Источник: https://www.ap22.ru/paper/Oni-katalis-s-gor-slovno-malen-kie-deti.html При цитировании ссылка на Информационный портал Алтайская правда обязательна

Они катались с гор словно маленькие дети…

Источник: https://www.ap22.ru/paper/Oni-katalis-s-gor-slovno-malen-kie-deti.html При цитировании ссылка на Информационный портал Алтайская правда обязательна

Алтайские поисковики, вернувшиеся из Севска в конце июля, продолжают работу по увековечению памяти солдат и офицеров 28-й лыжной бригады, сформированной в Барнауле в 1942 году. Благодаря севским коллегам они познакомились с племянницей одного из лыжников, Ириной Потехиной, в семье которой хранятся письма дяди – разведчика Николая Демидова. История войны складывается из множества источников и вещественных памятников. Особое место среди них занимают письма с фронта. Пожелтевшие от времени треугольники хранят солдатскую тоску и надежду, дыхание войны, запах пороховой гари… Конечно, многие письма созданы словно под копирку: в них прочитываются лозунги, услышанные бойцом от политрука, стандартные фразы из газетных статей, типовые приветствия и прощания. Однако множество фронтовых треугольников полны и искренних переживаний: радости от полученной весточки из дома, горечи от гибели друга, лютой ненависти к врагу. По данным Управления военно-полевой почты, в годы войны ежемесячно на фронт доставлялось до 70 миллионов писем. В эту незаметную, по-прежнему еще мало изученную солдатскую историю войны вписал свои строки и простой солдат Николай Демидов. К счастью, они не затерялись во времени, и сегодня, читая их, мы все больше узнаем об истории воинской части, чей боевой путь оказался вычеркнут из официальной истории войны, – 28-й отдельной лыжной бригады. *   *   * Уроженец ярославской деревушки Курочкино Коля Демидов относился к тому довоенному поколению юношей, идеалом которого была военная служба, а венцом мечтаний – авиация. Десятки тысяч парней от 16 лет и старше стремились стать курсантами аэроклубов, в массе открывшихся в конце 1930-х по всей стране. К слову, свой аэроклуб был и в Барнауле. В сентябре 1939 года его призвали в армию и он попал в Рязанский авиагородок, ставший вскоре высшей авиационной школой штурманов. Здесь он служил водителем на спецмашине по обслуживанию самолетов. Так получилось, что весной 1941-го Николай оказался в госпитале после перенесённой на ногах ангины и летом после излечения ему дали короткий отпуск. Пока он был дома, на нашу землю пришла война… В июне сорок первого никто и подумать не мог, что уже в ноябре немецкие танки будут в 30 километрах от Рязани! Из города еще летом начали эвакуировать предприятия и учреждения, среди них был и авиагородок. Из узбекского города Карши в августе 1942 года Николай Демидов написал домой письмо. «Мама, я очень рад, что у вас все, слава Богу, и хлеб есть, и картофель, ну вообще, жить мало-мальски можно», – пишет Николай. «Но только жаль, у тебя здоровие плохое», – беспокойно добавляет он. С мамой, Анной Яковлевной, у Коли была особенная духовная связь. Все письма, сохранившиеся в семье, адресованы в первую очередь ей, и слово «мама» сын пишет в них часто и с любовью, иногда сетуя, что редко получает весточки из дома. 1942-й был самым тяжелым годом войны… Сотни тысяч сверстников Николая погибли на фронте. Понимая, что скоро и его черед идти воевать, он старается отвлечься, вспоминая о родных краях: «Мама, ты в письмах пишешь, что дома у нас в лесах всего много, и ягод, и грибов. Когда я прочитал, мне так жаль стало за прошлый год, когда я был дома, ничего-то не было, ни ягод, ни грибов, а ведь ты знаешь, мама, как я люблю ходить, по грибы особенно». Однако мысли о будущем не покидают и беспокоят: «Вот, пишешь письмо вам домой и думаешь: кончится война, охота посмотреть, что за жизнь будет после этой мировой мясорубки. А ведь я еще молод, и жить хочется…» Но тут же, словно спохватившись, Коля горячо добавляет: «…но интересы своей родины дороже своей жизни, ежели придется отстаивать от бандитов с неметчины с оружием в руках свою родину. Ведь ты только послушала бы, мама, что говорят фронтовики, кажется, за эти бы деяния зубами горло ему перегрыз». Довелось и Коле Демидову бить фашистов. Чудовищные потери 1941 – 1942 годов заставили советское руководство в срочном порядке пополнять пехотные части курсантами различных училищ. Вот и