Мой отец, Ерыгин Николай Александрович, родился 9 мая 1913 г. в  селе Бунино, Орловской губернии. В молодые годы был на Дальнем Востоке на советско-китайской границе, участвовал на стройке города Комсомольска-на-Амуре. В конце 30-х годов работал в газете «Советский сталинец» в Саратовской области. В 1939 году ушел добровольцем на советско-финскую войну (имея бронь, заменив своего товарища, у которого были дети). Получил ранение в ногу, возможно, в боях на линии Маннергейма. В 1940-41 гг. проходил военную службу о городе Одессе, где его и застала война. Во время Великой Отечественной войны служил в артиллерии. В 1944-45 гг. был награжден рядом медалей за участие во взятии европейских столиц, в том числе медалью «За отвагу». Наиболее тяжелые воспоминания, несмотря на победные наступления советской армии, были о Венгрии (бои за Будапешт). Войну закончил в Чехословакии демобилизовался, вернулся к родителям на Кубань, в 1946году женился на Смольченко Вере Трофимовне (моей матери), с которой и прожил более 50 лет. В 1947 году родился я – Ерыгин Александр Николаевич, затем мои братья: Николай (1948), Евгений (1951) и Владимир (1954). Все мы, четыре сына, следуя наказу отца, прошли воинскую службу в рядах советской армии. Я служил в ракетных войсках и награжден медалью «За воинскую доблесть».

Отец всегда нам был примером и в обычной жизни, хотя профессия его была мирной, он работал главным бухгалтером. В 1954 г. (мы жили в станице Выселки Краснодарского края), ранней весной , когда еще не начался ледоход рискуя жизнью спас тонущего в полыньи мальчика. О его героическом поступке было написано в местной газете. В 1956 году уговорил маму уехать на освоение целинных земель. В 1966 году наша семья переехала в Ростов-на-Дону. За время до своей смерти и папа и мама, как участники ВОВ, были награждены юбилейными памятными медалями.

Умер мой отец 15 августа 1998 года.

 Вечная память героям войны!

К 100-летнему юбилею со дня рождения моего отца, моя супруга Елена Ерыгина, написала рассказ.

ПРЫЖОК – ЦЕНОЮ

В ЖИЗНЬ

Весна на Кубани всегда ранняя! Вот и на этот раз она преждевременно поспешила объять теплом застывшую землю. Странно-снежная зима, с огромными, небывалыми в этих краях сугробами, нехотя отступала, и под ливнем ярких, солнечных лучей постепенно таяла, напояя мир живительной  влагой. Ночью еще случались заморозки, стеклянно звенели лужицы, а днем маленькие озерца блистали повсюду.

Николай Александрович, смуглый, красивый, черноволосый мужчина, с военной выправкой, лет сорока, в этот день возвращался с работы рано. Работая главным бухгалтером, он и в выходной –  с утра заскочил в контору, просмотрел кое-какие бумаги и, убедившись, что все в порядке, поспешил обратно. Дома его ожидала жена и трое маленьких сыновей. Верочка его снова носила под сердцем ребенка и очень надеялась, что родится девочка.

Николай Александрович любил своих детей, бережно и нежно относился к своей жене, но шел он не домой. Ему нужно было встретиться со своим другом, мельником, живущем на соседней улице. Станица, в которой он проживал, была небольшая, но уютная. Станичники  почти все знали друг друга.

В самом центре местечка, расплескалась красавица река. Сейчас она спряталась под ледяной  шубой, но жизнь в ней продолжалась. Любители полакомиться свежей рыбкой, таранили лед, и часами просиживали, в ожидании клева какого-нибудь зазевавшегося, сонного леща.

Солнышко припекало, Николай Александрович распахнув пальто, полной грудью глубоко вдохнул свежий, морозный, но уже ароматный весенний воздух. Какая красота! Он вновь повернул и перед ним открылся знакомый, но всегда неожиданный, вид могучей реки. Железнодорожный мост, огромной скрепкой соединял оба берега, а проезжающий поезд, отстукивал металлическую чечетку, зовущую в далекое, волшебное путешествие.

