Письмо читателя: «Отец до конца жизни помнил переправу через Дон»

Автор:
AIF.RU

Опубликовано:
24 мая 10 (17:55)

Мой отец Гарумов Михаил Каспарович родился в 1922 году в городе Самарканде (Узбекистан), был призван в армию в 1941 году Самаркандским городским военкоматом, попал на фронт, где служил в 29-м стрелковом полку. В 1942 году попал в окружение под Сталинградом, а потом в плен (ему было всего 20 лет). Прошел через все ужасы, голодал

В 1945 году был освобожден союзниками в Германии. Затем до 1953 года находился на поселении на Дальнем Востоке. По возвращении окончил Самаркандский кооперативный институт, и на протяжении более 50 лет работал во многих строительных организациях города. Отец умер в 2006 году, оставив воспоминания о той войне. Посылаю вам самый, на мой взгляд, драматичный отрывок.

Нелли Гарумова

Спасло… отсутствие сапог

В начале 1942 года наша дивизия вела наступление на Харьков. Положение было сложным: у фашистов было явное превосходство в технике и боевой мощи. Несколько раз попадали в окружение с боями, с потерями выходили из него разрозненными группами. В нашей группе было 8 человек - капитан командир роты, ком взвода, я и 6 солдат, из них пятеро казахов. С трудом добрались до станции Николаевское. Перед нами был Дон. По-летнему буйствовала, разливаясь, река. Это было прекрасное зрелище. К сожалению, нам некогда было им любоваться. Все мосты и переправы были разгромлены. На берегу валялись разбитые понтонные мосты, лодки.

Между тем наши солдаты двигались по раскаленным дорогам к реке. Оставалось одно: форсировать Дон при помощи подручных средств. Быстро соорудили плот, поймали 4-х лошадей и все обмундирование сложили на него, дружными усилиями столкнули плот с мели. Решив, что лошади сами доведут до другого берега, я уцепился за одну из них, но это был просчет. Проплыв метров двадцать, лошадь вернулась назад. Я снова предпринял попытку и вновь неудача, и так раз 10. Стало темнеть. Весь плацдарм и подступы к нему на нашем берегу реки просматривались противником и находились под постоянным артиллерийским, минометным и пулеметным огнем. Выхода не было. Я решил добираться вплавь. Расстояние было приличное, метров 400. Течение быстрое, голову не поднять. В центре реки располагалось несколько маяков, буквально облепленные солдатами: крик, плач, огонь, взрывы….

Плыл долго, на боку, на спине, силы были на исходе и был момент, когда пошел ко дну, но, собрав всю волю, вновь продолжил борьбу с рекой. Сколько времени это продолжалось – не помню, но добрался до другого берега, а берег крутой, больше 10 метров. Понял, что без посторонней помощи не взобраться. Таких как я, чудом переплывших Дон, было много. Солдаты с берега кидали палки, веревки, но зацепиться я не смог. Потом меня увидели наши ребята,  несколько человек быстро размотали свои обмотки (их тогда носили с ботинками, как товарищ Сухов из «Белого солнца пустыни»), связали их вместе – получилось полотнище метров в 15. На эти-то обмотки меня, еле живого, и вытянули наверх. Это мне повезло, что у наших солдат сапог почти ни у кого не было: обмотки – они длинные, от 2 до 3 метров. А на портянки, которые с сапогами носятся (они короткие, сантиметров по 70), меня бы из реки не вытащили…

Принесли сухое обмундирование, я оделся, отдохнул с часок. Стали собираться группами, двинулись вперед, через 8 километров случайно натолкнулись на дом, где удалось перекусить, поспать. И так добрались до штаба армии, где разыскали свой полк, где я был зарегистрирован…. 45-м по счету.  Впереди был Сталинград.