Мой дедушка, Николай Андреевич Гоголев, родился 22 июля или 4 августа по новому стилю 1905 года в селе Карадули Лаишевского уезда Казанской губернии.

Николай Андреевич Гоголев пропал без вести в июле 1941 года, в самом начале войны. После войны его много искали, бабушка, сестра его, но так и не нашли никаких следов. В 2017 году, после того, как рассекретили некоторые материалы военных лет, мне удалось найти 4 документа, но всю судьбу его проследить так и не удалось пока.

Гоголев Николай Андреевич пропал без вести в июле 1941 года. Он был кадровым военным, состоял в рядах Красной Армии с 1928 года или даже с 1927. На начало войны был в звании младшего лейтенанта, командиром роты ПВО 208 стрелкового полка 18 стрелковой дивизии Казанского формирования. В июле 1941 года в составе 208 стрелкового полка 18 стрелковой дивизии Казанского формирования он отбыл на фронт и в июле же 1941 года в боях под Оршей пропал без вести. Дальнейшая судьба его неизвестна. Очень хотелось бы узнать.

Говорят, что он был осужден, видимо, когда вышел из окружения или из плена. Семья была репрессирована, отца моего из-за этого с факультета самолетостроения перевели на обработку металлов резанием.

Моего деда встретил в лагере один Караишевский товарищ, тоже осужденный ссыльно-поселенец, который зашел в контору оформлять документы на перевоз семьи и увидел там нашего деда. Он еще успел сказать: "Гоголев, как, и ты здесь?", и их сразу же развели. А потом, когда он уже перевез семью и захотел встретиться, ему сказали, что Гоголева снова осудили за побег в его отряде и отправили еще куда-то. Вот, этот товарищ тогда и рассказал все тете Зине, его родной сестре, когда приезжал за семьей своей. Так мама рассказала.

Вот какую информацию мне удалось получить. Это все, что я нашла и сама разместила в галерее "Дорога памяти".

Еще рассказывали, что после войны домой к бабушке приезжал бывший его подчиненный, некто Липатов. Он рассказывал, что когда отряд попал в окружение, якобы он подошел к своему командиру и сказал: «Николай Андреевич, все вместе мы пробиться не сможем, надо уходить поодиночке». На что дедушка ответил, что, мол, идите, а я не могу бросить своих солдат. И остался там.