Часть 1. Жизнь до фронта.

Федотов Иван Андреевич родился в 1904 году в  деревне Заонохово, Казанской волости, Оханского уезда, Пермской губернии. Детей у Андрея Евсеевича было много, несколько умерло, остались два брата и две сестры.  Иван Андреевич рассказывал, что видел, как летел тунгусский метеорит, после которого несколько дней в небе был след и днём и ночью. Мать на руках его маленьким выносила смотреть метеорит в огород. Рассказывал, что помнит, как праздновали столетие династии Романовых. В селе Казанка на площади у церкви говорили речи, стояла бочка с вином и всех угощали.

       Старшая сестра Ивана Андреевича, Александра Андреевна вышла замуж за зажиточного человека. Дом у них был большой на другом конце деревни. Иван Андреевич часто бывал у сестры в доме. Во время гражданской войны, в 1919 году, когда в тех местах шли сильные бои, в их доме  разместился штаб красноармейцев. Иван Андреевич с другом Яшкой (который вскоре погиб, нечаянно выстрелив себе в живот из найденного револьвера)  пристроились к красноармейцам. У них было оружие: сабли, наганы, пулеметы. Им выдали полушубки, на которые повесили красные банты. Иван Андреевич говорил, что ездил с пакетом в г.Нытву и видел там Блюхера. Из воспоминаний сестры Ивана Андреевича, Александры Андреевны: « Белые пришли в деревню по насту со стороны д.Волки. Я утром рано встала, в окно посмотрела, а по снегу мураши ползают. Это белые по летней дороге со стороны Шелома (возвышенность так называется) на лыжах идут и на санках пулеметы тащат. Заскочили в ложек, со стороны леса, и по логу к штабу подтягиваются.  Я командира разбудила и началась стрельба. Белые били очень сильно. Красные манатки свои покидали в кошевы и верхней дорогой угнали в д.Окуловка. Народу погибло много. На угоре, недалеко от штаба, была пихта ,ствол был у нее раздвоен, так вот из этой развилки, долго отстреливался  китаец.  Потом пуля ему прилетела в голову, когда он заряжал  винтовку. Так он и погиб бедняга, с обоймой в руке и похоронили. Всех в одну могилу и похоронили.» Иван Андреевич показывал эту могилу своему сыну. Как только белые пришли, Ивану Андреевичу с другом Яшкой стало страшно, решили, что надо, что-то делать. Отец его, Андрей Евсеевич, опасаясь репрессий, закопал полушубок с бантом в навоз и отправил отца вместе с другом Яшкой в обоз к белым.  В обоз поехали на своих лошадях и телегах. Белые начали отступать в сторону Сибири, а  обоз двигался за армией.  Доехали до Екатеринбурга. Кормили плохо, места незнакомые, народ чужой.  Друзьям стало тоскливо и они решили бежать. Ночью тихонько, как бы посмотреть лошадей, ушли. Ушли налегке, без телег, только верхом.  Долго ехали на запад, в сторону дома. У города Кунгура решили проехать прямо лесом через реку Кама-и домой. У Ивана Андреевича старший брат  в тех краях работал какое-то время лесничим. Ехали-ехали и поняли, что заблудились. Неделю бродили по лесу, выйти не могут. Лошади сытые трава есть, вода тоже, а им кроме ягод, поесть нечего.  Решили съесть одну лошадь. Каждому свою лошадь жалко и решили тянуть спички. Два раза тянули и оба раза жребий упал на Яшкину лошадь. Яшка кричит: «Не дам свою лошадь!» Разодрались, устали и задремали. Иван Андреевич уснул и видит, что идет к нему соседка и ругает его: «Ванька, ты почем тут сидишь, мать шанег настряпала, иди домой, шаньги остывают». Иван Андреевич проснулся, а никого нет.  Понял, что галлюцинации от голода начались, решили: «Двигать надо, а то умрем». Поехали и наткнулись на разъезд красных. Красноармейцы их спрашивают: «Кто такие?» На что им отвечают: «Ехали к брату и заблудились».  Тогда они заревели в голос, красноармейцы их пожалели и отпустили.

Как помнит тяжелые времена Иван Андреевич: «В голодные годы 1921-1922,не голодали. Было много ягод и грибов, которые у нас мешками стояли. Земли на нашем участке было 11 десятин (более 11 га.)  Была лошадь рабочая и выездная, своя кузница. Масло конопляное, которое сами делали, четвертями стояло.  Когда НЭП наступил мы с Мишкой (племянник 1908 г.р.) ходили заготовлять дрова в Мотовилихинские заводы. В первый же год купили ему русскую гармонь. Мишка (Михаил Степанович) хорошо владел инструментом, его по всем деревням звали играть на свадьбы,  праздники.  Когда он приезжал в деревню 1965-1967 годы его народ все еще помнил.  Старший брат у Михаила Степановича, как раньше говорили, был кадровым  военным. Старшина. Погиб при  форсировании Днепра».  

В начале января 1942 года Иван Андреевич Федотов ушел на фронт.   

Часть 2.Фронт.

