Мой дед по отцу, Чечулин Василий Николаевич 1906 года рождения, до войны был первым председателем колхоза. По тем временам он был довольно грамотным человеком, имел образование 4 класса. Колхоз назывался «Будёновец». Находился он в Междуреченском районе Вологодской области. Это  был небольшой, но крепкий колхоз. Он объединял 2 деревни, и в нём было 60 голов. Свою корову, лошадь  и овцу, которую дали в приданое за моей бабушкой, он первым отвел на общественный двор, чтобы всем колхозникам показать пример. Поэтому, во время войны бабушка с тремя детьми на руках, осталась только  с козой, курами и огородом,  которые помогли  ей и детям выжить в суровое время лихолетья. А дед был призывником первой категории, а это означало, что по мобилизационному предписанию он должен был явиться в военкомат в  самые первые часы. Так и получилось. Он ушёл на войну с первым призывом, на второй день войны  - 23 июня. От него пришло одно единственное письмо. Оно было датировано июлем 1941 года и  отправлено было со станции Луга Ленинградской области. Больше писем не было. Именно в этот период, в июле 41-го у бабушки родился третий ребёнок, это был мальчик, и бабушка назвала его  в честь ушедшего на войну мужа  Василием. Она решила, что мужа   уже нет в живых.                                                                                                                                                                                      В то время, летом  1941 года по правому берегу реки Луги проходила линия нашей обороны, здесь насмерть  стояли наши солдаты.  Шли кровопролитные бои за Псков. Воинская часть, где служил мой дед, была разгромлена полностью.  На вооружении была винтовка Мосина 1891/30 года, много раз модернизированная.  На отражение атаки  давали по 15 патронов.  На пулемёт «Максим», 1910 года выпуска,  чтобы сдерживать немцев, выдавалась 1 лента – это 250 патронов. В городе Псков в 1941 году он попал в плен. И  с 1941 по 1944 год находился  в плену, прошёл лагеря.  В 1941 году были большие скопления военнопленных, иногда их подолгу не кормили, и люди  сильно голодали.  Кормили отварной брюквой, баландой. Часто  пищу давали  испорченную, которую не хотели есть даже немецкие собаки.  В лагере среди измученных людей ходило такое двустишие:

                                         «За баландою в очередь плыли,

                                          Полицейские палками били…»

Когда истощённые пленные  ели испорченную пищу, у них начинались  поносы. Немцы очень боялись инфекций, и таких людей сразу расстреливали. Каждый вечер при построении расстреливали также  каждого десятого военнопленного. Такие были заведены порядки. Ещё  над ними издевались и  заставляли ползать полураздетых военнопленных  в грязи, покатываясь при этом со смеху. Мой дед был очень смелым и гордым человеком. Никогда не ел испорченную пищу, голодал, не хотел быть расстрелянным. Когда однажды он был свидетелем, как молоденький полицейский издевается над пленными, то не выдержал и сказал ему: «Сынок, ты, наверное, в Советском Союзе комсомольцем был?», -  за что был избит плетью и еле остался жив.                                                                 По лагерю пленные ходили в деревянных колодках. Однажды с товарищем он решился бежать. Побег удался и они зарылись в больших кучах свёклы, но собаки разыскали их. Когда он понял, что ничего не получилось и всё возвращается на круги своя, решил свести счёты с жизнью. У него был небольшой перочинный ножичек, и он чиркнул им себя по шее. Очнулся  на соломе. Его выкупил немецкий помещик из провинции Померании по фамилии Бауэр, имеющий крупное овцеводческое  хозяйство. Он отбирал для него крепких деревенских русских мужиков, которые умеют работать. Говорили, что хозяин этот был родом из России, и жил он в Германии  с Первой Мировой войны. Кто теперь знает?  Немецкая фамилия Бауэр переводится на русский язык как крестьянин или фермер. В Германии большое количество известных людей носит эту фамилию.             С тех пор мой дед стал ухаживать за овцами.  Вместе с ним у Бауэра работали ещё несколько человек пленных, работали  как батраки. Когда после освобождения Померании  их  хозяева сбежали, бывшие военнопленные до прихода Красной Армии прятались в скирдах сена. В начале 1945 года от деда внезапно приходит письмо, в котором он сообщает, что он освобождён нашей армией из плена, прошёл проверку и находится в рядах Красной Армии. Назначен он был в сапёрные войска.                                                                                                                                                          Мой дед Чечулин Василий Николаевич воевал до конца 1945 года и  вернулся домой только 26 декабря 1945 года.  Он дошёл до Берлина. Был награждён медалями  «За победу над Германией» и «За взятие Берлина»  и  и Благодарственным письмом от имени Главнокомандующего советскими оккупационными войсками в Германии Г.К. Жукова и Члена Военного Совета генерал-лейтенанта Телегина, расписался на рейхстаге.  После окончания войны и возвращения домой его вызывали в органы, где у раскрытой карты он должен был ещё раз объяснить обстоятельства, при которых он попал в плен. Слава Богу, что всё обошлось и он смог вернуться к мирной жизни вместе со своей семьёй.  Должность председателя колхоза была занята, и он устроился работать лесником в Лежский лесхоз Вологодской области (ныне Грязовецкий район). После аварии в лесу и не очень удачной операции он стал хромать и не смог уже выполнять свои обязанности по работе. Поэтому он снова стал колхозником уже в объединённом колхозе «Коммунар». Уже после войны у него родились ещё двое  детей в 1946 и 1949 году. Нахождение в плену  без пищи и издевательства фашистов  не прошли для моего дедушки  бесследно: у него стал болеть желудок и пришлось делать операцию, после которой он скончался в 1961 году в Вологодской областной больнице. Похоронен он   в городе Вологда.