О чём рассказала медаль «Помню, что в ящике стола одиноко лежала красная коробочка, а в ней медаль «За боевые заслуги…» (Воспоминания Юрия Андреевича Гребенникова, сына фронтовика) В мирное время пятидесятых годов 20 столетия шло восстановление народного хозяйства, и о суровых военных годах старались быстрее забыть: фронтовики – о страшных боях, нечеловеческих испытаниях, тяготах фронтового быта, а кое-кто и о плене; труженики тыла – о трудностях и лишениях, нехватке продовольственных и промышленных товаров, работе без отдыха во имя Победы. И лишь только мы, мальчишки, играя отцовскими наградами, «воевали» с немцами, не зная, что только нашему поколению, в отличие от наших детей, поколения 60-х, да уже и наших внуков, в перспективе «повезет» не попасть под страшное колесо истории, называемое «война». А на наши вопросы о войне отец отшучивался, рассказывал о разных смешных ситуациях в армии, что он был старшина, инструктор парашютного дела, десантник. Много прыгал с парашютом, владел приемами рукопашного боя. А о самих боях с фашистами он всегда отмалчивался. И только глубокие раны на руках и ногах могли многое рассказать… о том, как добровольцем ушел на фронт, участвовал в Параде на Красной площади в 1941 году, воевал в Сталинграде, грудью защищая узкую полоску земли до Волги от фашистов, и весь израненный, после госпиталя, осенью 1943 года вернулся в освобожденную Орловскую область. Ну а я, конечно, не запомнил, в какой армии, дивизии он воевал. В начале 50-х годов были приняты правительственные постановления, запрещающие бывшим фронтовикам носить военную форму, боевые ордена и медали во все дни, кроме больших государственных праздников, а инвалидов, потерявших конечности, высылали из крупных городов. Постепенно, в середине 60-х годов, отношение к фронтовикам стало меняться. В 1965 году в стране впервые отмечалась двадцатилетняя годовщина Победы в Великой Отечественной войне. Была выпущена юбилейная медаль, появился ряд льгот для инвалидов войны. Были опубликованы воспоминания великих полководцев о войне. Но ряды ветеранов тают, и в наше время уже некому рассказать правду о войне, о доблести солдат и офицеров. А интерес молодого поколения к истории растет. Им хочется знать, где воевал их дед или прадед. Мой отец, Андрей Георгиевич Гребенников, умер в 1979 году, оставив после себя лишь воспоминания о войне и медали. Мы попытались найти сведения о том, где и как воевал старшина Гребенников, где был ранен…Тут на помощь пришел интернет. Что может Интернет Данных для поиска было немного, да и те, скорее всего, были неточные. Первые попытки поиска ничего не дали. И только личная боевая медаль отца «За боевые заслуги» помогла получить документы из архива. Но эти сведения породили еще больше вопросов. Оказалось, что в военной биографии отца не было никакого десанта, а был 100-й гвардейский стрелковый полк 35-й гвардейской стрелковой дивизии 62-й армии. Сроки службы показались какими-то странными, хотя появилась четкая информация о ранениях: где и когда были получены, да и звание совпадало – старшина. Выход на сайты о Красной Армии позволил узнать о стрелковых, гвардейских, воздушно-десантных войсках, битвах за Москву, Сталинград, открыл и другие интересные факты, не знакомые широкому кругу. Оказывается, 100-й гвардейский стрелковый полк появился в результате формирования на базе 17-й Воздушно-десантной бригады (ВДБр), а 35-я гвардейская стрелковая дивизия – на базе 8-го Воздушно-десантного корпуса (ВДК), куда входили 17, 18 и 19 ВДБр. Все загадки разгаданы В результате анализа всей собранной информации – документов о медали, воспоминаний отца, истории создания и боевого пути воинской части, где он служил, и стрелковых частей, исследования битв под Москвой и Сталинградом, а самое главное, четкого указания мест и времени ранений, сложилась вполне реальная картина биографии Андрея Георгиевича Гребенникова за период с 1941 по 1943 годы. Уроженец деревни Ржавка Новосильского района Орловской области, 1923 года рождения, Андрей Гребенников после окончания средней школы, как и многие бредившие авиацией юноши, поехал поступать в лётное училище города Чкалова Чкаловской области (теперь город Оренбург Оренбургской области), что подтверждают п.