкую жизнь,
но ни разу не роптавшему на нее.

Я буду помнить! Хотелось бы услышать и от всего человечества: «Мы будем помнить!» Но, к сожалению, события, происходящие сегодня в мире, убеждают меня в том, что у людей плохая память и что урок, преподнесенный фашистами, забыт. Это очень печально, так как и в 21 веке люди продолжают гибнуть за ложные ценности и идеи.
То, что знаю и помню я, заслуга моей семьи и влияние атмосферы, в которой воспитывали меня, моего родного брата и наших двоюродных братьев и сестер. Мы - третье послевоенное поколение в нашей семье. А это значит, что наш дед прошел через четыре года ада, выстроил свой мир заново и не побоялся дать жизнь в этом несовершенном и жестоком мире четверым детям, среди которых и моя мама.
Моего деда нет в живых уже 23 года, я плохо помню его, но отлично помню реликвии, которые он бережно хранил. В небольшом коричневом саквояже, старом и потертом от времени, хранилось такое же старое и потертое портмоне и много «блестяшек». Мне всегда было любопытно заглянуть туда, вдохнуть запах старой кожи, поиграть со «сверкающими штучками», а вот бумажки из портмоне меня тогда мало волновали.
Но, когда они заговорили, оказалось, что за каждой из них подвиг во имя…
Во имя Мира, нашей страны, моей Осетии, моей семьи, меня… Как мне объясняли взрослые, уже тогда он думал обо мне, иначе что заставило его, двадцатипятилетнего парня, рискуя своей жизнью, участвовать в страшных и кровопролитных сражениях.
Хаблиев Темир Хаджумарович, так звали моего деда, прошел всю войну с декабря 1941 по ноябрь 1945 года в составе 33 танковой бригады в звании старший сержант, был участником боёв на Курской дуге и Сталинградской битвы. Был трижды ранен, лежал в госпиталях. Обветшалые страницы Красноармейской книжки, требующие особо трепетного к себе отношения, были свидетелями того, что дед призван был на войну со станции Беслан села Иристон с улицы Октябрьской, 40; имел 5 классов образования; в 1943 году был принят в ряды КПСС. Как не быть благодарной тем людям, которые сохранили для нас весь боевой путь дорогого нам человека, старательно записывая сведения о ранениях, о местах службы, о наградах! Среди его наград - Орден Отечественной войны I степени, медали «За оборону Сталинграда», «За боевые заслуги», «За победу над фашистской Германией».
Как указано в Наградном листе, который открыл для нас совсем недавно Обобщённый банк данных «Мемориал», медаль «За боевые заслуги» он получил в боях за город Севск, что в Брянской области. Также там есть и краткое описание подвига, за которое он был представлен к награде: «В боях за город Севск товарищ Хаблиев действовал смело и решительно, призывая бойцов своего отделения вперед за победу. При наступлении первым ворвался в оборону противника и лично сам уничтожил четырех фашистов. На боевом счету отделения товарища Хаблиева имеется двенадцать убитых фашистов и уничтожен один пулемет противника». Я горжусь каждой буквой в этом документе: я благоговею перед моим героическим дедом. Желая сделать своих потомков счастливыми, он каждым шагом доказывал, что он сильнее смерти и страха смерти.
Это я понимаю сейчас. А тогда, в моем детстве, я воспринимала его как волшебника: он брал небольшой кусочек магнитика и прикладывал к моему лбу. Магнитик звучно падал на стол. Тогда он то же самое повторял на себе, и магнит держался на его лбу даже во время ходьбы. Нас, его внуков, это приводило в неописуемое изумление. Тогда мы еще не понимали, что это напоминание о войне – осколок в голове - он носил с собой постоянно…
Постоянной привычкой стало и то, что военной форме, в которой он прошёл службу в армии, войну и пятнадцать лет безупречной службы в рядах МВД, он не изменил до конца жизни: всегда ходил в фуражке военного покроя, кителе, брюках галифе, заправленных в сапоги. А это с 1937 по 1990 годы.
Особо относились в доме моего ветерана ещё к нескольким напоминаниям о войне. Трофейная немецкая финка, снятая с убитого фашиста; походная фляжка со вмятинами на видавших виды боках; чапельник с короткой ручкой, подобранный на пепелище одного из развороченных во время бомбёжки домов в Харьковской области … Вспоминаю, как бабушка ловко передвигала им сковороды со своими знаменитыми пирогами, и опять ловлю себя на мысли: а ведь этот предмет, не дождавшийся хозяев, продолжает сопротивление злу под названием «фашизм» в нашей семье уже целых семьдесят лет.
Есть также в старом портмоне открытка к двадцатипятилетию освобождения Курской области от фашистских захватчиков, отправленная Курским ОБЛИСПОЛКОМОМ. Эта открытка была не менее ценна для него, чем остальные официальные документы: Красноармейская книжка, Военный билет, удостоверения к наградам. В ответ на поздравление дед отправил Курскому ОБЛИСПОЛКОМУ письмо с благодарностью, его копия также сохранилась. Я помню дословно одну фразу из этого письма: «Принимая участие в освобождении Курской земли, я знал, что обороняю и древнюю землю Иристона. Великая Отечественна Война еще сильнее скрепила дружбу всех народов нашей великой Родины».
В этих словах выражено мнение не только моего деда, а всех, кто стал участником, свидетелем и жертвой кровопролитной войны независимо от национальности и вероисповедания. Когда я перечитываю их, разноречивые чувства овладевают мной: «Куда делась та дружба народов и тот патриотизм, о которых пишет дед? - с одной стороны; «Как мы могли позволить кому-то посягнуть на такие и подобные чувства?» – с другой. Не хочу, не могу допустить повторения факельных шествий, костров из книг, Освенцима и Холокоста, геноцида, массового сиротства, голода…
Последние победные марши завершились для моего деда в Латвии и Польше. И что бы сейчас ни говорили, дед рассказывал, что везде Советскую армию встречали как освободителей. Он вспоминал, как познакомился в Риге с подростками-близнецами Тимой и Симой. Брат и сестра подъезжали на велосипеде к его танку Т-34 и подолгу беседовали с танкистами. Возможно, Тима и Сима еще живы и смогли бы вспомнить те дни. Мне трудно представить их в рядах тех, кто сегодня запрещает говорить на русском языке и навязывает «истину» об освобождении Освенцима только украинскими войсками.
На фронт из семьи Хаблиевых ушли три брата - Чермен, Темирболат, Хазби. Чермен без вести пропал. Но мы до сих пор не теряем надежды на его «возвращение» хотя бы вестью о том, где он похоронен. Младший из братьев, Хазби, попал на войну с последним призывом, так как был рождён в 1924 году…
Сколько ещё мне предстоит открытий о славных моих предках, не знаю. Но поведать о них моим младшим я считаю своим долгом и большой честью. Именно поэтому все они в День Победы будут идти победным строем в составе Бессмертного полка вместе с правнуками - семилетним Сосланом и десятилетним Маратом Хаблиевыми.
Вот почему война для меня не просто «период в истории нашей страны».
P.S. Часто вспоминаю, как, посадив на закинутую одна на другую ногу, дед качал меня, держа за крошечные ручки. Теперь я уверена, что эта "езда в незнаемое" приближала меня к 70-летию Великой Победы. А когда старательно выстругивал морщинистыми руками деревянные вертушки, и мы, его внуки, в своём безмятежном детстве носились с ними наперегонки, он твёрдо знал, что ВСЁ делал, как должно...