Алексей
Артемьевич
ПОДЕЛИТЬСЯ СТРАНИЦЕЙ
История солдата
Награды.
Ордена: “КРАСНОГО ЗНАМЕНИ” (31.08.1941, 19.11.1943).
Медали: “ЗА ОБОРОНУ МОСКВЫ”, "ЗА ПОБЕДУ НАД ГЕРМАНИЕЙ В ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ 1941 - 1945 ГГ.".
Звание.
Майор.
Гвардии подполковник.
Гвардии полковник.
Должности.
Командир 46 гаубичного артиллерийского полка, 100 стрелковой ордена Ленина дивизии, 2 стрелкового корпуса, 13 Армии, Западного фронта (? - 09.1941).
Командир 46 гаубичного артиллерийского полка, 13 Армии, Брянского фронта (09.1941 - 12.1942).
Командующий артиллерией 34 гвардейского стрелкового корпуса, 3 гвардейской Армии, 3 Украинского фронта (? - 22.05.1944).
Гвардии полковник ФРОЛОВ АЛЕКСЕЙ АРТЕМЬЕВИЧ, 25.02.1897 года рождения, место рождения - РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Пермская губерния, Кунгурский уезд, Черноярская волость, село Спасо-Барда (по административному делению: 1. СССР: РСФСР, Молотовская область, Кишертский район, село Спасо-Бардинское; 2. РОССИИ: Пермский край, Кишертский район, Спасо-Бардинский сельский совет, село Спасо-Барда), русский. В РККА призван 05.1918 года. Образование: 1. Гражданское (общее): Школа (в ?г.); 2. Военное: ?. Участник войн: 1. Гражданской: Южный, Западный фронты (06.1918 - 12.1920гг.); 2. Великой Отечественной, с 22.06.1941 года, в должностях: 1. Командира 46 гаубичного артиллерийского полка, 100 стрелковой ордена Ленина дивизии, 2 стрелкового корпуса, 13 Армии, Западного фронта; 2. Командующего артиллерией 34 гвардейского стрелкового корпуса, 3 гвардейской Армии, 3 Украинского фронта. Пленён 18.05.1944 года. В плену Stalag I B Хохенштайн (Hohenstein), военный округ I - Кенигсберг (Königsberg), административный округ Цихенау (Zichenau), провинция Восточная Пруссия (Ostpreußen), Третий рейх (Das Dritte Reich); в н. вр.: Респу́блика По́льша (Rzeczpospolita Polska), Варминьско-Мазурское воеводство (Województwo warmińsko-mazurskie), Ольштынский повет (Powiat olsztyński), город Ольштынек (Olsztynek). 22.01.1945 года, освобожден, репатриирован. Прошёл специальную проверку: 1. Контрразведки “СМЕРШ” в 44 запасной стрелковой дивизии; 2. 23.06.1945 года, “фильтрацию” контрразведки “СМЕРШ”, в специальном лагере НКВД СССР №174, г. Подольск, Подольского района, Московской области, РСФСР. Уволен, в отставку: 8.08.1946 года. Вернулся с Великой Отечественной войны. Послевоенная судьба: неизвестна. Родственники: РСФСР, Свердловская область, город Свердловск, ул. Сакко и Ванцетти, дом 56, кв. №4, жена - Фролова Ефросинья Михайловна.
Данные из УПК (учётно - послужной карты, портал "ПАМЯТЬ НАРОДА 1941 - 1945").
Дата рождения 25.02.1897
Место рождения Молотовская обл., Кишертский р-н, с. Спасо-Бординское ; Молотовская обл., Кишертский р-н, Спасо-Бардинское
Место призыва Кунгурский РВК, Молотовская обл., Кунгурский р-н
Дата призыва __.05.1918
Воинское звание гв. полковник ; полковник
Воинская часть 34 гв. ск
34 гвардейский стрелковый корпус
УКАРТ 34 гв. ск 3 УкрФ
46 гаубичный артиллерийский полк 100 стрелковой дивизии (I)
46 гап 100 сд
44 запасная стрелковая дивизия
Награды Орден Красного Знамени (2)
Медаль «За оборону Москвы»
Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.»
Учётно - послужная картотека.
Фролов Алексей Артемьевич
Дата рождения: 25.02.1897
Место рождения: Молотовская обл., Кишертский р-н, Спасо-Бардинское
Дата поступления на службу: __.05.1918
Воинское звание: полковник
Воинская часть: 46 гап , 44 зсд , 46 гап 100 сд
Дата окончания службы: 08.08.1946
Записи из ГУК.
Фролов Алексей Артемьевич
Дата рождения: 25.02.1897
Место рождения: Молотовская обл. Кишертский р-н с. Спасо-Бардинское
Дата призыва: 05.1918
Воинское звание: полковник
Документ в учётной картотеке.
Фролов Алексей Артемьевич
Дата рождения: __.__.1897
Место рождения: Молотовская обл., Кишертский р-н, с. Спасо-Бординское
Наименование военкомата: Кунгурский РВК, Молотовская обл., Кунгурский р-н
Дата и место призыва: Кунгурский РВК, Молотовская обл., Кунгурский р-н
Дата призыва: __.__.1918
Воинское звание: гв. полковник
Последнее место службы: 34 гв. ск
Дата выбытия: 26.05.1944
Причина выбытия: попал в плен (освобожден)
Именной список части.
Фролов Алексей Артемьевич
Дата рождения: __.__.1897
Воинское звание: подполковник
Последнее место службы: 1 гвардейская стрелковая дивизия
Воинская часть: 1 гвардейская стрелковая дивизия , 1 гв. сд
Приказ об исключении из списков.
Фролов Алексей Артемьевич
Дата рождения: __.__.1897
Место рождения: Молотовская обл., Кишертский р-н
Воинское звание: полковник
Последнее место службы: 34 гв. ск
Воинская часть: 34 гв. ск
Дата выбытия: 22.05.1944
Причина выбытия: пропал без вести
Донесение о безвозвратных потерях.
Фролов Алексей Артемьевич
Дата рождения: __.__.1897
Воинское звание: гв. полковник
Последнее место службы: 34 гв. ск
Воинская часть: 34 гв. ск
Дата выбытия: 18.05.1944
Причина выбытия: пропал без вести
Документ, уточняющий потери.
Фролов Алексей Артемьевич
Дата рождения: __.__.1897
Дата и место призыва: __.__.1918
Воинское звание: полковник
Последнее место службы: 34 гв. ск
Воинская часть: 34 гв. ск
Дата выбытия: 22.05.1944
Фролов Алексей Артемьевич
Дата рождения: __.__.1897
Воинское звание: полковник
Последнее место службы: 34 гв. ск
Воинская часть: 34 гв. ск
Причина выбытия: жив
Картотека награждений.
Фролов Алексей Артемьевич
31.08.1941
19.11.1943
01.05.1944
Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.»
09.05.1945
Дата рождения: __.__.1897
Место рождения: Молотовская обл., Кишертский р-н
Дата поступления на службу: __.__.1918
Воинское звание: гв. полковник.
Приложение:
1. 46 гаубичный артиллерийский полк; 100 стрелковая ордена Ленина дивизия ("ВИКИПЕДИЯ": https://clck.ru/385doh ; “RKKAWW11.RU", сайт посвящен соединениям РККА в годы Великой Отечественной войны: https://rkkawwii.ru/division/100sdf1 ; “Narod.ru”: https://goo.su/YIvKU0 ; «Год рождения - СОРОК ПЕРВЫЙ», автор Кузьмичев Анатолий Петрович: https://litmir.club/br/?b=167910&p=32 ); Персональный сайт 100 стрелковой ордена Ленина дивизии ("narod.ru": http://opt-imist.narod.ru/ ; 1 гвардейская стрелковая ордена Ленина дивизия ("ВИКИПЕДИЯ": https://clck.ru/T2pd8 ); Специальный лагерь НКВД №174 город Подольск (Проверочно-фильтрационный лагерь НКВД №174 город Подольск; “Всё о Подольске”: https://www.podolsk.ru/about/n19038.html ; Ветераны военной контрразведки: “Фильтрация СМЕРШ”, “Большое сито” военной конрразведки": https://goo.su/QqOCQJz ):
- 46 гаубичный артиллерийский полк:
В Действующей Армии: 22.06.1941 — 17.09.1941.
Командование.
