Гончаров Даниил Константинович
Родился 21 декабря 1921 года.
Призван во флот из Читы в 1940 году.
Служил матросом в Амурской Краснознамённой военной флотилии в 1940–1942 годах. В сентябре 1942 года старослужащие военной флотилии были направлены в Сталинград, где развернулись ожесточённые бои.
В Сталинграде Даниил Гончаров воевал в 62-й армии в расчёте 76,2 миллиметровой дивизионной и противотанковой пушки ЗиС-3. Расчёт состоял из четырёх человек: командир, наводчик, заряжающий, подносчик. 5 мая 1943 г. 62-я армия была преобразована в 8-ю гвардейскую армию.
Даннил участвовал в операции по ликвидации окружённой под Сталинградом группировки немецких войск, был ранен, вылечился и вновь вернулся на фронт. По приказу Наркома обороны СССР И.В. Сталина от 1 июля 1942 года весь офицерский состав, входивший в части противотанковой артиллерии, был взят на особый учет и в дальнейшем назначался только в них. Раненые солдаты и сержанты после излечения в госпиталях также должны были возвращаться в части противотанковой артиллерии. Для её личного состава вводились повышенный оклад денежного содержания, выплата расчету орудия премии за каждый уничтоженный танк противника, ношение отличительного нарукавного знака.
17 июня 1943 года гвардии сержант Даниил Гончаров был второй раз ранен в руку и грудь. Ранение было тяжёлое. Из госпиталя в городе Саратове он писал: «…Привет вам из госпиталя! Как я вам уже писал в предыдущем письме был ранен в наступлении, в горячем бою с гитлеровскими собаками, которых немало уже перебил из своей пушки. Я как только попал в Действующую армию, так ушел из флотилии и сразу попал в артиллерию, где и был в расчете дивизионного орудия до первого ранения, а после выздоровления попал опять же в гвардейскую часть, так как был до этого гвардейцем. И опять в артиллерию, но уже наводчиком орудия...Пишу вам письмо сидя на окне и взирая на саратовцев, изредка это занятие навевает грустные мысли, охота домой к чорту от войны, но враг не разбит и поэтому об этом не должно быть и мысли…Через м-ца 1,5 опять пойду в ряды бьющихся за Отчизну-Родину…»
19 ноября 1943 года его выписали из госпиталя и через месяц направили в 319-й гвардейский истребительно-противотанковый артиллерийский полк 7-ой отдельной гвардейской истребительно-противотанковой артиллерийской бригады.
8 марта 1944 года он пишет в Читу: «…Жив и здоров, настроение хорошее. Гоним немца, он быстро бежит. Сегодня нахожусь в селе около старой границы и пишу письмо в хате, хозяева которой угнаны немцами как и большинство. Некоторые уже возвращаются отбитые нами. Служу опять в артиллерии ИПАП – приходится сражаться наконец с танками…»
Старая граница СССР (1939 года) проходила по Западной Украине, которую в 1920 году оккупировала Польша, а в сентябре 1939 года освободила Красная Армия.
31 марта 1944 года Даннил пишет:
«Здравствуйте дорогие родные!
Привет вам из под г. Козлова. Во первых сообщаю что я жив и здоров чего и вам желаю. Нахожусь сейчас в сожженном немцами селе. Кругом горелые хаты, стайки вместе с коровами и все другое вобщем немец позверствовал. Сегодня ясный солнечный день и первый теплый за весь март…» Город Козлов находится в Тернопольской области.
Войска 1-го Украинского фронта, в состав которого передали 319-й гвардейский истребительно-противотанковый артиллерийский полк 7-ой отдельной гвардейской истребительно-противотанковой артиллерийской бригады, освобождали Тернопольскую область. Враг начал наносить сильные контрудары. Общее продвижение фронта приостановилось, развернулись ожесточенные бои. Войска 60-й и 1-й гвардейской армии, 3 гвардейской и 4-й танковых армий отразили удары противника, он понес тяжелые потери.
5 августа 1944 года тётя Даниила Гончарова, Александра Андреевна Лавриненко, сделала запись в своём дневнике:
«4 июня Данил писал нам, что он и его часть находятся вблизи города Тернополя, наслаждаются природой, что там цветёт сирень, яблоня, каштаны… После этого вдруг молчание – неделя, вторая, третья, четвёртая…И вот 18 июля мы получаем жуткое извещение, что наш дорогой мальчик, от которого мы ждали весточку, убит 7 июня, то есть через три дня после того как он наслаждался прекрасной украинской природой. Последнее его письмо было полно радостного восторга. И после этого… нас сразили словом «убит». Нет сил жить… Горе заглушает во мне весь смысл жизни…Но мы всё ещё не верим, может быть тут какая-нибудь ошибка, может быть, нас сын был тяжело ранен, был без памяти потом ожил? Как утопающий за соломинку, мы держимся за эту мысль».
Друзья из артиллерийского расчёта в письме рассказали как погиб Даниил Гончаров. Было короткое затишье после тяжёлого боя, он сидел на лафете. Вдруг вражеский снаряд попал в орудие. Шансов остаться в живых не было. Его похоронили в братской могиле у села Тростянец Збороского района Тернопольской области. Позднее останки всех 2800 погибших воинов перенесли в братскую могилу в селе Олиев. Учащиеся школы шефствовали над могилой. В школе создали музей погибших воинов, в котором находились их фотографии, документы, письма. Мама Даниила переписывалась с учащимися школы, отправила в музей фотографию, несколько писем и документы. От детей маме было много поздравительных открыток.

