После освобождения Варшавы в конце января 1945 года, наш 597 стрелковый полк 238 стрелковой дивизии в одной из деревень Польши держал оборону.
Меня вызвал начальник разведки (майор) и сказал чтобы я пошел в разведку, якобы немцы подожгли деревни и отступили на 15-20 км. Вечером мне дали 5 бойцов, у каждого было оружие и еще дали ручной пулемет.
Прошли мы километра 3-5 и я услышал как по рации передавали азбуку морзе, а я изучал её в училище, и сразу не мог определить кто передавал, немцы или наши.
Подойдя к землянке где работала рация, я остановил солдат, простояли минуты 2-3, как с землянки вышел немец, я ему скомандовал по немецки "Руки вверх!". После чего отвел его в сторону, обыскал, изъял у него пистолет и сигнальный фонарь. Пленный просил сохранить ему жизнь, сказал, что у него жена и двое детей. По званию он был вроде нашего старшины. А вот второй, находившийся в землянке оказался капитаном по фамилии Ганс. Его также вызволили из блиндажа, связали и разоружили. Оба являлись корректировщиками дальнобойных орудий.
Мы вытащили из землянки радиостанцию, 15 карт и всю документацию обороны - нашей и немецкой.
Уже возвращаясь в полк, выяснили у захваченных в плен, что сами были буквально на волоске от гибели: буквально в 300 метрах от землянки находилась деревня, а в ней не меньше сотни немецких солдат.
Прошло дней десять после тех событий.
И вдруг меня вызывают в штаб фронта, которым командовал маршал Г.К. Жуков. Перед тем, как представить меня главнокомандующему, выдали новое обмундирование и привели в порядок.
Георгий Константинович встретил меня очень радушно. Расспросил как проходил процесс задержания корректировщиков, угостил коньяком. Навсегда остались в памяти его слова: "Вы спасли жизни сотни солдат и офицеров и потому достойны самой высокой награды. Но в моём сейфе остались только ордена Красной Звезды. От имени Президиума Верховного Совета и от себя лично поздравляю!"