Командир: ФРОЛОВ АЛЕКСЕЙ АРТЕМЬЕВИЧ (25.02.1897, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Пермская губерния, Кунгурский уезд, Черноярская волость, село Спасо-Барда – 26.05.1944, пленен, Stalag I B Хохенштайн (Hohenstein), военный округ I - Кенигсберг (Königsberg), административный округ Цихенау (Zichenau), провинция Восточная Пруссия (Ostpreußen), Третий рейх (Das Dritte Reich); 22.01.1945, освобожден, репатриирован; 23.06.1945, прошёл “фильтрацию” контрразведки “СМЕРШ” в специальном лагере НКВД СССР №174, г. Подольск, Подольского района, Московской области, РСФСР; 8.08.1946, уволен, в отставку), подполковник (гвардии полковник). Личная страница на портале “БЕССМЕРТНЫЙ ПОЛК”: https://www.moypolk.ru/soldier/frolov-aleksey-artemevich ;
- 100 стрелковая ордена Ленина дивизия:
"История. 1 ноября 1923 года в Украинском военном округе в районе городов Бердичев, Фастов и Шепетовка (и возможно Белой Церкви) начала формирование 45-я территориальная стрелковая дивизия (литер «Б»). В течение ноября из частей 45-й Волынской Краснознамённой стрелковой дивизии 14-го стрелкового корпуса были сформированы: 133-й, 134-й стрелковые и 45-й артиллерийский полки, отдельная рота связи, сапёрная рота и кавалерийский эскадрон. 28 марта 1924 года из состава 44-й Киевской стрелковой дивизии имени Н. А. Щорса 8-го стрелкового корпуса был выделен 131-й стрелковый полк, вошедший в состав 45-й дивизии под 135-м номером. 24 апреля 1924 года 45-я территориальная стрелковая дивизия (литер «Б») была переименована в 100-ю стрелковую дивизию (территориальную), 133-й, 134-й и 135-й стрелковые полки были переименованы в 298-й, 299-й и 300-й стрелковые полки, а 45-й артиллерийский полк — в 100-й. С 1925 года дислоцировалась в Белой Церкви. В мае 1932 года дивизия была передислоцирована из Белой Церкви в Бердичев. В этот же период из состава дивизии вышли 299-й стрелковый и 100-й артиллерийские полки, а в замен их в состав дивизии вошли 5-й Туркестанский Краснознамённый стрелковый и 2-й Туркестанский артиллерийский полки 2-й Туркестанской стрелковой дивизии, получившие нумерацию выбывших полков. 19 января 1936 года дивизия переводится с территориального на кадровый принцип организации и комплектования. В ноябре 1937 года дивизия из Киевского военного округа была передана в состав Белорусского военного округа и передислоцирована в Уручье в районе Минска.
Дивизия, в составе 16-го стрелкового корпуса 11-й армии Белорусского фронта принимала участие в присоединении Западной Украины и Западной Белоруссии. С 11 октября 1939 года дивизия дислоцируется в Лиде.
4 декабря 1939 года дивизия была переведена в Ленинградский военный округ, после чего части дивизии по железной дороге отправлены в Ленинград, а затем на Карельский перешеек, куда поезда прибывали с 28 декабря 1939 года по 13 января 1940 года. С 16 декабря 1939 года по 13 марта 1940 года дивизия была в составе действующей армии, участвуя в Зимней войне. 26 декабря 1939 года отдельные части дивизии вели бои в районе Хотинена. В составе 50-го стрелкового корпуса дивизия 11 февраля 1940 года атаковала участок Суммайоки — Суммаярви, а 15 февраля 1940 года атаковала западное побережье Суммаярви. 25 февраля 1940 года дивизия наступала в районе Уконмяки — Йоханнес. 28 февраля 1940 года дивизия была передана в состав 34-го стрелкового корпуса, вела бои 28-29 февраля 1940 года, затем 7-11 марта 1940 года наступала в направлении Койвиккохови, Таммисуо, Сементтивалимо, усадьба Хяюрю. Прошла через Мусталахти к Мяенпяя.
21 марта 1940 года за прорыв Линии Маннергейма Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР дивизия награждена орденом Ленина. В течение 21 — 28 апреля 1940 года погружена в поезда и отправлена в Северо-Кавказский военный округ в Грозный. С 26 мая 1940 года из Грозного перемещается в Одесский военный округ, и из Фрунзовки выступила в составе Южного фронта во Фрунзовку для участия в освободительном походе Красной Армии в присоединении Бессарабии и Северной Буковины
Перед Великой Отечественной войной дивизия дислоцировалась в районе Уручье, под Минском. Поздним вечером 25 июня 1941 года вошла в состав 2-го стрелкового корпуса и в этот же день выступила в район севернее Минска для ликвидации прорыва 3-й танковой группы к шоссе Минск — Борисов.
К этому моменту в дивизии, главным образом в тыловых частях, имелся некомплект в личном составе до 3000 человек, в автотранспорте до 40 %. Вопросами комплектования командование дивизии, при нарушенном управлении, занималось самостоятельно. В дивизии полностью отсутствовала артиллерия, вплоть до батальонной, поскольку была передана в 44-й стрелковый корпус и передислоцирована в район 20-25 километров западнее Минска (вернулась в дивизию 27 июня 1941 года). Сапёрный батальон ещё до войны был отряжён на строительство укреплений на границе. Дивизии была поставлена задача занять оборону на рубеже Ворново, Вандолино, Боровцы, Паперня, Ошмянцы, однако на марше дивизия попала под авианалёт, и заняла оборону в 2-3 километрах от намеченного рубежа, на участке Водица, Усборье, Вандолино, Чертяж, Дубовщина, Дубовляны, Караси. Дивизии также был придан 603-й стрелковый полк 161-й стрелковой дивизии, занявший оборону по рубежу Батуринка, Смолярня, Митьковщина, Водица. 331-й стрелковый полк оставался в резерве и готовил рубеж Карниз-Болото, совхоз Первого Мая, Дроздова, Цна, Иодково. Ввиду отсутствия артиллерии, дивизия была снабжена бутылками с зажигательной смесью.
26 июня 1941 года дивизия успешно отражает танковые атаки противника. 27 июня 1941 года в дивизию вернулась артиллерия и развернулся приданный 151-й корпусной артиллерийский полк и в этот день переходит в наступление, в левый фланг немецкой танковой группировки. Несмотря на некоторые частные успехи, дивизия оказалась под угрозой окружения, и по приказу командира корпуса начала отход южнее шоссе Минск — Москва, на рубеж реки Волма. В течение 28 июня 1941 года дивизия с боями организованно отходит и 29 июня 1941 года занимает рубеж. При этом были окружены два батальона 331-го стрелкового полка, которые, численностью около 900 человек, вышли из окружения только 18 июля 1941 года, далеко за Днепром, в расположении 102-й стрелковой дивизии. За время первых боёв дивизия отчиталась об уничтожении трёх пехотных батальонов, до четырёх рот мотоциклетных частей, более роты парашютного десанта, уничтоженных 21 танке и подбитых 80, подбитых 51 мотоцикле, уничтоженных 2 бронемашинах, 19 противотанковых орудиях, батарее 75-мм пушек, захваченных 8 мотоциклах, штабной машине, взятых в плен 11 солдат.
29 июня 1941 года дивизия отражает все попытки противника переправиться через реку. 30 июня 1941 года противнику удалось форсировать реку и вклиниться в части дивизии, и она, вновь по приказу, отступает на рубеж совхоз Новые Зеленки, Дыя, Червень, где заняла оборону 1 июля 1941 года. До 3 июля 1941 года противник в полосе дивизии активности не проявлял, но 3 июля 1941 года дивизией был получен приказ об отходе за Березину. Между тем, уже 2 июля 1941 года дивизию обошли с левого фланга, и отрезали пути отхода, взяв переправы и местечко Березино. 3 июля 1941 года по шоссе Минск — Могилёв противник перешёл в наступление, прорвал оборону дивизии и начал продвижение к Березино, на соединение со своими передовыми частями. Дивизия, после попытки боя за переправу у Березино, была вынуждена совершить 40-километровый марш на север, к деревне Чернявка, где переправа удерживалась 161-й стрелковой дивизией, и там, снова с боем, утром 5 июля 1941 года сумела переправиться на восточный берег. Однако дивизия была вынуждена вернуться к Березино, уже по восточному берегу Березины, и севернее местечка 6 июля 1941 года вновь приняла тяжёлый бой. В ночь на 7 июля 1941 года дивизия, получив приказ на отход, вернулась обратно к Чернявке и начала отход к Днепру, с промежуточным рубежом на реке Ослик. Дивизия отступала с тяжёлыми боями, и к 9 июля 1941 года оказалась расчленённой: 331-й стрелковый полк и артиллерийские полки сумели переправиться в Шклове на восточный берег Днепра, но с юга в город ворвались части противника, и 85-й стрелковый полк остался в окружении на реке Ослик, 355-й стрелковый полк был окружён западнее Шклова. Оставшиеся на западном берегу Днепра части дивизии переправлялись порознь, так 85-й стрелковый полк с большими потерями сумел выйти к 13 июля 1941 года в район Монастырщины. Остатки дивизии были в середине июля 1941 года выведены в резерв и дивизия доукомплектовывалась в районе села Волочек Дорогобужского района Смоленской области. Всего через Днепр 10 и 11 июля 1941 года перешло до 5 000 человек, весь моторизованный транспорт и до 70 % конного обоза.
