Ефрейтор  Татьяна  Гвоздовская  воевала  до  победного  конца  в  составе  318  отдельного зенитного  артиллерийского  дивизиона  противовоздушной  обороны.  Прошла  пол  –  России,Белоруссию, Польшу, Германию. Сначала была на пушке счетчиком – взрывателем, а затем на приборе управления зенитным артиллерийским огнем.
–  У меня голос грубый, громкий,  –  говорит Татьяна Петровна,  –  и в мои обязанности
входило  определять  расстояние  до  цели  –  самолета  –  и  сообщать  командиру  батареи Ляликову.  Он  передавал  командиру  взвода  Тартынову,  и  тот  командовал:  «Орудие  к  бою! Заряжай! Огонь!»
Страшно,  когда  самолеты  сверху  барабанят,  бомбы  вокруг  взрываются.  Но  еще  было страшнее,  когда  девочки  умирали.  Обычно  мы  располагались  в  лесу.  За  день  выроем землянку,  поставим  внутри  буржуйку  и  живем.  Так  вот,  однажды  начали  девочки  землю копать и на осколочную мину наткнулись. Семеро погибли. В другой раз трое отправились на лошадях в город за продуктами и едва на поле заехали  –  подорвались на мине. Но я смерти не боялась, не думала о ней. И не плакала никогда. Девчонки плачут, когда письма от матерей читают. А мне никто не писал, я и молчала. Они всегда говорили: «Как хорошо нашей Татьяне живется, никогда не унывает, всегда веселая». А я, пока на ночном постою одна, наплачусь.
Самое  страшное  воспоминание  о  войне  –  форсирование  реки  Одер.  Мосты  были
разрушены.  И  войска  перебирались  вплавь.  Мы  плоты  настроили  для  зениток  и  плывем.  С другого берега немцы нас обстреливают. А народу много на реке. Рядом один живой плывет, другой – мертвый. Вода красная от крови. Жутко.
Хорошо помню, как мы охраняли корабли англичан и американцев. Они обращались к
нам «камрад», что значит товарищ. Но нам командиры запрещали с ними разговаривать.

Весть о капитуляции Германии встретили в городе Франкфурт. 8 мая в 11 часов ночи
нас  разбудил  комвзвод  криком  «Победа!  Берите  свои  винтовки,  и  у  кого,  сколько  патронов есть, все выпустите!»