Я никогда не видела своего деда, маме было три года, она помнит, что, когда отец уходил на фронт, она стояла в одном окне во весь рост и горько плакала, а другом окне старшая сестра и тоже горько плакала. На деревенской улице было полно народу, вышли провожать женщины и ребятишки. Погрузились в машину, все рыдали. У деда было четверо детей, в колхозе он работал трактористом , оставался после его ухода на фронт мешок муки. Когда муку съели, стали голодать, тогда бабушка молола липовые дудки и мешала с отрубями и пекла лепёшки. Моего деда все уважали в деревне, звали по имени - отчеству, он был добрым, хорошим человеком. Помню, бабушка говорила про него, что он даже мухи не обидит. Мама помнит письма-треугольнички со звёздочкой-печатью с фронта, к сожалению, они пропали, когда бабушка переезжала в другую квартиру. Моя мама помнит, что отец писал в письме с фронта, что наверно, мои дочки Надя с Ирой уже подметают в избе пол, помощницы растут. А дочкам было три и четыре года. Когда мне было лет семь, бабушка мне читала дедушкины письма, но я, к сожалению, не помню слов, которые писал дедушка на войне. Помню лишь пожелтевшие письма-треугольнички, и написаны они были химическим карандашом. Мы помним его! Не забудем!