23 июля 1941 года 355-й стрелковый полк был выделен в помощь 103-й стрелковой дивизии и занял позиции на шоссе Ельня — Дорогобуж близ деревни Ушаково, где в течение нескольких дней ведёт тяжёлые встречные бои за деревню. Основные силы недоукомплектованной дивизии развернулись 9 августа 1941 года в десяти километрах севернее Ельни, на рубеже Митино — Боково. На этом рубеже была пополнена и 30 августа 1941 года перешла в наступление Радутино, Макарино, Быково, Ушаково. С тяжёлыми боями дивизия продвигалась в обход Ельни с запада, 5 сентября 1941 года вышла к железной дороге Ельня — Смоленск, на тыловые пути группировки противника в Ельне. Утром 6 сентября 85-й стрелковый полк взял Гурьево. После окончания операции, дивизия была выведена в резерв.
По представлению главкома Западным направлением Маршала Советского Союза С. К. Тимошенко Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 августа 1941 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с германским фашизмом и проявленные при этом доблесть и мужество 355-й стрелковый полк был награждён орденом Ленина, а 46-й гаубичный артиллерийский полк — орденом Красного Знамени.
13 сентября 1941 года дивизия прибыла в Воронеж для пополнения и отдыха. За боевые подвиги и героизм личного состава, приказом Народного комиссара обороны СССР № 308 от 18 сентября 1941 года, соединение удостоено почётного звания «Гвардейская», получила новый войсковой номер 1, и была преобразована в 1-ю гвардейскую стрелковую дивизию, став таким образом первым гвардейским соединением Вооружённых Сил СССР в годы Великой Отечественной войны.";
"Год рождения - СОРОК ПЕРВЫЙ», автор Кузьмичев Анатолий Петрович:
«Акт 17 ноября 1941 года.
По приказанию начальника политуправления Юго-Западного фронта бригадного комиссара тов. Галаджева мною, начальником отделения учета коммунистов и партийно-комсомольских документов политуправления батальонным комиссаром Викторовым В. В. и инспектором политуправления фронта батальонным комиссаром Шуйским Н. Я., составлен настоящий акт в том, что сего числа от бывшего командира 85-го стрелкового полка 100-й дивизии подполковника т. Якимовича Михаила Викторовича принят орден Ленина № 6347, вынесенный им из окружения, принадлежащий 100-й стрелковой дивизии, ныне 1-й гвардейской ордена Ленина дивизии. Орден Ленина выдан по приказанию начальника политуправления фронта инструктору по учету партдокументов 1-й гвардейской ордена Ленина дивизии политруку т. Сокотонюку Даниилу Иосифовичу для передачи командиру 1-й гвардейской ордена Ленина дивизии генерал-майору т. Руссиянову.»;
В Действующей Армии: 22.06.1941 — 17.09.1941.
Управление.
Командование:
Командир: РУССИЯНОВ ИВАН НИКИТИЧ (11.09.1900, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Смоленская губерния, Смоленский уезд, Кощинская волость, деревня Щуплы - 21.03.1984, РСФСР, Московская область, город Москва), Герой Советского Союза генерал - майор (генерал - лейтенант). Период командования: 08.1940 — 18.09.1941. Личные страницы на порталах: 1. ВИКИПЕДИЯ": https://clck.ru/MALKR ; 2. "ПАМЯТЬ НАРОДА 1941 - 1945": https://clck.ru/385gQT ;
Заместитель по политической части: Аксельрод Г. М. (~1940), полковой комиссар (бригадный комиссар; уточнение поисковика Марины Высоцкой: ФИЛЯШКИН КИРИЛЛ ИВАНОВИЧ (23.06.1910, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Тамбовская губерния, Козловский уезд, Покровско-Васильевская волость, село Покровско-Васильевское - 1966, РСФСР, Московская область, город Москва), старший батальонный комиссар (генерал-лейтенант). Личные страницы на порталах: 1. “ПАМЯТЬ НАРОДА 1941 - 1945”: https://clck.ru/386PwZ ; 2. “ВИКИПЕДИЯ”: https://goo.su/caTXo3 ;
Начальники штаба:
Груздев П. И. (~00.01.1940 - 00.08.1941), полковник (уточнение поисковика Марины Высоцкой): ГРУЗДЕВ ПАВЕЛ ИВАНОВИЧ (08.10.1901, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Ярославская губерния, Пошехонский уезд, Софроновская волость, деревня Андрюшино - 12.10.1941, пленен; 25.09.1945, освобожден, репатриирован, прошёл специальную проверку контрразведки “СМЕРШ” в запасной стрелковой дивизии; 14.12.1945, уволен, в запас), полковник.
Кащеев Б. И. (с 00.08.1941), полковник.
Начальник 1-го (оперативного) отделения (уточнение поисковика Геннадия Чернакова): КОГАН ВЛАДИМИР АЛЕКСАНДРОВИЧ (14.02.1910, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Костромская губерния, Кологривский уезд, уездный город Кологрив - 11.08.1960, уволен, в отставку), майор (полковник). Личная страница на портале “БЕССМЕРТНЫЙ ПОЛК”: https://www.moypolk.ru/soldier/kogan-vladimir-aleksandrovich ;
Начальник 2-го (разведывательного) отделения:
Начальник 3-го (связи) отделения:
Начальник 4-го (строевого) отделения:
Начальник 5-го (тыла) отделения:
Начальник 6-го (шифровального) отделения:
Начальник артиллерии: СВЕШНИКОВ АЛЕКСАНДР ПРОКОФЬЕВИЧ (13.02.1904, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Могилевская губерния, Рогачевский уезд, Стрешинская волость - 01.02.1953,уволен в отставку), капитан (гвардии полковник).
Состав:
85-й стрелковый полк.
Командиры:
Якимович М. В. (до 00.07.1941), подполковник (уточнение поисковика Марины Высоцкой: ЯКИМОВИЧ МИХАИЛ ВИКТОРОВИЧ (01.11.1901, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Подольская губерния, Ямпольский уезд, Краснянская волость, местечко Красное - 1982, Латвийская ССР, город Рига), подполковник (полковник).
Карташев В. Б. (с 00.07.1941), майор.
Козин Н. Д. (с 00.08.1941), капитан.
Заместитель по политической части (уточнение поисковика Марины Высоцкой): ЗЫКОВ ФЕДОР ВАСИЛЬЕВИЧ (1906, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Нижегородская губерния, Балахнинский уезд, Митрофановская волость, деревня Мышкино - 14.08.1941, пленён; 14.08.1941, РСФСР, Смоленская область, Велижский район, город Велиж, расстрелян), батальонный комиссар. Награды: орден “КРАСНОГО ЗНАМЕНИ” (21.03.1940). Личная страница на портале “БЕССМЕРТНЫЙ ПОЛК”: https://www.moypolk.ru/soldier/zykov-fedor-vasilevich-2 ;
Начальник штаба (уточнение поисковика Марины Высоцкой): ФОМОВСКИЙ ФЕДОР АНДРЕЕВИЧ (06.02.1903, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Курская губерния, Рыльский уезд, Кульбакинская волость, село Кульбаки – 1.08.1941, РСФСР, Смоленская область, река Днепр, пропал без вести (при переправе), капитан. Награды: орден “КРАСНОГО ЗНАМЕНИ” (11.04.1940).
ПНШ-1 (1 часть; помощник начальника штаба по оперативной работе): КОЗЯРЕНКО ИВАН ПЕТРОВИЧ (24.01.1908, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Киевская губерния, Сквирский уезд, Воробиевской волость, село Токаревка - 15.04.1948, уволен, в запас), старший лейтенант (гвардии полковник).
ПНШ-2 (2 часть; помощник начальника штаба по разведке): ПЕЛИПЕНКО МАТВЕЙ ИВАНОВИЧ (3.08.1906, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Кубанская область, Ейский отдел, станица Шкуринская, станица Шкуринская - 27.10.1941, погиб, в плену), старший лейтенант.
ПНШ-3 (3 часть; помощник начальника штаба по связи, начальник связи): ГРИЩЕНКО ПЁТР ИВАНОВИЧ (16.01.1907, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Одесская губерния, губернский город Одесса - 06-08.1941, пропал, без вести), старший лейтенант.
ПНШ-4 (4 часть; помощник начальника штаба по личному составу):
ПНШ-5 (5 часть; помощник начальника штаба по тыловому обеспечению и снабжению): БЕЛАШ ГЕОРГИЙ ИВАНОВИЧ (6.05.1907, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Полтавская губерния, Миргородский уезд, Ереськовская волость, село Белаши - 15.07.1941, пленён, Oflag 57 Остроленка (Ostrolenka), военный округ I - Кенигсберг (Königsberg), административный округ Цихенау (Zichenau), провинция Восточная Пруссия (Ostpreußen), Третий рейх (Das Dritte Reich); 21.06.1942, погиб, в плену), капитан. Награды: медаль “ЗА ОТВАГУ” (11.04.1940).
