Я родилась в 1920 году в городе Клин Московской  области.  Маму звали Евдокия Матвеевна, отца звали Михаил Александрович, работал он телеграфистом в городе Клин. Мама разошлась с отцом и осталась с тремя детьми. Мне было 3 года, старшему брату 7 лет, а младшей сестре  7 месяцев. Мама говорила,  что отец  очень пил, а однажды уехал и пропал. Маме надо было как-то  прокормить семью. Мама научилась шить, была портнихой, и этим зарабатывала. Сначала дома шила, потом  работала в мастерской. Вот так нас и прокормила. В 1928 году она познакомилась с молодым мужчиной, который был младше ее на 10 лет. Он очень полюбил маму, и они поженились, несмотря на то, что у нее  было трое детей. Мы уехали в  Малую Вишеру. Там Николай Иванович пошел работать стрелочником, и у них в 1929 году родился сын Аркадий. Николай Иванович, мой отчим, уже работал в Ленинграде составителем поездов. И он потерял правую руку на работе. Однажды он поезд как -то составлял ночью, был туман,  и он  попал под поезд. Такой - то молодой. Но на работу взяли, как инвалида. Он был на Московском вокзале на перронном контроле. Он с Большой Вишеры ездил  на работу не  каждый день, а посменно. Тяжело было, поэтому мы потом переехали в Ушаки, там мамина сестра жила. Отец мало получал. Работы в поселке  никакой не было и все работали на Ижорском заводе или в Ленинграде. Отчим мне предложил: «Давай в Ленинград тебя устрою на седьмую  фабрику, на  платформу механизированного учета».  И я сначала была ученицей месяц, потом  работала  в  статистике. Каждый день  ездила в Ленинград. Помню  первый день войны. У нашего соседа, был приемник, вот они услышал, что объявили войну. А я в это утро  ходила на колодец за водой, прихожу   обратно - все в слезах. Они услышали , что  немцы уже на границе в Бресте. Мобилизовали  всех мужчин, кто военнообязанный.  У меня старший брат еще в 1937 году ушел  в армию.  Он уже служил, закончил курсы, у него уже было звание в 1940 году. Он  был лейтенантом в войсках НКВД, жил во Львове,  он погиб в 42 году. В августе 41 над  Ушаками уже  летали самолеты немецкие,  бомбили железную дорогу. Я работала в Ленинграде в камере хранения. В ночь на 28 августа, я   поехала в Ушаки, но нас  уже нас  не пустили, до Колпино доехала, а там все бегут: и военные, и гражданские, кричат: попала бомба в состав в Саблино, Тосно заняли, в Ушаках  уже немцы. Уже и  в Любани были немцы. Все бегут в Колпино, и я вернулась в Ленинград. Брата отправили на завод « Электросила». А завод этот стал эвакуироваться, и Бориса нашего эвакуировали в Свердловскую область. В Ленинграде уже  воздушные  тревоги были.  Было страшно:  такой рев самолета, ужасный шум. На Невском было  много  уже взорвано домов, мы  подвалы занимали, а так негде было  спрятаться. Я работала в камере хранения,туда только военные сдавали вещи. Хлебные карточки нам давали на работе, хлеба мы получали понемногу: кусочек хлеба по  125 граммов. Магазин хлебный в подвале находился на Невском,  и люди вставали в 6 часов утра, занимали очередь,не хватало хлеба  на всех. Ужасно было. Были  даже случаи людоедства.  Был слух,  что на барахолке продавали консервы из человечьего мяса. Эта  барахолка  была   на Обводном канале с левой стороны. Я туда ходила, купила ватные чуни. Они стоили мне  200 граммов хлеба. В 1943 г. я познакомилась с Иваном Ефимовичем, моим мужем, он уже майором был в 1943 году, заместителем командира полка. Дружили, потом стали жить и в 1943 же, в ноябре месяце  я забеременела. Потом разлука и встретились мы только в 1944 году. При освобождении Гатчины, когда  войска меня отправили в обоз: «Будешь ездить на лошади, развозить по кухням продукты». Во время наступления страшный был гул, стрельба была с пушек, столько было шума, очень страшно. Я  очень плохо себя стала чувствовать из-за беременности и попала на неделю в госпиталь. А потом пришла к тетке, у ее дочери Кати   был муж моряк, он  говорил  жене: «Ты не бросай Зою, помоги ей». И  она мне много  помогала. Вот с ней, со своей двоюродной  сестрой, я  и ходила  везде,  чтобы получить комнату. В общем,  я получила комнату  на Пушкинской улице,  дом 2. Карточку продовольственную  не получила, беременным давали только молоко. И ещё я  получила одеяло на ребенка, серое и четыре пеленки теплых. Это  все произошло  уже в 1944 году, когда   уже была снята блокада. С  мужем  мы встретились в 1944 году, привезли его в офицерский госпиталь на Старорусской, там лежали раненые офицеры. Ранен  был в плечо. Ему хотели отнять руку, но попался врач хороший, благодаря врачу   Анне Владимировне, руку спасли. Я в госпиталь с животом ходила, и  меня там кормили. Он лежал в госпитале и  все  говорил: «Как только на ноги встану,  зарегистрируемся» 15  мая  1944 году мы зарегистрировались   в ЗАГСе Куйбышевского района. Моему сыну было 2 месяца, когда я проводила  мужа с Варшавского вокзала. В 1943 году всех жителей Ушаков эвакуировали в Латвию. Мама работала у зажиточного старика. Аркадий там пас гусей, маленький Генка кур кормил, а мама обшивала этого богача. Когда Ушаки были уже освобождены, эшелоном вернули всех ушакинцев и мы поехали к маме, четыре года не виделись.  Иван Ефимович вернулся  домой в сентябре 1945 года. Борису был уже 1 год. Вернулся  он с Туркестанского военного округа, и послали его учиться под Москву,  на станцию Подсолнечное.  Он снял комнату, потом написал, чтобы я  к нему приезжала.  Он учился  там  год, мы так и прожили,  а потом его назначили в Латвию в  Либау, Он  получил звание подполковника,  мы жили в офицерском  доме на берегу Балтийского моря.