Людей было немного, да и поезда, в воскресный день, давали передышку жителям Заречной улицы. Не дойдя до середины моста, Николай Александрович услышал детский крик, зовущий на помощь. Он раздавался откуда-то снизу. Этот истошный крик прерывался звуками, напоминающими громкие всхлипывания, фырканье, бульканье. Стало понятно, –  на   реке беда! Прохожие, подбежав к краю моста,  увидели жуткую картину: ребенок, только что весело бегающий на коньках, провалился в полынью. Пытаясь выбраться, он барахтался, что есть сил, пробуя ухватиться за острый край ледяного тороса, мгновенно образовавшегося из ломающихся льдин. Река тронулась! Рыбаков в этот день видно не было. Река была пуста! Сверху кричали, стараясь что-то подсказать ребенку, но вода затягивала его все глубже и глубже…

Николай Александрович, не раздумывая, бросился в воду. Прыжок с огромного моста заставил всех замереть. Единое: «АХ!» повисло в воздухе!

Больно ударившись об лед, он оказался недалеко от полыньи. На ходу стаскивая пальто, мужчина подполз к ребенку и протянул ему руку.  Окоченевшие детские пальчики крепко вцепились в него, и в этот момент раздался треск, Николай Александрович оказался в воде рядом с тонувшим ребенком. Студеная вода, приняв в свои застывшие объятия, внезапно «обожгла» его, и он чуть было не разжал руки. Тысяча ледяных спиц вонзилось в тело мужчины. Кажется, на мгновение остановилось сердце.

– Дяденька! – прохрипел малец – Подмогни, утону, ведь!

– Держись, боец, выберемся!

Мальчишка, захлебываясь ледяной водой, оцепенев от холода и страха был близок к обмороку. Лицо, ставшее совершенно синим, напоминало страшную маску, зубы его выбивали маршевую дробь.

Николай Александрович с трудом удерживал мальца и, пытаясь найти хоть какую-нибудь опору, спросил:

– Имя-то свое помнишь?

– А как же, Николка! – выдохнул мальчик.

– Ну, и я Николка!

Ледяная влага быстро заполняла все складки одежды и через мгновение, то, что должно было согревать, превратилось в страшную ловушку, тянущую на дно двух людей, скованных  невидимой цепью. Из последних сил они пытались вырваться из объятий разгневанной реки. Мужчине удалось ухватиться за проплывающую льдину, но ребенок, повисший на нем, набрякшая одежда, свинцовые сапоги – мешали, и не давали возможности выбраться из воды. Сделав отчаянную попытку, приподнять мальчика, он выбросил его на льдину:

– Ползи к берегу, сынок! – успел прокричать Николай старший, и тут же сильнейший удар в голову проплывающего тороса, заставил его глубоко нырнуть в студеную мглу. Невероятный холод добрался до самого сердца, тьма окружила его, и он камнем пошел ко дну.

– Ну, вот и все! – успел подумать мужчина, и перед ним  в одно мгновенье, промчалась вся его жизнь – Как же Верочка, одна, с такой оравой? Да, и младшенького не увижу!

Внезапно,  какая-то неведомая сила резко выплеснула его на поверхность, и он с ужасом увидел, что мальчик вновь соскользнул в воду.  Помощь не приходила! На берегу, в панике, суетились растерявшиеся люди.