ПНШ-6 (6 часть; помощник начальника штаба по специальной связи):
1 стрелковый батальон (уточнение поисковика Марины Высоцкой:МАКСИМОВ АЛЕКСАНДР ИВАНОВИЧ (1898, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Харьковская губерния, губернский город Харьков - 26.06.1941, Белорусская ССР, Минская область, Минский район, Острошицко-Городокский сельский совет, местечко Острошицкий Городок, братская могила, убит в бою), капитан.
2 стрелковый батальон (уточнение поисковика Марины Высоцкой:ГРИГОРЬЕВ ПЕТР ЕВГЕНЬЕВИЧ (1906, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Псковская губерния, Порховский уезд, Горомулинская волость, деревня Поколотово – 09.071941, РСФСР, Смоленская область, убит в бою), капитан. Награды: орден “КРАСНОЙ ЗВЕЗДЫ” (1940).
3 стрелковый батальон (уточнение поисковика Марины Высоцкой: КОВРИЖКО ФЕДОР ФИЛИППОВИЧ (23.11.1905, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Могилевская губерния, Горецкий уезд, заштатный город Копысь – пленен; освобожден, репатриирован, прошёл специальную проверку контрразведки “СМЕРШ” в 12 запасной стрелковой дивизии; 07.12.1945, уволен в отставку), капитан. Награды: орден “ЛЕНИНА” (1940).
331-й стрелковый полк.
Командиры:
Бушуев И. В. (1941- 27.06.1941), полковник (уточнение поисковика Геннадия Чернакова: БУШУЕВ ИВАН ВЛАДИМИРОВИЧ (30.01.1901, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Пермская губерния, Оханский уезд, стан 2, деревня Верх-Соснова (Старики) - 4.07.1941, РСФСР, Орловская область, Брянский район, город Брянск, кладбище посёлка Володарского, могила № 1, погиб, в бою), полковник. Награды: орден “ЛЕНИНА” (31.08.1941).
Солошенко Николай Яковлевич (с 00.07.1941), майор, пропал без вести (КП Каменского района Воронежской области; уточнение поисковика Геннадия Чернакова: СОЛОШЕНКО НИКОЛАЙ ЯКОВЛЕВИЧ (6.05.1905, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Воронежская губерния, Бобровский уезд, Щученская волость, деревня Щучье - 9.08.1941, умер, от ран), майор. Награды: орден “ЛЕНИНА” - ПОСМЕРТНО (19.02.1942).
Коган В. А. (- 00.09.1941), майор (уточнение поисковика Геннадия Чернакова: КОГАН ВЛАДИМИР АЛЕКСАНДРОВИЧ (14.02.1910, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Костромская губерния, Кологривский уезд, уездный город Кологрив - 11.08.1960, уволен, в отставку), майор (полковник). Личная страница на портале “БЕССМЕРТНЫЙ ПОЛК”: https://www.moypolk.ru/soldier/kogan-vladimir-aleksandrovich ;
Заместитель по политической части (уточнение поисковика Марины Высоцкой: ГОЛОД СОЛОМОН ЕФИМОВИЧ (1910, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Черниговская губерния, Суражский уезд, город Сураж – 1941, пропал без вести), батальонный комиссар (майор).
1 стрелковый батальон (уточнение поисковика Марины Высоцкой: СТАРКОВ МАКСИМ ПАВЛОВИЧ (13.11.1905, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Самарская губерния, Бузулукский уезд, Ключевская волость, село Ключи - 05.06.1946, уволен в запас), капитан (гвардии подполковник).
2 стрелковый батальон (уточнение поисковика Марины Высоцкой:БАБИЙ ВАСИЛИЙ РОМАНОВИЧ (18.08.1907, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Липовецкий уезд, Подвысочанская волость, село Кантелина - 19.04.1948, уволен в запас), капитан (гвардии майор).
3 стрелковый батальон: 24.06.1941 передан для охраны Штаба Западного фронта.
355-й стрелковый полк.
Командиры:
Шварев Николай Александрович (28.02.1941 - 15.08.1941), полковник (уточнение поисковика Марины Высоцкой): ШВАРЕВ НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ (14.04.1896, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Московская губерния, губернский город Москва - 01.06.1960, РСФСР, Московская область, Истринский район, поселок Снегири), полковник (генерал - майор). Личные страницы на порталах: 1. "ВИКИПЕДИЯ": https://clck.ru/388f7F ; 2. "ПАМЯТЬ НАРОДА 1941 - 1945": https://clck.ru/388epV ;
Комаров Зиновий Дмитриевич (28.08.1941 - 14.10.1941; уточнение поисковика Марины Высоцкой: КОМАРОВ ЗИНОВИЙ ДАНИЛОВИЧ (27.12.1894, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Симбирская губерния, Сызранский уезд, Самайкинская волость, село Комаровка – 02.04.1946, уволен в отставку), полковник (гвардии полковник). Период в должности: 28.08 1941-14.10.1941.
Заместитель по политической части: Гутник Г. А. (15.08.1941 - ?), старший батальонный комиссар (уточнение поисковика Марины Высоцкой): ГУТНИК ГРИГОРИЙ АБРАМОВИЧ (1907, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Черниговская губерния, губернский город Чернигов – 18.08.1941, РСФСР, Смоленская область, Ельнинский район, деревня Ерилово, погиб, в бою; захоронен (в настоящее время): РОССИЯ, Смоленская область, Ельнинский муниципальный район, городское поселение город Ельня, Сквер Боевой Славы, братское воинское захоронение 9-1), старший батальонный комиссар (подполковник).
Багдасаров З. С. (~0.09.1941), майор (уточнение поисковиков: Марины Высоцкой, Геннадия Чернакова): БАГДАСАРОВ ЗАХАР СЕРГЕЕВИЧ (20.01.1909, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Дагестанская область, Темир-Хан-Шуринский округ, город Темир-Хан-Шура - 26.05.1944, Молдавская ССР, Новоаненский район, село Пугачены, убит, в бою; 24.04.1944, осуждён Военным трибуналом Московского гарнизона, приговор: 10 лет лишения свободы, с отбыванием в ИТЛ, с отсрочкой, до окончания военных действий; разжалован в рядовые, направлен, на 3 месяца, в 13 отдельный штрафной батальон, 3 Украинского фронта; восстановлен: в воинском звании, возвращении боевых наград, пенсии семье, на общих основаниях, из оклада по последней должности), майор (гвардии подполковник). Период в должности: 25.11.1941 - 19.08.1942.
Начальник штаба (уточнение поисковика Марины Высоцкой): НИКОЛАЕВ СЕРГЕЙ СЕРГЕЕВИЧ (24.09.1909, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Санкт-Петербургская губерния, губернский город Санкт - Петербург - 11.10.1941, пленён: 1. Oflag 57 Остроленка (Ostrolenka), военный округ I - Кенигсберг (Königsberg), административный округ Цихенау (Zichenau), провинция Восточная Пруссия (Ostpreußen), Третий рейх (Das Dritte Reich); 2. Stalag I A Штаблак (Stablack; военный полигон Штаблак (Truppenübungsplatz Stablack; 7,5 км северо-западнее города Пройсиш Эйлау (Preußisch Eylau), военный округ I - Кенигсберг (Königsberg), провинция Восточная Пруссия (Ostpreußen), Третий рейх (Das Dritte Reich); 3. Stalag I B Хохенштайн (Hohenstein), военный округ I - Кенигсберг (Königsberg), административный округ Цихенау (Zichenau), провинция Восточная Пруссия (Ostpreußen), Третий рейх (Das Dritte Reich); 4. Stalag III B Штеттин (Stettin), военный округ II - Штеттин (Stettin), административный округ Штеттин (Stettin), провинция Померания (Pommern), Третий Рейх (Das Dritte Reich); 21.06.1942, передан гестапо; 12.01.1943, перемещён KZ (Konzentrationslager; концентрационный лагерь) Заксенхаузен (Sachsenhausen) Ораниенбург (Oranienburg), военный округ III – Берлин (Berlin), гау (область) Большой Берлин (Gau Groß-Berlin), провиция Бранденбург (Mark Brandenburg), Третий рейх (Das Dritte Reich); ?, погиб, в плену), капитан.
1 стрелковый батальон:
2 стрелковый батальон:
3 стрелковый батальон:
4-й Воронежский добровольческий стрелковый полк:
Командир: Вайцеховский М. Е. (13.09.1941 - 22.02.1942), полковник (уточнение поисковика Геннадия Чернакова: ВАЙЦЕХОВСКИЙ МИХАИЛ ЕМЕЛЬЯНОВИЧ (1896, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Воронежская губерния, губернский город Воронеж - 20.02.1942, РСФСР, первично: Курская область, Прохоровский район, Подъяружский сельский совет, село Большие Подъяруги; в настоящее время: Белгородская область, Прохоровский район, село Беленихино, ул. Ватутина, 150 м южнее ж/д вокзала; умер, от ран), гвардии полковник.