п.9, 10 наградного листа. Учитывая опыт Финской войны, войны в Европе, итоги первых дней Великой Отечественной войны, Комитет обороны принял решение создать пять дополнительных Воздушно-Десантных Корпусов к уже имеющимся пяти корпусам ВДВ и полностью подготовить их к 1 февраля 1942 года. Поэтому, проведя сокращения в училищах, военных школах, набрав физически подготовленный для десанта состав, в степях Приволжского военного округа г.Экгейма Саратовской области стали готовить новые Воздушно-Десантные Корпуса. Андрей попал в 17 Воздушно-Десантную Бригаду, входившую в 8-й Воздушно-Десантный Корпус (командир – генерал-майор В.А.Глазков) Однако в связи с угрозой захвата Москвы осенью 1941 года все Воздушно-Десантные Корпуса были переброшены к Москве и базировались как последний резерв Ставки Верховного главнокомандующего. 1-й ВДК в г.Люберцы, 4-й – в г.Раменское, 8-й – в г.Щёлково. В Параде 7 ноября 1941 года 17-я ВДБр принимала участие либо в качестве маршевого полка, либо находилась в оцеплении. Из 10 ВДК в боях был использован только один, 4-й ВДК. Переход Красной Армии от обороны в наступление зимой 1942 года отбросил немцев от Москвы на 200-300 км. Десантники продолжали боевую подготовку в местах дислокации, временами выполняя отдельные операции в тылу врага. Таким образом, боец Гребенников Андрей в боевых действиях под Москвой участия не принимал. «Наградили нас потом, кто живые, тех медалями, а кто мёртвые – крестом…» (В.Высоцкий) Основными задачами ВДВ были диверсионная работа в тылу противника, нарушение работы инфраструктуры врага, в основном, при наступательных операциях. Поэтому в начальный период ВОВ десантники эффективно не использовались, а были основным резервом, способным спасти от катастрофы в любом слабом месте. К лету 1942 года на Южном направлении (Сталинград, Кавказ) Красная Армия отступала под ударами немцев. Создав огромный перевес в военной силе, Гитлер планировал сходу взять Сталинград, перерезать Волгу и захватить Кавказскую нефть. Наше командование не сразу распознало план врага, поэтому к июлю 1942 года под Сталинградом сложилось катастрофическое положение. Государственный комитет обороны принял решение бросить на это направление свой стратегический резерв - войска ВДВ, переформировав их в пехотные соединения, так как структура и организация их были похожи. 8-й ВДК был переформирован в 35-ю Гвардейскую стрелковую дивизию, а 17-й ВДБр, соответственно, в 100-й гвардейский стрелковый полк, входящие в состав 62-ой Армии (командующий Чуйков В.И.). Сформированные из десантников 62-я и 64-я Армии сразу были брошены в пекло Сталинградской битвы. Андрей Георгиевич попал на фронт 28 июля 1942 года и почти сразу же был легко ранен у деревни Рассожка. Превосходящие по численности немецкие войска, форсировав Дон, прижимали наших к Волге. На начало битвы у Паулюса было 18 дивизий (250 тыс. человек), наши войска состояли из 16 дивизий (187 тыс. человек). Несмотря на приказ Сталина № 227 от 28.07.1942: «Ни шагу назад…», - 62-я и 64-я армии отступили с тяжелейшими боями к самому городу. В начале сентября газета «Красная звезда» писала, что «выдающийся героизм и стойкость проявляет 35-я гвардейская стрелковая дивизия под командованием генерал-майора Глазкова В.А.» 4 сентября командование приказало нанести 62-й армии удар в направлении Купоросная-Ельшанская. 5 сентября старшина Андрей Гребенников получил легкое ранение тканей черепа, а 8 сентября в бою погиб командир дивизии В.А.Глазков. 12 сентября начались уличные бои, а 22 сентября 62-я армия была разрезана на три части – немцы прорвались к Волге. В дивизиях 62-й армии было по 80-100 бойцов, и по просьбе В.И.Чуйкова, она была укреплена резервами и танками. 