сменили вчерашние авиаторы штурвалы самолетов и романтику неба на трехлинейку да солдатские обмотки. Осенью Николай Демидов с несколькими сотнями других курсантов поехал в эшелоне в холодную Сибирь: здесь, в далеком от фронта Барнауле, начала формироваться 28-я отдельная лыжная бригада. С дороги Коля, еще не зная, в какую именно часть едет, послал несколько писем своим родным. В одном из них он поделился догадками о будущем месте службы: «Мама, сообщаю вам, что я сейчас нахожусь в Челябинске, едем дальше, в Барнаул. Ну, мама, как мое сердце чувствует, еду в лыжные части». *   *   * 3 декабря будущие лыжники прибыли в Барнаул и, к своему удивлению, обнаружили, что в знаменитой своими снежными зимами Сибири ещё не выпал снег! Но разочаровываться было некогда: командир 28-й бригады майор Василий Баклаков усиленно тренировал своих бойцов ходить на лыжах, несмотря на отсутствие снега. Николай попал в бригадную разведку. Вот что он писал маме: «Служу, мама, в лыжной части, служба веселая, но и рискованная, было и тяжеловато, так как с утра и до вечера с лыж не слезаешь, как маленькие дети с гор катаемся. Снег здесь выпал 6-го декабря, и сейчас все несёт, действительно, Сибирь богатая снегами». Так прошли для Коли полтора месяца службы в Барнауле. За неделю до отправки на фронт, 8 января 1943 года, он отправил домой очередное письмо. Оно мало чем отличается от предыдущих – все та же служба, все те же изнуряющие лыжные тренировки. Но Коля уже знает, что в ближайшие дни их отправят на фронт. «На днях еду бить рыжих чертей», – пишет он родителям. «Мама, писем от вас не получаю,  не знаю, что делается дома, где тятя, сестры и братишка» – в этой строчке отразилась не только тоска по родным людям, но и предчувствие чего-то огромного и неизвестного, ожидающего его самого и всех его однополчан впереди. 14 января бригада погрузилась в эшелоны и направилась на фронт, а месяц спустя вошла в состав Центрального фронта. Мы уже писали подробно о боевом пути алтайских лыжников. Напомним лишь, что в марте 28-я бригада приняла участие в Севском рейде – чрезвычайно важной, но оказавшейся впоследствии незаслуженно забытой операции. Наши войска совершили глубокий прорыв, но едва не попали в окружение и вынуждены были отступать с тяжелыми потерями. Самые страшные бои разгорелись в марте за Севск и его окрестности. Именно в эти дни 28-я бригада потеряла больше всего бойцов. В скорбном списке потерь оказался и Николай Демидов. 19 марта разведгруппа 28-й бригады возвращалась с боевого задания из деревни Быки, что в 5 – 7 км от Севска. По пути разведчики решили заночевать в деревне Ручеек. Но отдохнуть им не пришлось: на след напали немцы, стали окружать хату с лыжниками. Командир группы сержант Шлема Заксон оставил одного бойца прикрывать своих товарищей, а остальные стали уходить. Солдат (кто именно, неизвестно до сих пор) отстреливался до последнего патрона, и, когда немцы убили его, преследование продолжилось. Погоня была недолгой: вся группа погибла, в том числе и Николай Демидов. Враг потерял убитыми 7 человек. Фашисты заставили жителей Ручейка похоронить своих солдат, а убитых лыжников – стащить в центр села, запретив предавать их тела земле. Лишь ночью кто-то из сельчан отважился забрать погибших и похоронить их по-человечески. Место захоронения разведчиков до сих пор не найдено. Вот имена героев: – Заксон Шлема Лейбович, 20 лет, сержант, уроженец г. Днепропетровска (Украина); – Романец Павел Алексеевич, 26 лет, сержант, уроженец Кулундинского района (Алтайский край); – Пархоменко Василий Макарович, 20 лет, младший сержант, уроженец Киевской области (Украина); – Головин Александр Васильевич, 19 лет, красноармеец, уроженец г. Оренбурга; – Городецкий Арон Савельевич, 20 лет, красноармеец, уроженец Черниговской области (Украина); – Плотников Иван Дмитриевич, 27 лет, красноармеец, уроженец Оренбургской области; – Стеканов Павел Андреевич, 34 года, красноармеец, уроженец Тульской области; – Ткач Григорий Борисович, 19 лет, красноармеец, уроженец Мамонтовского района (Алтайский край); – Демидов Николай Андреевич, 24 года, красноармеец, уроженец Ярославской области; – Бондарчук Пётр Андреевич, 21 год, красноармеец, уроженец Винницкой области (Украина); – Изотов Дмитрий Данилович, 25 лет, красноармеец, уроженец Харьковской области (Украина). Дмитрий ВЕЙН (фото из архива)