1 стрелковый батальон:
2 стрелковый батальон:
3 стрелковый батальон:
34-й артиллерийский полк.
Командир: Останькович (c 00.00.1941), майор (уточнение поисковика Геннадия Чернакова: ОСТАНЬКОВИЧ АЛЕКСАНДР МАКСИМОВИЧ (12.09.1901, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Могилёвская губерния, Чериковский уезд, Кричевская волость, деревня Бояры - 29.05.1947, уволен, в отставку), майор (гвардии полковник). Личная страница на портале "ПАМЯТЬ НАРОДА 1941 - 1945": https://clck.ru/385zNT ;
46-й гаубичный артиллерийский полк.
Командир: Фролов А. А. (c 00.00.1941), подполковник (уточнение поисковика Марины Высоцкой, Геннадия Чернакова): ФРОЛОВ АЛЕКСЕЙ АРТЕМЬЕВИЧ (25.02.1897, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Пермская губерния, Кунгурский уезд, Черноярская волость, село Спасо-Барда – 26.05.1944, пленен, Stalag I B Хохенштайн (Hohenstein), военный округ I - Кенигсберг (Königsberg), административный округ Цихенау (Zichenau), провинция Восточная Пруссия (Ostpreußen), Третий рейх (Das Dritte Reich); 22.01.1945, освобожден, репатриирован; 23.06.1945, прошёл “фильтрацию” контрразведки “СМЕРШ” в специальном лагере НКВД СССР №174, г. Подольск, Подольского района, Московской области, РСФСР; 8.08.1946, уволен, в отставку), подполковник (гвардии полковник). Личная страница на портале “БЕССМЕРТНЫЙ ПОЛК”: https://www.moypolk.ru/soldier/frolov-aleksey-artemevich ;
81-й отдельный дивизион противотанковой обороны.
397-й миномётный батальон.
183-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион.
Командир (уточнение поисковика Марины Высоцкой: БЕЛОГЛАЗОВ АРКАДИЙ ДМИТРИЕВИЧ (28.01.1908, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Вятская губерния, Слободской уезд, Главно - Холуницкая волость, Бело-Холуницкий завод – 07.05.1957, уволен, в отставку), капитан (гвардии полковник).
69-й отдельный разведывательный батальон.
Командир: Бартош С. Н., майор (уточнение поисковика Геннадия Чернакова: БАРТОШ СЕРГЕЙ НИКОЛАЕВИЧ (1894, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, Гродненская губерния, Волковысский уезд, Добровольская волость, волостной центр деревня Доброволя - 6.08.1941, РСФСР, Смоленская область, Ельнинский район, деревня Гарестово, убит, в бою), майор.
90-й отдельный сапёрный батальон.
29-й отдельный батальон связи.
23-й отдельный медико-санитарный батальон.
2-й отдельный автотранспортный батальон.
62-я отдельная рота химической защиты.
119-я дивизионная артиллерийская мастерская.
88-й полевой автохлебозавод.
218-я полевая почтовая станция.
63-я полевая касса Госбанка.
2. Гвардии полковник ФРОЛОВ А. А. в:
- "Списке военнослужащих 100 стрелковой ордена Ленина дивизии, увековеченных на портале “БЕССМЕРТНЫЙ ПОЛК”. Полная версия, с дополнениями, на личной странице батальонного комиссара (майора) ЗЫКОВА Ф. В. Личная страница на портале "БЕССМЕРТНЫЙ ПОЛК": https://www.moypolk.ru/soldier/zykov-fedor-vasilevich-2 ;
3. "Список всех шталагов, офлагов и дулагов на территории Рейха и оккупированных Германией стран" ("Благотворительный Фонд развития культуры": https://www.rigacv.lv/salaspils/spisok_lagerei ); "Немецкие лагеря военнопленных во время Второй мировой войны" (Исследовательская работа: Alexander Gfüllner, Aleksander Rostocki, Werner Schwarz; СОЛДАТ.RU: https://www.soldat.ru/force/germany/camp.html/ );
4. Фотографии:
- личная гвардии полковника ФРОЛОВА А. А. (проект МО РОССИИ “ДОРОГА ПАМЯТИ”: https://1418museum.ru/heroes/57257899/ );
- Stalag I B Хохенштайн (Hohenstein; “Форум Поисковых Движений”: https://clck.ru/38EuZy ):
аторское описание:
“Stalag I B Хохенштайн (Hohenstein). Советские военнопленные.”;
“Stalag I B Хохенштайн (Hohenstein). Советские военнопленные роют себе норы, в земле, в отведённой для них зоне.”;
“Stalag I B Хохенштайн (Hohenstein). Французские военнопленные на сельхозработах.”;
“Stalag I B Хохенштайн (Hohenstein). Кладбище военнопленных.”;
“Stalag I B Хохенштайн (Hohenstein). Аэрофотосъёмка мемориала.”;
5. Информация о плене:
- Stalag I B Хохенштайн (Hohenstein), военный округ I - Кенигсберг (Königsberg):
- Stalag I B. "Расположение лагеря 160 км от города Кенигсберга, 100 км. от советской границы. Кругом леса, озера, лесные холмы. Почва неплодородная, но леса богаты зверьем и дичью. Рядом с лагерем деревня Хоэнштейн, 3000 жителей. В ноябре 1941 г. лагерь сменил дислокацию. Сначала его переместили в овраг, возле холма. Поблизости от того места находится памятник, в честь битвы при Танненберге, произошедшей в 12 веке.
Размещение:
Все бараки были новостройками. Между бараками были клумбы с цветами и овощные грядки. Всего было 14 бараков, из них:
5 заняты пленными
1 столовая и продовольственный склад
2 хозяйственных амбара
1 кухня и умывальная
1 театр
1 санчасть
Жилые бараки были разделены на 4 отделения, в каждом из которых помещалось по 28 человек (итого, в пяти бараках, 560 человек). Но по сумме перечисленных получается 11 бараков, вместо 14. Следовательно, позднее было построено, еще 3 более вместительных. - В. С.). На 15 июля 1944 года, в лагере числилось 22, 5 тысячи человек (похоже, сюда включены находившиеся в рабочих командах. Но всего даже с их учетом набирается менее 7 тыс. человек и остается вопрос о размещении недостающих 15 тысяч. Можно предположить, что работа была сезонной, а сведения по численности рабочих команд приведены по зимнему периоду. - В. С.).
Далее перечисляются 12 санчастей, находившихся в окрестных населенных пунктах. Каждый из них был рассчитан на 100 больных. В центральном госпитале Хоэнштейна номинально размещалось 500 чел. (итого лимит заполняемости медчастей 1700 человек. Вместе с 5-ю бараками, в лагере 2260 человек. А в лазаретах, явно, предполагалось содержать до 1% общего числа пленных. - В. С.).
Далее следуют сведения о руководстве лагеря, на конец 1943 года, и на середину 1944 года. Затем руководители лазарета на те же даты, а также числившиеся при нем переводчики, священник и библиотекарь.
Далее список рабочих команд (всего 25). Слева их номера. Справа, по всей видимости, номинальная численность состава. Всего в рабочих командах 4600 человек, наибольшее количество в Тройбурге (1171), Ликке (1800) и Гольдапе (1500). В остальных по от трех до 24-х чел.
Но лазареты в Тройбурге, Ликке и Гольдапе рассчитаны также на 100 человек, как и в тех местах действия рабочих команд, где было до 24-х работавших."; “Форум Поисковых Движений”, перевод с французского автора публикации nestor ("Stalag 1B Hohenstein":https://clck.ru/38EuZy );
- Stalag I B. "Находился в городе Ольштынек (немецкое название города), а более точно, в деревни Круликово (Królikowo), 2,6 км, от центра города. От него самого ничего не осталось. Рядом с лагерем, до войны и во время войны, находился громадный памятник – мавзолей, посвящен битве под Таненбергом, в 1914 году. То ли во время наступлений Красной Армии, то ли сразу после войны, его снесли. Материал (древесина) из разобранных бараков лагеря, был использован для постройки лагеря для рабочих, которые строили Дворец Культуры и Науки в Варшаве. В ”Каталоге захоронений советских воинов" допущена ошибка. В списке кладбищ Варминско-Мазурского воеводства, Ольштынского повята, нет № 15, который на карте обозначен звездой, в районе города Ольштынек. Погибших, в сталаге 1В, хоронили в деревне Судва (Sudwa). В ”Каталоге захоронений советских воинов" есть описание этого кладбища. В тексте допущена ошибка – лагерь находился в деревне Круликово, а не, как написали, в деревне Пщулки. Деревни с таким названием в Польше есть, но в совсем других местах."; портал “ЗАБЫТЫЙ ПОЛК”, автор публикации Members, г. Москва; редакция поисковика Геннадия Чернакова ("Stalag 1B Hohenstein": https://clck.ru/38EdbG );
6. “Об одном прошу тех, кто переживет это время: не забудьте! Не забудьте ни добрых, ни злых. Терпеливо собирайте свидетельства о тех, кто пал за себя и за вас. Придет день, когда настоящее станет прошедшим, когда будут говорить о великом времени и безымянных героях, творивших историю. Я хотел бы, чтобы все знали, что не было безымянных героев, а были люди, которые имели свое имя, свой облик, свои чаяния и надежды, и поэтому муки самого незаметного из них были не меньше, чем муки того, чье имя войдет в историю. Пусть же эти люди будут всегда близки вам, как друзья, как родные, как вы сами!” Юлиус Фучик (23.02.1903 - 8.09.1943), чехословацкий журналист, литературный и театральный критик, публицист, активист чехословацкой компартии. Находясь в нацистской тюрьме, написал книгу «Репортаж с петлёй на шее» (“ВИКИПЕДИЯ”: http://surl.li/hzows );
7. Специальный лагерь НКВД №174 город Подольск (Проверочно-фильтрационный лагерь НКВД №174 город Подольск; “Всё о Подольске”: https://www.podolsk.ru/about/n19038.html :
"Проверочно-фильтрационные лагеря НКВД СССР — спецучреждения для проверки лиц, бывших в немецком плену или на оккупированной территории. Были организованы в декабре 1941 года. До января 1945 года назывались спецлагерями НКВД.
