Из записок Василия Ивановича Фролова - морского пехотинца, защитника ленинградской Дороги жизни:

"В одну из дождливых октябрьских ночей наш эшелон 1942 года призыва прибыл в местечко Кобоны на берегу Ладожского озера. Дневку назначили в лесу. Костры разводить было запрещено, т.к. дым от костров привлекал внимание фашистских летчиков. Преимущество в их авиации в начале войны было очевидным. Фашистские самолеты гонялись за каждым человеком... Кобона вошла в истоию Великой Отечественной Войны как единственная магистраль, связывающая осажденный Ленинград со страной. В летнее время связь была водным путем через Ладожское озеро катерами, баржами, пароходами: Кобона-Осиновец. С наступлением зимы, когда Ладожское озеро затягивалось льдом, саперные части наращивали лед - таким образом получалась ледяная дорога, соединяющая Кобону и Осиновец, по которой осажденный Ленинград получал продовольствие, боеприпасы, обмундирование и т.д. Многие водители со своими автомашинами погибли при бомбардировке на этой ледяной дороге, или, как ее называли, "дороге жини", доставляя необходимые грузы для осажденного города. "Дорога жизни" могла пропускать за сутки 5-7 тысяч тонн груза. Этого было недостаточно для фронта и города. Поэтому, чтобы Ленинград жил, нужно было прорвать кольцо окружения и соединить осажденный город со страной по суше. В конце 1942 года на Ленинградский фронт стали прибывать новые соединения. В далеком тылу на фабриках и заводах были организованы "всеобучи", в которых занималась молодежь призывного возраста без отрыва от производства. Такой "всеобуч" прошел и я, работая на Жиркомбинате в г. Казани. За три месяца мы изучили: гранаты и гранатометание, противогаз и меры защиты от отравляющих веществ, винтовку и правила стрельбы из нее. С такими знаниями в голове  и парой сухарей в кармане нас ночью переправили на катерах в осажденный Ленинград. Ленинград встретил нас хмурым утром: моросил дождь, было холодно, выбоины на улицах от вражеских бомб и снарядов были полны воды. Шли молча, каждый думал о своем. Прохожие не обращали внимания на нас, вероятно, эта картина ленинградцам уже примелькалась. Город был хотя и суров, но спокоен и деловит. Наконец показалось здание балт. флотского экипажа, где нас накормили горячим обедом и дали отдохнуть. Утром нас разбили по группам и катерами переправили на остров Котлин в Кронштадт. В Кронштадт мы прибыли в полдень. Нас временно расположили в казармах электромашинной школы. На следующий день прошли медицинский осмотр. Вымылись в настоящей бане с мылом и паром. Вдоволь было горячей воды (после мы узнали: чтобы нагреть побольше воды, в топку побросали все наши домашние вещи). В новом обмундировании с вещевыми мешками за плечами нас переправили из Кронштадта на северную часть острова Котлин на форт Шанс, где из нашего пополнения и матросов списанных с кораблей была сформирована 360-я отдельная морская бригада, в задачу которой входило: нести круговую оборону острова Котлин на льду Финского залива.

В середине ноября ударили морозы. Они крепчали с каждым днем. Финский залив сковало льдом, по которому немецко-фашистское командование намечало нанести удар по Ленинграду - по льду Финского залива через Кронштадт.

Немцы пытались много раз пробить пошире проход к Финскому заливу, чтобы вести  огонь по Кронштадту и кораблям. Особенно ожесточенная дуэль проходила между кораблями и пикирующими фашистскими бомбардировщиками в сентябре месяце. За два дня 30 самолетов противника было сбито летчиками и зенитчиками Балтийского флота только в районе Кронштадта. На районы стоянок военных кораблей фашисты за один день сбросили более 300 бомб. Два попадания в носовую часть вывели из строя линкор "Марат". Серьезно пострадал крейсер "Киров" и миноносец
"Грозящий". Велики были потери среди защитников Кронштадта. Однако и гитлеровцы то и дело попадали  под губительный огонь корабельной артиллерии.

Чтобы предупредить внезапность удара по льду залива, наше командование решило вывести на лед 360-ю одельную морскую бригаду и таким образом создать круговую оборону острова Котлин. С этой целью были созданы водные опорные пункты (ВОП) на 1,5-2 км от острова Котлин. Службу мы несли методом парных патрулей, проходящих от одного ВОПа к другому.

Надолго сохранится в памяти зима 1942 года с ее северными ветрами, сырыми туманами и морозами. Чтобы обезопасить людей от обмораживания,
наши санитарные инструктора перед выходом на лед смазывали наши лица  гусиным жиром. Это иногда помогало.

Страшным бедствием для нас становился пронзительный ветер "северок". Поднятая им снежная пыль слепила глаза, перехватывала дыхание. Злая пурга засыпала людей снегом, валила с ног, относила в сторону. Чтобы устойчивее было идти по льду, нам приходилось штыками винтовок упираться в лед и таким способом передвигаться от одного ВОПа к другому.

Но вот наступил апрель. Финский залив покрылся талой водой. С наступлением весны нам объявили приказ командования: оружие, имущество сдать, а самим отбыть из Кронштадта в действующую 63-ю стрелковую дивизию. Наш 314-й батальон 360-й отдельной бригады морской пехоты переводится к новому месту назначения.

16 июля 1943 года мы покинули Кронштадт. Нас в еще более опасный путь провожали остающиеся в Кронштадте сослуживцы".