Мой отец, Горбачёв Николай Михайлович, родился в селе Масловка, Чернянского района Курской области, 26 июля 1917 года. Теперь это Белгородская область, то есть место, где мы сейчас живем. Знаю, что перед армией он успел выучиться на зоотехника, а в 1938 году пошел служить по призыву.
Попал служить он в кавалерию. Ходил в длинной шинели и буденовке. Служил на Украине где-то недалеко от границы, потому, что в начале войны их полк попал в окружение. Выбирались с боями, где-то в болотах отец потерял много своих друзей и своего любимого коня. Отец с болью рассказывал этот эпизод. Болото, немцы беспрерывно обстреливаю, отец ползет, за ним на брюхе его любимый конь, рядом гибнут и тонут его товарищи, а конь ползет. Потом он ржет негромко и скрывается в болоте. Отец рассказывает, слезы на глазах и я плачу.
Потом он даже попал в плен, где пробыл три дня. На ночь пленных немцы закрыли в сарае. Отец зарылся в сено, а утром немцы обстреляли сено, согнали пленных и ушли. Отцу повезло, он остался жить, добрался до своих и служил до ранения в 1943 в кавалерии.
После ранения отец служил старшиной, в 11 отдельном батальоне охраны штаба 1-го Украинского фронта, с октября 1943 по июль 1945года. Это то, что записано в военном билете. Был участником штурма Сапун-горы.
Это я тоже хорошо помню по одному эпизоду. Отец впервые здесь увидел вблизи работу наших огнеметов. Бои ожесточенные, беспрерывная стрельба, разрывы бомб и мин, но немцы закопались в гору и никакой силой их невозможно выбить оттуда. Вот тогда вступали в бой огнеметы. Невозможно было смотреть на заживо сгорающих людей. Да, это были враги, да, они сжигали живыми даже детей, но видеть своими глазами как люди горят, кричат, падают, чувствовать запах горелого мяса, это было большим потрясением.
Еще одним из таких эпизодов – расстрел пленных немцев. Отец говорил, что у них не было возможности отправить пленных в тыл, да и люди были слишком озлоблены. Шел бой, пленных допросили и расстреляли. Отец не мог слушать мольбы этих несчастных и ушел подальше. Один из них показывал фотографию своих четверых детей и умолял сохранить ему жизнь.
Следующий эпизод – Битва за Берлин. Скопление людей чудовищное. Все дороги заполнены войсками и беженцами. Перед боем мощнейший артобстрел, который накрывает эту лавину людей. Эта кровавая каша долго стояла у отца перед газами.
Вот что я запомнила о войне из рассказов моего отца. Очевидно, это были моменты, которые потрясли его в наибольшей мере. Поэтому потрясли они и меня, поэтому я их и запомнила, хотя и была совсем маленьким ребенком.
После Берлина был Дрезден, где встретились русские с союзниками и мои родители, потом еще была Прага. А потом мама и папа вместе возвращались домой. Путь был через всю Европу, большей частью на лошадях, с частыми остановками. Войска по нескольку дней стояли в разных городах. Мама рассказывала, как они купались в Дунае в Будапеште, о мосте между Буддой и Пештом, как впервые после войны фотографировались в настоящем ателье в Вене. Отец вспоминал смешной эпизод, как ехал на велосипеде к маме на свидание, уснул и врезался в шлагбаум, хорошо, что тот был в виде ограждения из сетки. Как в Вене ходили смотреть кино, и один солдат сказал, что они смотрели фильм «Моя жена тверёзая», фильм назывался «Maine fray Teresa». Вот такие смешные мелочи вспоминаю я сейчас. Наверное, отец рассказывал больше, но эти истории стерлись из моей памяти.