В Подольске в здании пехотного училища (оно переехало в Иваново) разметился проверочно-фильтрационный лагерь № 174 (Подольский спецлагерь). Содержались в этом ПФЛ в основном офицеры, попавшие разными путями на сторону противника, из которых (большей частью) после тщательной многомесячной проверки формировались штурмовые подразделения.
Петр Петрович Астахов. "Зигзаги судьбы. Из жизни советского военнопленного и советского зэка". – М. : РОССПЭН, 2005, coollib.net).
Судьба провела Астахова поистине уникальным и удивительным маршрутом. Уроженец иранского города Энзели, он провел детство и юность в пестром и многонациональном Баку. Попав резервистом в армию, он испытал настоящий шок от зрелища расстрела своими своего — красноармейца-самострельщика. Уже в мае 1942 года под Харьковом он попал в плен и испытал не меньший шок от расстрела немцами евреев и комиссаров и от предшествовавших расстрелу издевательств над ними. В шталаге Первомайск он записался в «специалисты» и попал в лагеря Восточного министерства Германии Цитенгорст и Вустрау под Берлином, что, безусловно, спасло ему жизнь. В начале 1945 из Рейхенау, что на Боденском озере на юге Германии, он бежит в Швейцарию и становится интернированным лицом. После завершения войны — работал переводчиком в советской репатриационной миссии в Швейцарии и Лихтенштейне. В ноябре 1945 года он репатриировался и сам, а в декабре 1945 — был арестован и примерно через год, после прохождения фильтрации, осужден по статье 58.1б к 5 годам исправительно-трудовых лагерей, а потом, в 1948 году, еще раз — к 15 годам. В феврале 1955 года, после смерти Сталина и уменьшения срока, он был досрочно освобожден со спецпоселения. Вернулся в Баку, а после перестройки вынужден был перебраться в Центральную Россию — в Переславль-Залесский.
“Следственное управление СМЕРШ в Подольске.”.
1. Снег все хороводит. Похоже, будет холодно.
Куда мы идем, я не знаю. Где-то близко железнодорожная станция: слышны уханья и свистки паровозов.
Очень скоро мы выбрались из темных лагерных трущоб к свету и шуму площади Курского вокзала. Под ногами хрустит снег. Сосредоточенные лица моих проводников совершенно не располагают к вопросам и разговору.
На перроне готовая к отправлению электричка, а народ все бежит к вагонам, заполняя безразмерное их нутро. Мы прошли несколько крайних, выбрали тамбур посвободнее и остались в нем. Сопровождающие стояли справа и слева, поджимая меня, а к отходу электрички людей набилось так много, что с мешком за спиной трудно было развернуться.
Электричка рванулась вперед, со скрипом и лязгом преодолевая стыки путей, подбрасывая и раскачивая пассажиров в вагонах. Куда везут и зачем, известно только им, стоящим рядом, но они хранят гробовое молчание, и оно очень «красноречиво», так как я начинаю понимать свое положение. Ехали долго. Позади остались заснеженные платформы Подмосковья, и чем дальше оставалась Москва, тем больше становилось снега.
Тамбур и вагон стали свободнее. Следующая остановка заставила многих подготовиться к выходу. Сопровождающие предупредили об этом меня.
Крупный райцентр Подольск — знакомое, уже осевшее в памяти название, 42-й километр от Курского вокзала. Электричка сбавила скорость и остановилась. На перроне крупными буквами бросилась надпись «Подольск».
2. Я был арестован 17 декабря 1945 года, в подмосковном Подольске, в следственном управлении контрразведки СМЕРШ, куда меня привезли для предъявления ордера на арест и производства следствия.
С этого момента для меня наступил новый отсчет времени, произошли перемены в моем правовом положении: из временно задержанного репатрианта я стал заключенным, которому было предъявлено тяжелое обвинение в измене Родине.
Я хорошо помню и теперь этот вечер и хочу рассказать о нем.
Рядом со станцией Подольск проходила укатанная санями и машинами дорога, по одну ее сторону бескрайний пустырь, по другую заборы, ограды, палисадники и сложенные из бревен дома.
Несколько минут мы добирались до жилых строений, пока не подошли к высокому, сколоченному из досок, забору. За ним участок непонятной территории. Но вот и калитка — она оказалась незапертой. Вероятно, подольчане знали это «заведение» и обходили его стороной. Мы вошли в пустой темный двор и направились к большому одноэтажному бревенчатому дому. Наружная дверь была открыта настежь.
Пустой коридор освещала единственная лампочка. Темнота скрывала подробности помещения. Из плохо закрытой двери в коридор пробивался луч света. Один из сопровождающих приоткрыл ее и попросил разрешения войти. Я с другим охранником остался в коридоре.
Ждать пришлось недолго.
— Заходите, — услышал я чей-то голос.
Я первым переступил порог и оказался в узкой, длинной комнате с одним окном, выходящим на дорогу. Яркий электрический свет слепил глаза. Нижняя часть окна завешена газетами, верхняя — открыта для дневного света.
У окна железная армейская койка, тумбочка, две табуретки и обычный стол — такова вся скромная обстановка комнаты, в которой мне пришлось находиться в долгие следственные часы.
За столом мужчина лет сорока пяти в суконной гимнастерке, с погонами капитана, и другой, лет тридцати, одетый не по форме, — в гражданском пиджаке, бриджах и хромовых сапогах. Он исполнял указания капитана.
Я вошел. Поздоровался. Капитан ответил на приветствие и попросил подойти ближе к столу. В руках у него был лист бумаги. Я интуитивно почувствовал недоброе.
Сознание в эту минуту не воспринимало того, что таила в себе протянутая бумага. В ней, вероятно, указывалось название ведомства, номер и дата, текст об аресте, чья-то подпись и печать. Всего этого я не видел и не смог ничего запомнить. Да и теперь, пытаясь вспомнить, по-прежнему чувствую бессилие, чтобы восстановить подлинность содержания. Все прыгало перед глазами…
В сознании осталось лишь два ясно обозначенных слова: «ордер» и «арест» — все остальное заволокло туманом чего-то непоправимого. Где-то нужно было расписаться, говорили что-то об обыске. Прямо здесь, в присутствии этих незнакомых людей. Я плохо соображал, что нужно делать, и все команды выполнял бессознательно.
Предложили раздеться донага. Подумал: «Зачем?» Это же стыдно и оскорбительно. Кто это придумал? Процедуры были кем-то хорошо продуманы. Нужно было унизить, растоптать, уничтожить все, что относится к человеческому достоинству, сделать достоянием присутствующих все скрытое и интимное, вызвать чувства стыда и позора, выявить какие-либо скрытые от посторонних глаз приметы — родимые пятна, рубцы, шрамы, татуировку.
Пока меня осматривал и ощупывал один из охранников, двое других «потрошили» мешок и рассматривали каждую вещь. Висевший на шее медальон с распятием, подаренный при расставании в Бюлере с Маргаритой Штокингер, тоже привлек внимание.
— Не положено! Снять, — скомандовал надзиратель.
Снимая распятие, подумал: «Ну, вот и все. Теперь и талисман не поможет в тяжелую минуту». Среди вещей оказался альбом снимков о пребывании в Лихтенштейне. Его передали капитану. Это был наиболее ценный подарок Эдуарда Александровича Фальц-Файна.
Из двух пачек трубочного табака капитан одну протянул мне, вторую бросил в мешок.
— Это НЗ. Когда кончится табак, возьмете эту.
Закончив осмотр вещей, они побросали все обратно. Я уже оделся и ожидал дальнейших указаний.
— Отведите в первую.
Впервые услышал команду надзирателя:
— Руки назад! Пошли!
