Работал комбайнёром.22-го июня был на ремонте. Пришла повестка и за час возле клуба собралась вся деревня Песчанное. 22-го ночью отправили в Славгород через Бурлу. По приказу Сталина формировали 26-ю Сталинскую стрелковую дивизию на Дальнем Востоке. В течение трёх дней сформировали и за четыре дня доехали до места назначения. Попал в разведвзвод особого назначения 22-го Чапаевского стрелкового полка 26-и Сталинской стрелковой дивизии, который бросили на Северо-Западный фронт...
Первое ранение получил в бою за деревню Калиновка Ленинградской области...
Вскоре Северо-Западный фронт ликвидировали, дивизию бросили под Москву...
Шёл сентябрь 43-го года. Служил в специальном разведвзводе особого назначения. Задача ставили одну и ту же: зайти в глубокий тыл, проводя разведку боем, то есть нужно было открыть огонь, а командир должен был фиксировать огневые точки противника и по радиостанции передавать своим. После чего необходимо было тут же отступать, если успеешь, иначе окружат. 3а ночь по четыре раза ходили – постоянно выявляли главные огневые точки.
Отбор проводили жёсткий. При формировании дивизии необходимым условием было отсутствие судимости и, обязательно, славянская национальность...
Задачу сменили: разведать противника и взять языка. Я был в прикрытии группы захвата, всего выходило пять человек. Выйдя в заданное место, снимали часового и брали, в качестве языка, кого-нибудь из офицеров. Один раз было приказано срочно захватить языка. Вышли вновь впятером и захватили четверых немцев. Теперь нужно доставить их в дивизию. Водили их целую ночь, стараясь не наткнуться на немцев. Спустя время приняли решение расстрелять пленных, а командир уже передал: "Захватили, ждите"... Расстреляли. Вернулись в расположение, и нами тут же занялся особый отдел подозревая, что мы отпустили гитлеровцев. Думали, расстреляют, но всё же особисты разрешили показать место расстрела. В итоге, кое-как нашли место расстрела и показали, только тогда отпустили. Судил бы ревтрибунал: уже создали комиссию...
Всё время в разведке. Если нечего разведывать, иди в наступление. В одном из таких наступлений и получил второе ранение. Взводу дали задание любыми путями разведать расположение противника перед наступлением. Разведали, доложили. И тут же была поставлена другая задача: любыми путями занять деревню, вам поможет артиллерия. Подошли к деревне, по сигналу ракеты открыли огонь. Теперь необходимо было взять деревню и удерживать до подхода войск. Как нам сказали: "займёте деревню – все будете с орденами" Чуть рассвело – пошли в наступление. Нас подпустили поближе к замаскированному ДОТу и открыли огонь. Командира, майора, в самом начале боя убил снайпер. По приказу, занявшего место командира, помкомвзвода, развернулись в цепь, и пошли в наступление. Через метров 150 усиленный взвод из шестидесяти четырех человек (обычно взвод состоял из пятидесяти человек) вновь попал под огонь. Полегли все, кроме троих человек: помкомвзвода, младшего сержанта Голубева и меня. Я лежал возле мелкой речушки шириной до десяти метров, за камнем, а те двое в овраге. Очередь дал длинную и короткую и тут же почувствовал удар в каску – получил лёгкое ранение. Затем пули попали в руку и ногу.
Стали ждать ночи. Вызвали самолёт, чтобы повесил освещение. Спустя время стало видно как днём. Пока лежал за камнем, сапог полностью набрался крови. Поднимусь – голова кружиться...
Стали пробегать отступающие остатки взвода. Пробежали четыре человека, позвал – они только махнули руками, мол, не до тебя. Лежу один. Вокруг стрельба не прекращается, и тут вновь пробегают отступающие – пять человек. Опять окликнул их – и снова никакой реакции...
Через время меня всё-таки подобрали солдаты и перетащили в овраг. Возможно, только из-за того, что вышел приказ: «Всех раненых подобрать. За невыполнение – расстрел». Затем на палатке перетащили к подбитому танку. Необходимо было искать ППГ (полевой палаточный госпиталь), поэтому двое остались со мной, а двое ушли искать ППГ. Прождав около часа, оставшиеся решили тоже идти на поиски. У меня проскочила мысль: «Всё, конец». Пока лежал и ждал, прошли немцы, но не заметили. Наконец, приехала двуколка, а вместе с ней санитар и ездовой...
Привезли в госпиталь. Голова залита кровью, руку разбарабанило. Положили, осмотрели. В госпитале были начальник госпиталя и медсёстры. Написали что-то на бумажке и положили в карманчик. Лейтенант, лежавший рядом посмотрел в бумажку и сказал: «Тебе тут делать нечего». А в бумажке: «Тяжелораненый, срочно эвакуировать».
Подошла машина – забрали немного тяжелораненных. Прибыли в город Вышний Волочёк: вокруг было много раненых и каждую ночь бомбардировки... Подошёл эшелон и раненных стали переносить на платформу затем накрыли палаткой и эшелон отправили. Меня положили в крытый вагон... Слышу – бомбардировщики: лежу, смерти жду. Полетели щепки, затем, на бреющем полёте, два истребителя начали косить из пулемётов...
7 ноября прибыли в город Иванов. 3атем направили в глубокий тыл и того же 7 ноября попал в город Новосибирск...
28-го марта вернулся на поезде, и как раз добрался до Песчанного с женщинами, которые везли солому. Приехал, собрались женщины, на следующий день дарили подарки...
Дед Степан пришёл вперёд меня. Дед Гриша уже работал в строительной бригаде, строил мост на плотине.