Удивительная женщина, Герасимова Валентина Назаровна, живет в нашем городе. Ей 81 год. Но выглядит она великолепно: открытое, доброе лицо; живые, внимательные глаза. С 1986 года Валентина Назаровна на пенсии, а раньше работала учителем.

Впервые в своей жизни я шла брать интервью. И не у кого-нибудь, а у человека, пережившего страшные военные годы. Не просто мне, четырнадцатилетней, представить то далекое военное время. О нем я знаю только из книг да кинофильмов. А здесь - живой свидетель 40-х.

Я звоню в дверь... Радушие, доброжелательность, жизнерадостность - вот что покоряет меня с первых минут встречи с хозяйкой дома. Л.Н. Толстой скал, что смерти нет, а есть любовь и память сердца. Память сердца так мучительна, но я все равно прошу:

- Валентина Назаровна, расскажите, пожалуйста, что вы помните об оккупации немцами Алексина.

- Все помню, хотя было мне тогда 12 лет. Семья наша состояла из 5 человек: я, сестра Дина, братья Саша да Коля, мама. А отец как враг народа был арестован и расстрелян до войны. Приговор был таков: «За террористическую деятельность». Якобы он курил табак, завернутый в газету с изображением Сталина. Жили мы в деревне Торжнево Богимовского сельского совета. Как началась война, нам сразу велели заклеить окна бумажными полосками, газетами. Стали бомбить Ферзиково и Среднее. «Черные кресты» сталкивались с нашими летчиками прямо над полями. И каждый раз мы выбегали из домов - смотреть на эту битву. Немцы сбрасывали со своих бомбардировщиков листовки, которые мы все время собирали. И вот что в них было написано: «Затирайте, бабы, квас, скоро будем мы у вас! Ешьте, бабы, молоко, пока немец далеко». Я помню каждое лицо фрица, как будто это было только вчера! Помню, как немцы разъезжали на мотоциклах по селу, заглядывали в окна и громко разговаривали о чем-то.

Около нашего дома был большой Барский Сад. И холодной зимой он помог нам справиться с трудностями и пережить голод, ведь на его территории располагались ряды фруктовых деревьев.

- Помню ещё такой случай, - продолжала Валентина Назаровна. - Однажды солдаты угоняли скот с пастбищ, чтобы он не достался врагу. В стаде было более 1000 голов. Но немцы спугнули людей, и они в страхе побросали оружие и оставили животных. Односельчане, прибежав на поле, увидели скотину и за рога начали уводить ее к себе. В то время с нами не было мамы, и мы смогли привести только маленького теленка. Но добрые люди дали и нам коров. Разделав мясо, мы даже не смогли уложить его про запас - не было соли.

Валентина Назаровна вздохнула и пристально посмотрела на меня:

- Разные люди во время войны были. В нашей деревне жил Алексей Борисов, по прозвищу Сова. Был он огромного росту. Так вот он прослышал, что мой брат и еще 4 человека будут сопровождать оружие для советской армии, и доложил об этом немцам.

Брат рассказывал об этом нам так: «Мы с ребятами только доехали до Серпухова, но я почувствовал, что что-то не так. Оказавшись в руках немцев, я сразу предложил бежать!». Мама, узнав о случившемся, очень переживала. Но, благодаря ее молитвам, брат возвратился в родной дом через 2 недели

