Когда я увидела фотоснимок папы в военной форме, у меня сжалось сердце: на меня смотрел совсем мальчишка… Представляю, как страшно ему было идти под пули, но ведь каково было его мужество, когда он шёл и сражался! Я помню его ранения, он показывал искорёженные пальцы ноги, из-за чего ему всю жизнь было тяжело носить обычную обувь. Второе ранение, в колено, постоянно ныло, напоминало о себе…
Мы с папой были друзья, он любил быть на равных, даже с детьми. Никогда не возносился над людьми, не важничал… Он научил меня кататься на коньках, лыжах, велосипеде, рыбачить, навещал меня в пионерском лагере. Мы вместе встречали маму с работы, ездили всей семьёй на природу отдыхать.
Помню, бывали минуты, когда ему хотелось рассказать о войне, но он, начиная разговор, вдруг его прерывал. Может, думал: что с нас возьмёшь, с девчонок – дочерей, надо ли нам это? А может, не хотел бередить душевные раны? Он был добрым, миролюбивым человеком, но когда встречался с несправедливостью, жестокостью, у него вдруг ненавистно вырывалось: «Бандеровцы!» Теперь я понимаю, что это не просто так, это сказывались тяжёлые воспоминания о войне. Я очень жалею, что память стёрла те немногие эпизоды военной жизни, о которых он рассказывал, надо было записать…
На телевизионном заводе, где он проработал всю жизнь, его ценили за надёжность, профессионализм, лёгкий характер, и он этим гордился. Долгие годы он с удовольствием участвовал в спортивных соревнованиях, которые проводил оргцентр завода в рамках спартакиады.
Папа был скромным, жил просто, не любил обращать на себя внимание, довольствовался малым. Как фронтовик, не обращался за помощью, даже тогда, когда ноги с возрастом стали сильно болеть, и он передвигался с трудом. Он привык справляться с трудностями своими силами и нас, дочерей, своим примером приучал к этому.
Помню его последнюю поездку на встречу с ветеранами- однополчанами. Приехав, молчаливый и задумчивый, он произнёс: «Да, годы летят. Мало нас осталось…»
Его день рождения был 1 апреля наверно не случайно, потому что он был светлый человек, любил шутить, посидеть в хорошей компании за разговором, может это и помогло ему выжить в тяжёлой военной обстановке?
Несмотря ни на что, он всегда повторял любимые строчки из песни: «Не надо печалиться, вся жизнь впереди!»