Имя Даниила Константиновича Гончарова высечено на памятной плите Мемориала «Боевая и трудовая слава забайкальцев», в 1994 году включено в Том I Книги Памяти О ТЕХ, КТО НЕ ВЕРНУЛСЯ С ВОЙНЫ.
В 2000 году в издательстве «Поиск» издана книга «Запомните нас молодыми». В ней имеется страничка, посвящённая Даниилу Константиновичу Гончарову.
Маме Даниила и родным так и не удалось побывать на его могиле.
15 сентября 2012 года сестра Даниила написала письмо директору Олиевской школы:
«Здравствуйте уважаемый Владимир, к сожалению, Ваше отчество в своей статье журналист Лариса Осадчук не указала.
Из интернета я узнала, что достопримечательностью Вашего села является братская могила воинов, погибших в годы войны. В этой могиле похоронен мой старший брат Гончаров Даниил Константинович, погибший 7 июня 1944 года под деревней Тростянец. Моя мама, Гончарова Елизавета Андреевна, несколько лет переписывалась со следопытами Вашей школы. У меня сохранилось письмо учащихся 7-Б класса, в котором они пишут, что в школе создан музей памяти погибшим воинам и благодарят маму за присланные фотографии, письма и документы сына.
Убедительно прошу Вас ответить мне, сохранился ли музей в школе. У меня есть фотографии брата, его последние письма из Ваших родных мест. Прошу сообщить мне электронный адрес, на который я смогу писать и отправлять то, что может пригодиться музею.
Для меня Украина была и остаётся родной страной. Мой отец украинец и родился в Украине, военной судьбой был заброшен в Забайкалье.
С нетерпением буду ждать Вашего ответа.
С глубоким уважением Соловьёва Людмила Николаевна».

Ответа на письмо Людмила Николаевна не получила.
Страшно подумать, что, может быть, дети следопытов Олиевской школы сейчас убивают мирных жителей Донбасса!

У нас с братом разница в возрасте более 15 лет. Призывался в армию в 1940 году, когда мне исполнилось 3 года. Призыв был летний в ВМФ, ему было 18 лет, т.к. он родился в декабре. В памяти остался высоким, красивым, сильным. Во флот призывали высоких, красивых и обязательно комсомольцев. Приходя с работы, всегда брал меня на руки и поднимал к потолку – было приятно, радостно, сердце захватывало от такой «высоты».
Второе памятное воспоминание, оставшееся на всю жизнь, когда брат с товарищами в октябре 1942 года проезжал через Читу в Сталинград. Мама с папой ездили на воинскую площадку для встречи с сыном. Отец был офицером и в любое время мог быть отправлен на фронт, поэтому встретиться разрешили. Я никогда не гонялась за родителями, а тут целый квартал бежала за ними с громким «рёвом», просясь взять с собой.
И начались долгие ожидания весточек с фронта, постоянная тревога. Слушали внимательно радио, читали сводки Совинформбюро. У меня появилось огромное желание самой научиться читать сводки. С трудом разбиралась в незнакомых словах, в мелком шрифте, но к 6-ти годам освоила это трудное дело и бегло читала, сообщая вечером маме, насколько позволял мой возраст.
Страшным ударом для всей семьи было 18 июля 1944 года получение извещения о гибели нашего дорогого Данилочки 7 июня 1944 года среди лета, среди цветущей украинской природы… Не хотелось верить, ждали, что будет вдруг сообщение об ошибке… На маму было страшно смотреть – она жила и не жила… Потухли и опустели её красивые чёрные глаза, с трудом включалась в жизнь, с трудом ходила на работу… Но надо было жить… Была старенькая бабушка и трое нас школьников – брат и мы с сестрой. Надо было помогать переживать горе таким же, как она, потерявшим родных – работала в областном отделе социального обеспечения с семьями погибших и сиротами.
Память о брате с тех пор никогда не оставляла меня все годы. Было огромное желание побывать на месте его гибели, на его могиле, но так и не получилось у нас с мамой исполнить своё желание.
Была связь со следопытами школы села Олиев Тернопольской области, которые шефствовали над братской могилой и имели в школе музей. А события последних лет вычеркнули из нашей жизни и эту страничку памяти о брате. Обидно и горько!!!

На фото мама с коллективом через несколько дней после получения извещения о гибели брата. Она вместе со всеми и её нет - потухшие, пустые глаза, полнейшее отсутствие...