Многие, отслужившие свой воинский срок знают, с каким нетерпением солдаты ожидают демобилизации. Впереди маячат встречи с родными, любимыми. Вот так же, в 1941 году ждал демобилизации и я, боец рабоче-крестьянской красной армии. Ждал… и не дождался... Когда началась война, все уже знали, то дорога домой неизбежно лежит через Берлин. Правда в первое время не каждому, и уж, во всяком случае, не молодому юноше, каким был в то время я, приходила в голову мысль, что дорога эта имеет еще крюк, лежащий через Сталинград.
Взявшись описать какой-нибудь из эпизодов войны, я оказался в смятении, что же именно самое интересное. О войне столько написано….
Но один небольшой эпизод я все-таки опишу.
Было это на реке Красная, недалеко от города Красивый Оскал. 24 июня 1942 года, у села того же названия скопилось много наших войск, техники. Переправа была давно разбита. Место у переправы превратилось в сплошное месиво лошадей, людей и железа.
Бомбежка не прекращалась, и всем становилось ясно, на другой берег путь отрезан. Немцы уже были близко.
Левее переправы широкое непроходимое (по словам местных жителей) болото. Река в этом месте разливалась на два рукава, образуя посреди небольшой островок. До сих пор не знаю, почему жители этих мест так яростно уверяли, что болото непроходимо! Вероятнее всего боялись бомбежки. А сколько бы жизней можно было бы еще спасти!!!
Житель Евпатории, зная о болотах лишь понаслышке, я решил плыть к острову.
«Лучше болото, чем плен», думал я. И прошел… даже не замочив рук. Увидев мой «безнаказанный» переход, за мною двинулись все, кто еще метался на берегу, в поисках выхода. На островке становилось тесно.
Переплыть оставшийся водный раздел Евпаторийскому мореплавателю, каким я себя считал, было делом ерундовым. Поэтому я взялся помогать тем, кто не умеет плавать. К этому времени я уже был сержантом. На моих глазах бросались в воду и дольше не появлялись на поверхности бойцы, (особенно бойцы узбекского происхождения, привыкшие перебираться через воду не иначе, как верхом на конях). Течение в этом месте довольно быстрое.
Сделав несколько «рейсов» туда и обратно, я почувствовал себя очень плохо. Дело в том, что с утра какой-то шальной осколок, каким-то непонятным рикошетом попал в окоп, где я находился, и впился мне в ногу, недалеко от ступни, (где благополучно сидит до сих пор). Ходить я как-то ходил, а вот остановить кровь не удалось.
И вдруг…, я как-то увидел совершенно растерянный взгляд девушки-бойца санитарных войск.
Нет!!! Ни бомбежка, ни пули, ни болото, ни быстрая река - не были причиной этой растерянности. Это я увидел сразу.
Но, что же?!. Внезапно я догадался… Дело в том, что тем, кого я «перевозил», я приказывал: «Раздевайся!». Каждый, кому приходилось «перевозить» знает, «таскать» по воде человека в одежде- дело безнадежное, и его не вытащишь и сам погибнешь.
Сделав строгое лицо, я решительно подошел к незнакомке и выпалил:
«т.боец, приказываю раздеться, немедленно», прибавил я строго. (В военное время невыполнение приказания старшего по чину, считалось преступлением). И вот мы плывем…
«Жаркое лето, а она дрожит», думал я с досадой. «Неужели не понимает, что сейчас не до того…, война, немцы уже на берегу».
«Спокойно»- скомандовал я, когда мои ноги уже касались берега и вдруг…, все в глазах моих потемнело и я почувствовал, что иду ко дну. Каким образом меня, грузного сержанта, она вытащила на илистый берег - не знаю. Видно это ей не впервой.
Дотащив меня до ближайшей хаты она разожгла печь, уложила меня на лежанку, перевязала ногу индивидуальным пакетом, (поселок назывался Боровским, накануне его покинули жители), и стала готовить есть. У меня были консервы и насквозь промокшая буханка хлеба, а в доме пшено, сало и даже вареная картошка.
Помню, что опустошили мы огромнейшую кастрюлю пшенной каши смешанной с настоящими консервами и салом. Сейчас этой порции хватило бы на неделю.
Немцы начали обстрел села. Надо было уходить. И снова мне пришлось проявить власть.
Девушка решительно отказалась уходить без меня. А у меня не было сил двигаться. «Ну зачем же погибать обоим?» -думал я, «неужели не понимает?!».
«Приказываю двигаться на восток!!!»- отдал приказ я и... уснул на лежанке. Спал я долго. Проснулся только на другое утро.
Все мои вещи аккуратно висели на веревке у печки. Продукты сложены. Я обулся, оделся и вышел из хаты. Поселка не существовало!!!! Одна единственная «моя» хата осталась невредимой. То ли немцы нарочно оставили ее для себя, то ли не заметили, (кругом густые сады). Я добыл палку и, неспеша, пошел на «восток». В селе «Боровое» нашел свою часть.
Больше я никогда своей «знакомой» незнакомки не встречал. «Где же ты?, жива ли?, помнишь ли?» Даже не спросил, как звать?

1961 год
Гальперин Григорий Лазаревич