Но надо же было такому случиться: моего брата и его друзей заподозрили в связи с партизанами. Тот самый А. Борисов отправился к немцам и доложил им: « У нас в деревне! партизаны. Расправляйтесь с ними!» Все это происходило во время осенней уборки хлебов на полях. Один ленинградец, приехавший в нашу деревню к тетке, увидел странные двигающиеся стога сена. «Смотри, что это такое?» - спросил он у племянницы. «А, это, наверное, наши везут сено на телегу» - ответила она. «Нет,- сказал он- это машины!» Действительно, это были 3 машины карательного отряда. «Пусть ребята прячутся скорее,» - закричал он. Брау! и 3 его друга спрятались в Барском саду. Четвертый же остался в деревне, веря, что ему ничего не смогут сделать, ведь он ни в чем не виноват! Но это оказалось не так. Каратели привели Мишу (так звали парня) на край деревни и пригнали туда всех жителей. Один из немцев на ломанном русском сказал: «Это будет происходить с каждым, кто не будет подчиняться нашим приказам». Подняв винтовку, он резко выстрелил в грудь молодому парнишке, а потом сделал контрольный голову. Обезумевшая от горя мать бросилась к мертвому телу своего сына, но немец рывком оттащил её. Тогда же он сказал: «Дайте мне веревку!» Взяв целый моток, фриц поднял худенько* тело и поставил его на колени около невысокой яблони. Туго привязав мальчишку, он промолви; «Если кто-то попытается снять его, то он будет стоять так же»~и повел рукой в сторону яблони. Только через 2 недели председатель сельсовета упросил немца снять труп. Сколотив из досок узкий гроб, парнишку похоронили прямо во дворе у матери. Тем временем в наш дом вбежали разъяренные немцы, и начали требовать брата. Мать, которая ни слова не могла вымолвить из-заслез, прошептала, что не знает, где он. Наш дом стали усиленно охранять.

Валентина Назаровна замолчала. Я посмотрела на нее: по щеке медленно катилась слеза. Я сидела тихо, боясь нарушить тишину.

- А через 4 дня, - чуть слышно прошептала женщина, - брат вернулся домой. Немцы не стали убивать его. Заставляли носить воду, колоть дрова и заниматься хозяйством. А еще, Лиза, я помню, как в нашем доме устроили немцы медсанчасть. Расположили койки в три яруса. Фрице* кормили хорошо. А мы голодали. На семью напал недуг - брат и сестра заболели корью. Поэтому всю нашу семью выселили на улицу. Мы нашли приют на скотном дворе, где проживали еще две семьи. Все ужасно мерзли, не было даже маленькой печки.

- А Сова-то, Лиза, получил по заслугам, - глаза женщины вдруг полыхнули гневом. - Его расстреляли наши и бросили в овраг.

20 февраля моего брата Колю забрали в пехоту, в разведывательную роту. В 1943 году пришло извещение о его смерти. Но случилось чудо: через 3 месяца от него пришло письмо. Недолго мы радовались. 11 июля 1944 года Николай погиб, храбро защищая свою Родину.

Валентина Назаровна бережно развернула тетрадный листок, лежащий на столе. Чуть слышно, дрогнувшим голосом стала читать:

- Есть у меня реликвия святая,.

Которой я особо дорожу.

 Единственная с фронта карточка простая,

 На ней мой брат. Я часто на него гляжу,

Был дважды ранен, заживо схоронен.

Случалось это часто на войне.

Но оказалась ложной похоронка.

А сколько горя принесла она семье!

Я помню его письма с фронта.

Читать их собиралась вся родня.

И знала я: в конце - приписка

Для маленькой сестренки -для меня.

Те письма были очень кратки

-Как телеграфная строка:

«Мы отступаем, покидаем наши села,

Кругом горят несжатые хлеба».

Но были в письмах радостные строки,

Которыми особо я горжусь:

«Сегодня дали немцам жару.

Надолго пусть запомнят Русь».

Он смотрит со стены, навек двадцатилетний,

Я на него смотрю, не насмотрюсь.

Я счастлива, что среди тех,

Кто спас Отчизну,

Мой старший брат, и этим я горжусь!»

... Я медленно шла домой, не замечая надоедливого осеннего дождя. Во мне всё звучал голос этой необыкновенной женщины. На прощание, уже в дверях- напутствие: «Учись, Лиза, старайся, нам учителя говорили: «Каждая ваша пятерка - удар по врагу».

Дорогая, милая Валентина Назаровна, живите ещё долго -долго. Вы этого заслужили!

Сочинение выпускницы МБОУ «СОШ №9» 2014 г Гащицкой Елизаветы,

датированное 2010 годом. ( учитель Гаврилова Е.Ю.)

Валентина Назаровна Герасимова -учительница, ветеран педагогического труда- мать двух учителей нашей школы :Качановой Галины Сергеевны и Хаустовой Надежды Сергеевны. Учительская династия!