Сделав глубокий вдох, Николай Александрович поднырнув, крепко схватил окоченевшего мальчугана и стал пробивать путь к берегу. Несколько метров отделяли их от спасения, но это метры были самыми трудными в его жизни!  Казалось, он вновь очутился на фронте, но теперь он сражался с природой, а это серьезный, непредсказуемый противник!  Правой рукой он начал ломать лед, левая тащила замершего ребенка. Острые края впивались в тело, одежда с каждым движением раздиралась и рассеклась непокорными льдинами, впивающимися в обледеневшее тело. Кровь, сочащаяся из ран, мгновенно свертывалась на морозе. Мужчина медленно плыл к живительной цели. Мать мальчишки, выскочившая из дома, рвалась на помощь, но мощный ледоход отбрасывал как песчинку ее обезумевшее тело. Крики, вопли, рев – доносились с берега. Оставшийся  путь давался особенно тяжело, огромные заторы, грозили расплющить сражающихся со стихией двух Николаев – мужчину и мальчика. Ощутив под ногами дно, Николай Александрович собрав последние силы, почти уже обнаженным, окровавленным телом, пробивая лед, вынес на берег полумертвого ребенка.

Поднялась суматоха, кто-то подхватил дитя на руки, кто-то накинул на мужчину одежду, но он уже ничего не ощущал. Холод сковал его – синего, рваного, в кровоподтеках! Он упал и потерял сознание. Прошло какое-то время и наконец, очнувшись, Николай Александрович услышал разговор станичников, говорили о нем:

 – Так это ж наш главбух! – пробаритонил чей-то голос.

 – Господи, и взаправду он! Да у него же своих хлопчиков трое, а Трофимовна на сносях – вторила, всхлипывая незнакомая женка.

 – Ну, Ляксандрыч! Герой! Ну, истинный герой – прошамкала древняя старушка, помнившая, наверное, еще маленьким мальцом его родителя.

 Он попытался подняться. Мужики с уважением протягивая ему руки, помогли встать, при этом почему-то отводя и пряча в сторону глаза. С трудом передвигая оцепеневшие, свинцовые ноги, повернувшись к реке, он увидел начавшийся ледоход, и высоко взмахнув обмерзшую руку, осенил себя крестным знаменем, тихонько славя и благодаря, своего Спасителя.

Остаток дня герой провел на мельнице, расположившейся рядом с злополучным берегом, у своего друга, к которому так спешил! Мужики лечили его своими методами, растирки, припарки, чарочка внутрь! К вечеру наш герой, почувствовав некую силу,  засобирался к себе, где ждала его большая семья.

И только поздно ночью Николай Александрович с трудом добрался домой. Дети уже спали. Жена, ожидавшая его весь день, не находила себе места. Она ощущала – случилось что-то неладное!

Странный вид мужа, испугал женщину. Весь в синяках,  изодранный, со страшными кровоточащими ранами, в чужой одежде! Она обняла его и, заплакав,  попробовала узнать, что же случилось? Но ее любимый Коленька, натянув телогрейку, поближе придвинулся к печке и мгновенно уснул.

Утором рано в окно постучали:

– Трофимовна, бери газету, первая прочитаешь!

Молоденькая почтарка сунув в дверь увесистую пачку газет, на ходу прокричала:

– Ну и герой!

Огромный портрет занимал всю страницу. Родные, милые глаза улыбались, а рядом маленький мальчик, живописно выписывал кружева на коньках.

22 мая 2013 г. Елена Ерыгина

А это мое стихотворение, Ерыгин А.Н.

9 МАЯ

Памяти вождей и воинов,

сражавшихся за веру,

Отечество и народ

Радость сквозь слезы.

Праздничный май.

Липы, березы.

Дивный наш край.

Издавна в споре:

Мир, тишина

И – всем на горе –

Грозы, война.

Прямо из тигля,

Как и всегда,

Край наш настигла

Злая беда.

Вновь растревожен,

Выжжен дотла.

Милостью Божьей

Колокола

Вдруг зазвучали

(Чудный мотив),

Дальние дали

Оповестив

О невозможном.

Верь ли, не верь:

Небезнадежна

Правая смерть

Души сложивших

Ради других –

Дальних – и ближних,

Милых, родных.

Русская сила!

Водоворот.

Жизнь – за Россию,

Жизнь – за народ.

Липы, березы.

Тихий наш край.

Радость сквозь слезы.

Праздничный  май.

          9 мая 2001 г.