В конце коридора горела тусклая лампа. При слабом освещении плохо просматривались металлические прутья, отделявшие коридор от тамбура и камер. В маленьком тесном тамбуре было двое дверей в камеры, разделенные печной стеной или печью. Она отапливала две камеры.
3. Надзиратель открыл дверь ближней камеры, но густой мрак скрывал все, что там было, я ничего не мог сообразить, куда меня привели. Синий свет лампы, висящий у самого потолка, настолько плохо освещал помещение, что в первую минуту я только слышал голоса живых призраков и ничего не видел.
Дверь захлопнулась, и я услышал лязг тяжелого засова.
— Здравствуйте! — обратился я к невидимым жильцам камеры.
— Здорово, если не шутишь.
— Откуда сам?
— Был в оккупации? Служил у немцев?
— За что взяли? По какой статье?
— Да ты не теряйся, парень! Здесь других нет…
— А закурить у тебя есть? У нас давно уже нет новеньких. Уши попухли, мочи нет.
Я вынул из кармана пачку табака, сложенную для цигарок газетную бумагу и протянул сидящим на нарах.
— Вот и повезло, наконец. Спать уж собрались и на тебе, пожалуйста, — табачок, газетка, все как положено, — одобрительно отозвался кто-то.
Глаза постепенно начинали привыкать к темноте, я стал различать фигуры, но рассмотреть лица, как ни старался, не мог.
Вопросы, посыпавшиеся на меня, были настолько неожиданными, что называется, «прямо в лоб», что я растерялся и подумал: «куда же это я попал, кто эти люди, неужто все они немецкие пособники?»
Чем больше я оставался в темноте, тем лучше адаптировался в окружающей обстановке. По всей длине камеры от двери и до противоположной стены, где выделялось черное пятно окна с «намордником», я различил настеленные из досок нары.
В разбитое стекло тянуло ветром и холодом. Кто-то предусмотрительно заткнул дыру скомканной тряпицей. В углу у окна деревянная бочка — «параша», без крышки, отчего в камере стоял запах общественного туалета.
Обстановка в камере оживилась. То там, то здесь вспыхивали цигарки курящих, поплыл запах табачного дыма.
— Спасибо, парень, а теперь и на нары можно. Здесь для всех порядок один — кто пришел последним занимает место у параши.
Сколько человек было в камере, я не видел, место мое пришлось почти у окна, и я забрался на нары, чтобы там провести ночь.
Чтобы лучше согреться, я застегнул пальто, поглубже на уши надвинул кепку, обвязался шарфом и, приподняв воротник, «калачиком» устроился у стены. Со всех сторон продувало, и холод проникал во все уголки.
Но не один холод заставлял меня содрогаться. В эти минуты сердце испытывало чувство боли от только что перенесенной трагедии — она не давала покоя.
«Нет, не может быть… Это ошибка. Все прояснится. Ведь наказывают за преступления. Завтра-послезавтра разберутся обязательно. Я верю, меня освободят. Разве я преступник?»
Я ворочался с бока на бок. Где-то за стеной слышались порывы ветра. Сон бежал прочь. Мысли возвращались к действительности, к возникающим и исчезающим надеждам. Еще вчера было реальностью возвращение домой, встреча с родителями и Асей, а сегодня все перечеркнуло прокурорское решение на арест.
В последнее время я все чаще представлял себе знакомый с детства город, вокзал, все, что было по дороге домой. Вспоминались улочки, по которым обычно добирался до «Шемахинки», исхоженная вверх-вниз Сураханская с ее узкими, неудобными тротуарами, знакомый до мелочей меликовский дом с двумя парадными, ворота во двор и выбитые на стене у ворот две буквы «П» и «А», в глубине двора маленькая галерейка.
Мне казалось, что до возвращения домой остаются считанные недели. Я уже слышал и стук в дверь и изменившийся голос мамы: «Кто там?»… И долгожданную встречу!..
Сколько раз она проходила перед моими глазами! А теперь ее не будет, она останется лишь в моем воображении. Мысли о доме не давали покоя, уходила надежда на скорое возвращение.
«Неужто это конец? Если нет выхода — значит впереди петля».
«Нет! Нет! Я не могу, не хочу согласиться с этим».
В сознании явственнее возникали контуры, когда-то абстрактных, а теперь вот реальных понятий «тюрьма» и «свобода», появилась возможность увидеть и понять их. Судьба вначале познакомила с пленом, позволила глубже рассмотреть жизнь, прибавила жизненного опыта, а теперь предлагает продолжить и углубить его.
Но я не смогу осилить это испытание, у меня не хватит мужества. Только объективное следствие и оправдательный приговор вернут меня к жизни.
Долго еще продолжалось осознание, переваривание случившегося.
Но, наконец, усталость взяла свое, и я забылся тяжелым, мучительным сном.
4. Следственный изолятор оставил у меня невеселые воспоминания. Их можно понять и объяснить. Попал я туда в трудное послевоенное время — в период разрухи и голода. Люди на свободе продолжали жить по карточкам, на рынках были недоступные цены. Что же можно было ожидать в тюрьмах и лагерях?
Не собираюсь подсчитывать суточные калории еды — пайки ржаного хлеба, чайной ложки сахара, кусочка соленой рыбы и черпака баланды, неизвестно из чего приготовленной, — а скажу только, что после двухмесячного пребывания в изоляторе дорогу в баню раз в десять дней заключенные преодолевали, поддерживая под руки один другого.
Находящиеся здесь под следствием знали, что после его окончания и подписания 206 статьи, их переведут в Бутырскую тюрьму, где они будут ожидать судебного решения. Этого дня ожидали с большим нетерпением, чтобы испытать тепло и попробовать лучшую, чем в изоляторе, тюремную баланду.
Тюрьма предлагала более терпимые условия заключенным; ее стены скрывали позор и унижение людей бесправных и обездоленных, о которых много говорила и писала за рубежом пресса.
Утро в изоляторе начиналось с унизительной процедуры туалета — заключенных выводили во двор на оправку. Для этого на громадной территории были вырыты глубокие ямы-траншеи в несколько рядов, и арестованные должны были успеть за несколько минут взобраться на край ямы «орлом» и, балансируя на ней под дулом автомата, свершить естественную надобность.
Эту унизительную процедуру нужно было видеть, чтобы понять цинизм и надругательство бывших фронтовиков контрразведки СМЕРШ. Армия, победившая фашизм, демонстрировала свое презрение и силу изгоям общества.
Еще более унизительным выглядел строй «доходяг» — арестантов, идущих через полотно железной дороги в городскую баню. «Доходяги» еле передвигали ноги и поддерживали друг друга под руки. Сопровождение заключенных конвоем автоматчиков производило внушительное зрелище и психологически воздействовало на окружающих людей.
Кто они, эти предатели? Вот они, враги государства, они получили свое по заслугам. Когда в такие минуты попадались прохожие на дороге, мне становилось стыдно за свой позор, за придуманный маскарад. Я прятал глаза от людей, мало что знающих об истинном положении вещей, по-разному воспринимающих строй арестантов.
Наступление утра в изоляторе было по-настоящему радостным событием, в предвкушении скорой еды — куска хлеба утром и рыбной баланды в середине дня. Голод был настолько острым, что остававшийся кусочек рыбьего позвоночника объедался очень долго и усердно, чтобы продлить удовольствие от процесса еды и вкусовых ощущений соленой рыбы.
Посещение раз в десять дней бани и санобработка вещей оказывали положительные результаты. В послевоенное время принимались все меры для уничтожения насекомых. Это делалось не только в Подольском КПЗ, но и в других местах, где я проводил годы заключения. Начальство этих заведений во время еженедельных обходов камер свой первый и последний вопрос задавало о вшах и клопах, заботясь прежде всего о своем положении и престиже. Наличие насекомых рассматривалось как ЧП, остальные вопросы содержания заключенных, как виделось мне, не волновали вовсе.
Пребывание в следственном изоляторе, а затем в Бутырской тюрьме стали для меня как бы продолжением «образования», прерванного войной и пленом. В этих «учебных заведениях» я впервые на практике открыл для себя сведения о «праве» и «законе». Не было в них ни аудиторий, ни лекций, ни учебных пособий, ни самих студентов — здесь было общение с людьми, изолированными государством от общества. Правовые нормы и законы усваивались в общении с ними. Живые люди вместо учебных пособий со своей жизнью, судьбой, следственными показаниями. Здесь же пришли первые познания азов уголовного и процессуального кодекса.
Я впервые узнал, что УПК определял нормы следственного процесса и нужного для его исполнения времени. Подследственному необходимо пройти через все этапы следствия за определенный срок, который установлен УПК. Если следователь не может закончить следствие за этот срок, тогда время следствия продлевает прокурор. Такие отсрочки узаконивают следствие и пребывание обвиняемого под стражей. Грамотные в процессуальных нормах подследственные пытаются использовать сроки УПК для освобождения из-под стражи. В следственной практике используется обычно знающий эти нормы адвокат, чтобы помочь обвиняемому разобраться в сроках следствия и избежать наказания. Не все однако знали об этом, не все добивались участия в деле защитника и, как правило, оказывались осужденными.
