Войну я встретил, когда служил в армии. В мае 1941 года наш 96-й артиллерийский полк 90-й Краснознаменной дивизии из Эстонии отправили в Литву. Лагерь находился в городе Таураге. С утра 22 июня я стоял на посту под детским "грибком". Воскресенье. Офицеров почти всех распустили, к ним жены приехали. Вообще, к тому времени многих старослужащих по призыву демобилизовали. Нас, недослуживших радистов, разведчиков, оставалось человек по пять в батареях. Часов в двенадцать смотрю белые ракеты полетели. Понял: началось. На посту простоял почти до вечера. Люди бегут кто куда, машины едут, снаряды рвутся : немец бьет по лагерю. Тут дежурный выезжает на подводе - артиллерия у нас была на конной тяге, я - к нему. Отдает распоряжение поджечь лагерь, штаб полка и отступать- двигаться на станцию Шяуляй.
После выполнения приказа я стал пробираться лесом в нужном направлении. Потом увидел одну нашу подводу, остановил, замкомандира дивизии посадил меня. По пути встретили 19-й полк. Мой друг Василий в нем служил: вместе призывались. Он оставался до сих пор в лагере. Тогда мы с несколькими ребятами пошли за ним- назад, в сторону фронта. Спасибо водитель машины артснабжения помог. Ладно, в Шауляй приехали остановились в чем-то лесочке: они там были частные, огораживались проволокой. С начало меня дневальным поставили. Я свое отстоял, шофера разбудил, только лег в кузов - летит немецкая "рама". И прямо к нам. Да еще местный житель "помог" - простыню вывесил. Тут фашист по нам и зафугасил снарядов сорок: убило две лошади и задело двоих ребят. Меня ранило позже, тоже в одну из бомбежек. Мы тогда дальше отступали. Когда самолеты налетели, кинулся в крапиву возле какого-то склада, стоящего у дороги. Мне перерубило фуражку и почти оторвало правое ухо. Пока до Риги ехали, головы поднять не мог. Только там нормально рану перебинтовали. После Латвии были Псков и Валга в Эстонии, потом Ленинград. В последнем нам пришлось жить восемь месяцев. На железнодорожной станции Колпино была городская радиостанция, которую мы охраняли. Стены у нее были метра два толщиной- снаряды ее не брали. Тем и спасались. А еще немного картошка выручала: копали по ночам на колхозных полях. Паек- то давали небольшой. Правда, обязательно по сто граммов водки. Сильно цингой мчались: вот зубов-то у меня и не стало. И сосну парили, пили - не помогало. В августе 42-го наконец пошли в наступление, когда немец стал войска к Сталинграду оттягивать. Меня постоянно на передовую отправляли. Не только как радиста, но и родственника сидевшего по 58-й статье зятя (его обвинили, что он якобы делал самокрутки из бумаги с изображением Сталина). Пошли мы на одну операцию, заняли на линии фронта блиндаж в три наката. Нас там человек пятьдесят было. Фашист целился по нам, целился: то перелет, то недолет. И вот уже утром понял.... Очнулся я только на третьи сутки. Меня землей при взрыве засыпало. Как, кто откопал - не помню. Опять правое ухо еле держится, да еще ноги перебиты до колен. Долго по госпиталям кочевал. С начало в поселке Корниловка ухо пришили, гипс на ноги наложили. Потом повезли в головной госпиталь г. Ленинград, оттуда - по Ладожскому озеру в Тихвин. Потом - в Череповец, в Свердловск. Весной, пока окончательно поправлялся, направили меня в сапожную мастерскую. Сапожник - моя гражданская специальность была. Хотя после войны в своей деревне кем только не работал: кузнецом, скотником, заготовителем, бригадиром... В мае 43-го опять на фронт, попал в штормовую дивизию к морячкам в Калининградскую область. Оттуда в Белоруссию пошли, разбили несколько группировок противника и - до Берлина, за тем в Прагу. По пути пришлось шесть рек форсировать. В Праге и закончил войну. Там весть о смерти родителей получил... Хотя на фронте здоровье сильно подорвал - не толь ноги, зубы пострадали, но и желудок, повезло, что жив остался. Тем более, разные случаи - погибали не обязательно в бою, по нелепости. Я сам был тому свидетелем. Уже в последние дни войны дело было, в Германии. Парнишка попросил меня затянуться, да с мундштуком зачем-то полез в карман.Наверное, забыл, что там у него граната лежала.Чека, видно, сама соскочила..... Разорвало его. Другой стал немецкий автомат рассматривать, нечайно задел спусковой крючок - и человеку в голову.....