О войне Иван Андреевич рассказывал мало, только по праздникам, когда немного выпьет. Садился на край лавки, скручивал самокрутку и рассказывал короткие истории из фронтовой жизни.

После обучения в учебном центре г. Чебаркуль и формирования полка их отправили на фронт. Ехали они в теплушках, кормили неважно было тесно и холодно. Запомнился всем один пожилой солдат, который воевал еще в первую германскую. Он ходил по вагонам и собирал по углам соль, которую раньше перевозили в эти вагонах. Молодые солдаты шутили и посмеивались над ним, что, мол «Рано собрался солить огурцы». Но потом, под Орлом, когда вместо соли давали одну селедку на брата, эта соль многих порадовала. Кто сильно нуждался, он солью угощал, а другим менял на продукты. Под Курск солдаты не попали, так как отправили их под Орел для укрепления фланга фронта. Кормили очень скудно, начали выпадать волосы, шататься зубы. Политрук сказал однажды: «Кто хочет выжить- бросайте курить». Пришлось бросить.

 В этот период Ивана Федотова перевели в взвод связи на должность командира отделения. Во время боев связистов выкашивало, как траву на сенокосе. Так, в ходе одного боя, нужно было восстановить связь между подразделениями. В отделении Ивана Андреевича выбило абсолютно всех связистов- пришлось идти самому: ползет он, а по проводу стрельба идет сильная, головы не поднять. Провод в левой руке: где перебежками- где ползком. Вдруг, видит, танки немецкие прорвали оборону и между седьмой и девятой ротой идут к нам в тыл. Один танк прямо на него ползет. Деваться не куда. Он лег между трупами и ждет, а танк идет. Рядом казах лежит убитый, а у него противотанковая граната на шнурке привязана к поясу, а танк все ближе и ближе. Отвязал он гранату и бросил под танк, тот сразу и остановился. Верхний люк открылся и из него немцы стали выбираться, тут их и сшибли из пулемета. Иван Андреевич вспоминает: « Из под танка немец ползет прямо на меня, Вальтер выставивши. Я дал очередь ему прямо в башку, только вата полетела. Атаку отбили». За этот танк Ивана Федотова наградили.

В Белоруссии, когда стояли в обороне, ему один дед сказал: « Ты вернешься домой живым, и у тебя будет много детей», за  что Иван Андреевич отдал ему солдатскую плащ-палатку. Дед тот молился и жил один, к нему многие ходили поговорить о жизни.

По немецким блиндажам, после  отступления ходить было опасно. Немцы минировали все: посуду, аккордеоны, губные гармошки. Иван Андреевич  вспоминал: «Один раз я зашел посмотреть, обошел блиндаж, стал подниматься обратно, а одна ступенька качается, приподнял доску, - а там усики торчат, от немецкой противопехотной мины. Мина не сработала, видимо, дома жена молилась за меня».

Восстанавливая связь, Иван Андреевич в очередной раз попал под атаку немцев. Шел он по окопам, провод в руке, все завалено, народ побитый и остановился в пулеметном гнезде. Сильно стреляли. Вдруг  услышал немецкую речь, только присел, а они вышли на песчаный берег. Он рассказывал: «Уходить поздно. Заметят. Пока они между собой что-то решали, я проверил пулемет. А у пулемета кожух для охлаждения ствола пробит, вода выбежала. Я добавил воды из фляжки, залепил пробоину мылом, замотал полотенцем, -жена прислала из дома,- заправил ленту и жду. Немцы рассредоточились и стали переправляться через реку. Тут и я начал стрелять, несколько раз они пытались переправиться, тут и наши подошли - услышали стрельбу».

Как оказалось, Иван Андреевич оказался в самом нужном месте. За это его и наградили. Вручили знак «Отличный пулеметчик».

В Польше воевали не только с немцами, но и с местными бандитами. Особенно запомнилась всем банда Пепла. Долго с ним не могли справиться. Город- крепость Кенигсберг сходу не могли взять. Потом послали вперед морскую пехоту, так, что когда за ними шли- встать было некуда. Сплошь черные бушлаты, все поле было завалено нашими моряками. Страшно народу много за время войны погибло. Дед рассказывал: «Нас отправили в обход Берлина на северо-запад. Немцы прорывались к американцам. Уходили отборные войска, бились очень жестоко. Только «Катюшами» их могли удержать. Английские танки на поле валялись как худые ведра. Изнутри они были обделаны каучуком, заправлялись техническим спиртом. Горели хорошо. Наши танки подошли, как дали, и на территорию американцев угнали их. Говорили, что вместе с союзниками. «Американцы нам дарили жвачку, открытки красивые».  Войну, по словам Ивана Андреевича, мы выиграли, потому что привыкли жить в таких трудных условиях. У немцев в блиндажах, как в избе, а наши спали в окопах и в грязи. «Русский человек - ко всему привыкший». Из всех военных начальников Иван Федотов ценил больше всех  маршала Георгия Константиновича Жукова. Вернулся Иван Андреевич Федотов домой летом 1945 года, так как был уже немолодой, задерживать не стали.