Судебный процесс в те годы завершался в одностороннем порядке — «туда». Обратной дороги, на свободу, не существовало. Так, на практике органы следствия и правосудия осуществляли действие УПК.
Обо всех этих деталях я еще не имел представления (было бы странно предположить, что нормы эти знакомы мне). Только люди, сидевшие ранее и прошедшие через следствие, могли объяснить, могли подсказать, что же ожидает подследственного после очередного этапа его следственного процесса.
С этого начинались «лекции», помогавшие потом разбираться в обстоятельствах самому, не прибегая к посторонней помощи.
Хочу добавить существенную деталь — следственный аппарат Госбезопасности находился в особом положении, позволявшим при необходимости обходить любые параграфы кодекса. Это объяснялось его неограниченной властью.
Что касается УК, то мои познания ограничивались статьей «58» и четырнадцатью ее пунктами, каждый из которых предусматривал самые суровые меры наказания. Статья эта не оставляла надежд на свободу даже после окончания срока. Бывалые и уже отсидевшие не один срок заключенные предупреждали: надеждой когда-нибудь вернуться на свободу не обольщаться.
5. Капитан, принимавший меня в ту ночь, оказался моим следователем. У него была не совсем русская фамилия — Устратов, выдававшая его марийско-мордовское происхождение. Он не применял ко мне строгих мер. Моя папка быстро заполнялась толстыми, бурыми листами оберточной бумаги, на которой были отпечатаны протоколы допросов.
У него был твердый, уверенный, выработанный следственной практикой почерк. Каждый законченный лист допроса он сопровождал текстом: «Протокол записан с моих слов верно, с чем ознакомлен и в чем расписываюсь». Рядом я оставлял свою подпись.
Редактирование протоколов принадлежало и, как мне казалось, по праву, следователю, и я не особенно вдавался в смысл записанных ответов, считая их правильными, не требующими поправок. Сегодня такая беспечность и легкомыслие кажутся удивительными и маловероятными.
Он много курил и после допросов его пепельница была полна дешевых папиросных окурков «Север». Мне он тоже предлагал покурить во время допроса, а иногда перед уходом в камеру угощал папиросами «на потом». Следствие подвигалось к концу в положенные сроки, я ни в чем не перечил и подписывал все протоколы. Такие отношения устраивали нас обоих.
Делал это не потому, что не хотел портить отношения, избегать трений и неприятностей, а просто по легкомысленному подходу к следствию, неразумению некоторых правовых положений, которые недопонимал, как человек, неискушенный в этих вопросах.
Ему же, работнику дознания, они были хорошо известны и он, зная чем закончится следствие, спешил к его завершению.
Я привлекался к уголовной ответственности по статье 58.1б УК РСФСР. Эта статья означала измену Родине, а ее пункт «1б» относился к категории военнослужащих. Был у этой статьи еще пункт «1а», квалифицирующий преступления гражданских лиц.
Я подписывал протоколы допросов, не обсуждая сомнительные формулировки, хотя и мог бы не согласиться с обвинением в измене Родине. Мне казалось, что факт пленения неопровержим и, признавая его, я и считал себя виновным. Передо мной постоянно звучали слова военной присяги: «… и если я нарушу эту присягу, пусть меня постигнет суровая кара Советского закона», они подтверждали правомочность применения закона к нарушителям присяги. Поэтому мне в 1942 году на фронте нужно было покончить с собой, чтобы потом не искать оправданий в безысходности положения и обстоятельств трагически складывающейся войны.
К сказанному хочу еще добавить, что мои отношения со следователем не обострялись еще и по той причине, что к декабрю 1945 года, когда проходило следствие, многие обстоятельства Харьковского окружения мая 1942 года были хорошо известны, сделан анализ окружения войск Юго-Западного фронта, дальнейшей участи сотен тысяч пленных, опровергавших массовое предательство и многое другое. Поэтому он не «давил» и не применял особых мер дознания.
Помню, лишь однажды он, вытащив пистолет, сказал: «Если будешь врать, застрелю!» Это случилось через месяц после начала следствия и было вызвано моим ответом на вопрос: «Почему, желая попасть на свою территорию, группа бежала не на Восток, а на Запад?»
Я объяснял это реальной фронтовой обстановкой и тем, как контрразведка СМЕРШ могла бы поступить с нами, что мы собирались вначале попасть в войска союзников и там, «отмыв» свою Вустравскую принадлежность, получить право на возвращение в Союз.
Капитан Устратов считал, что я скрываю от следствия спецзадание немцев, с которым мы вначале должны были добраться до Швейцарии, а оттуда в Советский Союз для его реализации.
Статья 58.1б и связанные с нею обвинения в измене Родине после анализа материалов допроса, видимо, привели капитана Устратова к выводу: криминала с этой стороны у меня не было — в плен я не сдался.
Но оставить без последствий мою принадлежность к Вустрау, к лагерю Восточного министерства Германии, готовившего администрацию для оккупированных районов из числа советских военнопленных, он никак не мог. Нужно было во что бы то ни стало найти крючок, зацепить и наказать. Но как? Из всего того, что я рассказал о Вустравском периоде было много такого, за что нужно было наказать и изолировать — ведь я прошел специальную учебную программу, познакомился со сведениями, какие советскому человеку были противопоказаны.
Однако все мои дальнейшие действия в Германии и те, какие я мог бы совершить на оккупированной территории как представитель ведомства Восточного министерства, не состоялись. На Восток я не уехал, а устроился на работу в частную ремонтно-строительную фирму по восстановлению разбомбленных домов в качестве рабочего и проработал там до окончательного отъезда из Берлина в декабре 1944 года.
Закон был не в силах осудить меня, так как в действиях моих после освобождения из плена не оказалось состава преступления. Что же делать и как поступить следствию в таком случае?
Решение было принято еще до следствия — осудить. Не важно, что состав преступления отсутствует. Наши органы правосудия смогут притянуть к наказанию и по тем материалам, какими располагают, их достаточно.
Предъявленное мне обвинение было сформулировано так:
«…находясь в плену, дал согласие заниматься на курсах Восточного министерства Германии, после окончания которых работал на стройке в Берлине и получал ставку немецкого рабочего».
В такой же редакции было предъявлено обвинительное заключение и после окончания следствия. Я с раскаянием признал вину, рассматривая ее, как и следовало, фактом экономического содействия врагу в годы войны.
Попадись это заключение мало-мальски грамотному юристу, оно вызвало бы в адрес следователя усмешку. Но в условиях советской действительности подобная формулировка была вполне пристойной и обоснованной для вынесения приговора. Хотя, истины ради, должен признать, что ни трибунал, ни другие судебные инстанции не приняли к судопроизводству мое дело. Оно было отправлено в НКВД СССР и там, без судебного разбирательства, вынесли решение в виде постановления Особого совещания. Вот только вместо положенных двух недель, в течение которых я должен был получить окончательное решение суда, я ожидал его около года.
В этом и заключалась трагедия людей, попавших за решетку — о правовых знаниях и нормах они не имели ни малейшего представления. Не имея защитника в ходе следствия, они целиком и полностью попадали во власть следственного аппарата, это он вершил судьбами людей по указанию сверху.
Капитану Устратову следственные материалы на своего подследственного нужно было оформить в протоколах допроса до возвращения в Советский Союз, не оставляя в них «белых пятен», а затем передать их в органы Госбезопасности.
Когда я стал рассказывать ему о подготовке к побегу, о его осуществлении, а затем о жизни в Швейцарии и работе в Советской репатриационной миссии, я понял, что этот период его мало интересует, так как он свидетельствовал о нашей работе в пользу Союза, поэтому подробности о нем были опущены.
Итак, согласно нормам процессуального кодекса, следствие уложилось в два месяца, и я подписал 206-ю статью об окончании следствия. Заканчивались трудные дни пребывания в следственном изоляторе г. Подольска.
На исходе февраль. В Подольске стояла снежная зима, держались морозы."
22 января 1946 г. нарком С. Н. Круглов подписал приказ № 0075 "О передаче ПФЛ ГУЛАГу и расформировании ОПФЛ НКВД СССР", по которому "в соответствии с постановлением ГКО № 9871с-18.08.45 о направлении спецконтингентов ("власовцев", лиц, служивших в немецкой армии, строевых формированиях, легионеров и полицейских) на расселение в северные районы страны на положении спецпереселенцев с закреплением в местах расселения на 6 лет" проверочно-фильтрационные лагеря "со всеми наличными кадрами работников лагерей, охраны, хозяйством, помещениями, транспортом и имуществом" передавались "в состав лагерей ГУЛАГа". Отдел ПФЛ НКВД подлежал расформированию к 1 февраля. На основании этого приказа в ведение ГУЛАГа перешли следующие лагеря и лаготделения".
