Мой дед, Гусак Филипп Илларионович, родился 25.12.1914 г. на хуторе Дариловка, Дымерского района, Киевской области, Украина.

В Красную армию был призван в 1939 году и летом 1941 года должен был быть демобилизован, но… Служил в артиллерии, наводчиком гаубицы. Война застигла его в
 г. Новоград-Волынский, Волынская область, Украина. В августе 1941 г. при ранении, попал в плен, был переведен в лагерь в г. Киеве,  там, где сейчас станция метро «Дарница» (известный лагерь), потом лагеря в Беларуси, где ему на правой руке выкололи номер 1973 (год моего рождения). Потом Литва, где был передан какому-то помещику в собственность, рабство, крепостное право, я не знаю, как это назвать. Там познакомился с таким же собратом Иваном Кравченко (отчество, увы, уже не помню, тоже украинцем), с которым они остались вместе на всю оставшуюся жизнь.

Помню, дед говорил, что, не смотря ни на что, хозяин был человечным, кормил не плохо, не унижал. Как-то к хозяину пришли гости – немцы. По секрету, будучи очень пьяны, они рассказали, а дед подслушал, о том, что русские придумали новое оружие:  «Снаряд летит, падает, взрывается, подскакивает, падает и опять, взрывается, опять подскакивает, летит, опять взрывается…». Это был 1942 г., эта была «Катюша».

После Литвы лагеря в Польше, в Германии. Последний лагерь в
г. Дюссельдорф, на угольных шахтах. Дед, рассказывал, что в шахтах их опускали так, что во время спуска и подъема многие теряли сознание от  перепада давление. За невыполнение плану расстрел, свекольная похлебка один раз в день.

Освободили деда американцы. Предлагали уехать в Америку, но дед с Иваном пешком пошли к своим. Какие были у них пути, я уже не помню, но пути были трудны. Где-то, один раз освобожденные пленные раздобыли стиральный таз со сливочным маслом, которое с голодухи ели ложками, вилками, руками. Дед с другом не успели поесть, а около 50 человек от того масла умерло.

Перейдя к нашим, дед с другом попали в фильтрационные лагеря, и как лица, находившиеся в плену, были посланы на войну с Японией. Но пока ехали, война с Японией закончилась, и там где это случилось (на Урале), были отправлены на лесоповал.

Урал, зима, - 40, палатки и изможденные бывшие военнопленные. Из отряда от мороза, недоедания, болезней начался мор. В городке, что рядом с лагерем был металлургический завод, где после войны не хватало работников.

Спецов набирали отовсюду. Дед сказал, что он кузнец (он был кузнец и бондарь), а Ивану подсказал: «Ты молотобоец». Тот возразил, что никогда им не был и даже молот в глаза не видел, на что дед ответил, главное стукать туда куда покажут. Они были переведены с лесоповала на завод.

Дед встретил мою бабушку, потом родился мой отец (офицер ВС СССР), потом я, потом мой сын и дочь.

 Не смотря на то, что они родились уже после смерти прадеда, они его знают, и я уверен, что они расскажут о нем своим детям и внукам. Пусть не так как я: пусть многого они не знают, и время стирает детали, краски, но они расскажут. Расскажут потомкам о том, кому мы обязаны жизнью.

Дед умер в 1993 году и похоронен на родине, в той земле, где родился, на Украине, в Дымерском районе, Киевской области, на кладбище где упокоились его родители, возле хутора Дариловка, которого не стало в 1941 году.