Родился  10 октября 1924 г. в деревне Горшково Усть-Кубинского района Вологодской области. Отец и мать были крестьяне. Закончил всего 5 классов. Работал слесарем. На фронт призван Кубинский РВК 10 октября 1942 года, как только исполнилось 18 лет. Ни дня не перегулял. Провожать было некому, отец уже был на фронте, а мать провожать не любила. С октября по март пробыли в Архангельске в минометной роте.

Был на Отечественной войне и других. На фронт повезли целый эшелон в сопровождении офицеров. На фронте был в 222, потом 551 стрелковом полку 49 Ивановской стрелковой дивизии, 1-й Белорусский фронт. 222 полк в 1943г. переформировали, от него только название осталось, людей не было, все погибли. В пехоте направили в учебную роту. Первые бои были под Калугой у деревни Пыринка. На Курской дуге(?) были, захватили. Танки останавливали гранатами. Противотанковые гранаты тяжелые, дальше 15 метров не бросишь. Пользоваться ими приходилось, но редко, когда танки совсем близко. Противотанковых гранат не было, так такие связывали штук по пять. У одной взрыватель вытаскиваешь, бросаешь, от детонации остальные взрывались. Тяжелые бои были, мы в обороне стояли, а потом пришлось наступать. В наступлении по-разному бывало, и потери были, но последние дни артиллерия хорошо работала, и мы шли вслед за артиллерийским огнем. Артиллерия переносит огонь, и мы дальше идем метрах в 50-десяти от разрывов. Осколки от снарядов летят в облака и вперед. А вот мина – эти, проклятые, во все стороны осколки разбрасывают, потому что мина летит из миномета вверх и потом падает сверху. От них спасения не было. Но, слава Богу, я спасся. За чужие спины не прятался. Не любил, кто прятался за всех.

С танками встречались, потому что в 1944 году я с противотанковым ружьем был, командир отделения ПТР. Их два - Дегтярева и Симонова, 16 и  22 килограмма. Симонова было лучше, но таскать его тяжело, а таскали на себе два человека. Танк я подбил, ведущее колесо разбил, которое гусеницу вращает, танк на месте завертелся. Танкисты стали выскакивать, мы их давай шлепать, уложили всех. Недолго был, орудие скоро вышло из строя, осколком разбило, так что мы  его забросили. Вот тут-то мы приняли крещение крепкое. Немец пошел в наступление, а нам пришлось отступить. Мы прошли все три Белорусских фронта. Когда под Минском образовалась немецкая группировка, мы повернули на юг, разбивать эту группировку. Тут у нас потерь не было. Немцы поняли, что им нет выхода, стали сдаваться сами. Польшу прошли мы, под Люблиным стояли на формировке долго. Форсировали Вислу и пошли на прорыв.

 Потом я попал в артиллерию, командиром отделения боепитания. Подбил танк и самоходку, когда был подносчиком снарядов. Что в пехоте, что в артиллерии, все пешком. Пара коней орудие тащит, на прицепе снаряды лежат. У нас небольшое орудие было. Когда бой, коней разворачиваешь, снаряды с прицепа снимаешь, орудие готовишь к бою. Одер прошли зимой по льду, саперы накидали доски, чтобы не проваливались. В феврале меня ранило в ногу. Развивали наступление, чтобы линию фронта занять, командир батальона впереди, я шел, потом один лейтенант, командир стрелкового взвода, тут и прилетела шальная пуля. Никто в меня вроде не целился. Второй раз - в апреле 1945 года.

Погиб у нас один корреспондент. Когда мы были на формировке, показывали картину, и я сам себя там увидел. Этот корреспондент нас фотографировал, и дал свой фотоаппарат. Пошли в наступление, он думал вперед выскочить, нас заснять, в это время его и убили. Но похоронили его как героя, поставили деревянный памятник. Документы отослали в штаб армии.

Вместе с 1-м Белорусским участвовали в прорыве обороны Берлина, в конце апреля дивизия ликвидировала немецкую группировку юго-восточнее Берлина.

 В Берлине штурмовали рейхстаг (весь абзац на основании рассказа, противоречит сведениям о части, nht,etnghjdthrb - ред). Пять знаменосцев шли, а мы им прокладывали дорогу. Мы были обвешаны гранатами все. Как на этаж подняться – гранату бросали, комнату открывали – гранату бросали. Знаменосцу, который поставил знамя, дали звание Героя Советского Союза, мне – медаль «За боевые заслуги» (сам говорит – орден,  рассказ о знамени ничем не подтвержден).  Знамя обычное, красное полотнище, привязали к штоку – проволокой обмотали.

Страшно было. Страх перебарывали, страшно было только перед боем. В бою весь страх пропадал, думаешь, как немца быстрее убить. Если я немца не убью, значит, он меня убьет, так что старались. Самым хорошим воспоминанием осталось, что выжили. Несладко было, радости мало было. В песне поют: «Нас осталось только трое из 18 ребят». А нас оставалось трое из двадцати двух. Радость приносила нам победа. Тяжело было, потери были большие человеческие. Я сам имею две ранения и две контузии. По окончанию войны был младшим сержантом, награжден орденом Отечественной войны 1 степени, медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», «За взятие Берлина» и др.

            После войны работал плавильщиком на ферросплавном заводе.

1950-1951 – завальщик шихты

1951-1954 – подручный плавильщика

1954-1959 – старший плавильщик

1959 – машинист завалочной машины

1959-1973 – подручный старшего плавильщика

1973-1975 –плавильщик

 Работал, как  и все, в 1975г. ушел на пенсию. Работал на плавилке, жарко было, люди не выносили, падали даже. Приходилось за двоих работать, потому что был неполный штат. Было по 3 человека на печи и старший плавильщик, двое на горне, да одна дозировщица на две печи. Плавили ферросилиций на 45 и 75%. Когда приехала семья, меня даже не отпустили встретить. Работал вместе с Торгаевым Иваном, помощником плавильщика, у него был большой опыт работы, он нам помогал. Сальников помогал, однажды написал заявление на материальную помощь, так он дважды отсылал переписать на большую сумму.

Почетный металлург, ветеран труда РФ. Звание присваивали бригадой. Собрание 1 бригады печи №4 провели перед работой в ночную смену. Я был парторгом тогда. Мастер меня и выдвинул. Я все время отработал на 4 печи, только на время нас переводили на печь №2, когда она не выполняла план.