Источник: https://www.ap22.ru/paper/Oni-katalis-s-gor-slovno-malen-kie-deti.html При цитировании ссылка на Информационный портал Алтайская правда обязательна

Пишет Ирина Потехина(Теплова):

Место захоронения разведгруппы не найдено, но память о них увековечена в Мемориале. Спасибо и поклон всем кто участвовал в создании, Мемориал открыт недавно. Недавно  мне написали поисковики, что есть шанс найти их; по воспоминаниям жителей, примерное место известно.

О Демидове Н. А. рассказывает Потехина(Теплова) Ирина Борисовна:
«Родился 09.12.1919. В марте 1943 г. погиб в разведке, в селе Быки, около города Севска Брянской области (узнали недавно, благодаря поисковикам Севска). Красноармеец 28-й ОБЛр. В этом году поставлен памятник лыжникам 28-й, 29-й, 30-й бригад, сложившим головы в ожесточённых боях за Севск

 Ирине Потехиной(Тепловой) огромное спасибо за память! Спасибо за предоставленные фотографии, воспоминания, за увековечение своего героя! 

Разведчикам Великой Отечественной войны

Сергей Берестов 3

Мы сквозь линию фронта проходим,
В рейд к врагу мы идём как домой,
Языка из разведки приводим,
И секрет мы добудем любой.
Полковая разведка не шутки,
Мы,отдельная каста в строю,
Мы тихи на задании, бесшумны,
И наш взвод как две роты в бою.
Мы безлики за линией фронта,
Не берём мы собой ордена,
Мы без лишнего,без экспромта,
Позволяем себе имена.
Глотки фрицам мы рвём беспощадно,
И с диверсией ходим к ним в тыл,
Как на счётах всё, ровно и складно,
Чтобы дольше нас враг не забыл.
Но бывает друзей мы теряем,
И пойдёт всё, не так как хотим,
Мы воюем,мы всё ж не играем,
И конечно о них мы грустим.
Как-то случай у нас был на фронте,
Мы с заданием ушли к немцам в тыл,
"Раздобыть нужно всё о пехоте."
Приказал нам полка командир.
Тёмной ночью наш взвод был построен,
Инструктаж капитан нам провёл,
Бог войны нам проход обустроил,
Лейтенант нас в тыл к немцам повёл.
Шли травой мы высокой и лесом,
Натыкались в тылу на посты,
Помогал нам сам Бог в месте с бесом,
Обходили их прячась в кусты.
Обнаружить себя всё же дали,
Не страхуют случайность в войне,
Нас искали уже,мы ж не знали ,
На провал риск поднялся в цене.
Брали мост,началась перестрелка,
С информацией мы уже шли,
Сняли пост на железке у стрелки,
Нервы всё ж нас тогда подвели.
Затянулся тот бой, отходили,
Разделились на группы мы две,
Прикрывать кто остался, застыли,
Все доверились в миг тот судьбе.
Информацию, что раздобыли,
Передать мы смогли своим в тыл,
Только жаль, что нас всех там убили,
Верим, подвиг ты наш не забыл.
01.08.2010г.