35-я дивизия воевала на юге города. Основной ее задачей была оборона центральной переправы. Советские войска продолжали удерживать узкую полоску берега, многие объекты многократно переходили из рук в руки. Немцы наших десантников называли «сталинскими головорезами» и в плен не брали. Потери с обеих сторон были огромны. Волга простреливалась насквозь и днем, и ночью, горела, однако через нее удалось за все время обороны города перевезти 82 тысячи бойцов резерва и вывезти 52 тысячи раненых. Андрей Гребенников впоследствии рассказывал, что иногда по нескольку дней не было продовольствия и боеприпасов, и только ночью, под шквалистым огнем, бойцы ползли к Волге, набирая воду для питья, вылавливали арбузы, которые плыли по реке и были единственной пищей для воинов. Из-за близости порядков противника, глубина фронта обороны сократилась до 200-250 метров, применение артиллерии было затруднительно, зато работали снайперы, применялись огнеметы. Несмотря на страшные бомбардировки нашей обороны, у немцев не было сил, чтобы сбросить защитников города в Волгу, а у советских войск – сил, чтобы освободить Сталинград. Вся осень прошла в яростных атаках немцев и героической обороне наших войск. Практически все районы города, кроме одного, Кировского, где воевала 35-я гвардейская дивизия, были заняты немцами, кроме узких береговых полос земли. Вот донесение Военного совета Сталинградского фронта (командующий Еременко) в Ставку Верховного Главнокомандующего: «Трое суток, с 10 по 13 ноября 62-я армия ведет ожесточенные бои, переходящие временами в рукопашные». Ставка Верховного, Генеральный штаб (Жуков, Василевский) разработали план «Уран» - план окружения немецкой группировки армиями Донского (Рокоссовский) и Юго-Западного (Ватутин) фронтов. 19 ноября началось наступление наших войск на севере и 23 ноября замкнули кольцо. В окружение попала 6-я армия фельдмаршала Паулюса. Пытаясь вырваться из котла, он стал перебрасывать свои войска из Сталинграда. И тут, окруженная у Волги, но усиленная резервами, 62-я армия перешла в контрнаступление. 25 ноября, в бою у Центральной переправы старшина Андрей Георгиевич Гребенников был тяжело ранен: осколки мины буквально изрешетили верхнюю половину его тела, повредив правое плечо с раздроблением кости, левую ключицу и кисть правой руки. Так закончился его боевой путь длиною ровно в 120 дней, проведенных постоянно под огнем. Его 100-й гвардейский стрелковый полк потерял более 20% своей первоначальной численности, и только хорошая физическая и профессиональная подготовка помогли 19-летнему парню остаться живым в этом страшном пекле. А о Великой Победе в Сталинграде он узнал после эвакуации, в госпитале, на излечении, и о награждении Орденом Красного знамени его родной гвардейской 35-й дивизии, и о том, что гвардии старшина Гребенников А.Г. признан не годным к военной службе и инвалидом. У каждого свой путь А что стало с подразделениями, где служил наш герой? Почти сразу же, в сентябре 1942 года, дивизия была заново сформирована за счет сибирского и дальневосточного пополнения, и в составе обновленного 8 ДВК вошла в состав 3-й гвардейской воздушно-десантной дивизии (командир И.Н.Конев). Пройдя большой боевой путь, 3-я Гвардейская Краснознаменная ордена Кутузова Воздушно-десантная дивизия брала Вену. 35-я гвардейская стрелковая дивизия была практически вновь сформирована из-за больших потерь личного состава. К концу войны 35-я Лозовская Краснознаменная орденов Кутузова и Хмельницкого гвардейская стрелковая дивизия брала Берлин. Сам Андрей Георгиевич Гребенников, после госпиталей, как фронтовик и как инвалид войны, перебрался к старшему брату в Московскую область, поступил в педагогический институт. Окончив его, он стал учителем истории, завучем, а потом и директором Речицкой школы, и после тяжелой болезни умер в 1979 году. А медаль «За боевые заслуги» нашла своего героя. Учрежденная еще в 1938 году, она вместе с медалью «За отвагу» были высшими боевыми наградами для солдат Красной армии. И только после 1942 года, когда наступил коренной перелом в ходе Великой Отечественной войны, были учреждены еще ордена и медали, которыми и награждались многие герои войны. Медали «За оборону Москвы», «За оборону Сталинграда», «За победу над Германией 1941-1945 г.г.» пополнили список наград Андрея Георгиевича Гребенникова.