Дед Яков часто вспоминал, насколько нелепой и случайной может быть смерть, и приводил такой случай:
Самый обычный день войны. Часть куда-то перебрасывают. На привале бойцам выдали кашу. Дед с товарищем ели из одного котелка, пристроившись у дерева. Черпали по очереди. Дед наклонился к котелку зачерпнуть каши – вдруг сзади хлопок мины. Понимает голову – его товарищ сидит мертвый, пробитый осколком. И ложка изо рта торчит.
Наклонись дед чуть раньше или позже - убило бы, наоборот, его.

О своем последнем бое и ранении дед Яков рассказывал так:

Дело было под Сталинградом, когда наши уже перешли в наступление. Во время атаки дед со своей ротой двигался впереди (т.к. саперы) и вдруг попали под минометный обстрел. От сильного удара по руке потерял сознание. Очнулся – вокруг никого, только кое-где мертвые тела. И увидел, что руки у него нет. Спасло деда только то, что была зима, обрубок руки уткнулся в сугроб и на конце намёрз кровавый лёд. Если бы не холод – наверняка истёк бы кровью.
Никаких санитаров не было, так что до своих добирался сам. В какой стороне наши, а в какой немцы - не знал, но подумал, что упал он, наверное, ногами к своим – значит, туда и нужно идти. Так и побрел, постоянно прикладывая к ране пригоршни снега. И добрался до своей части.