Воспоминания о начале Отечественной войны. 1941 год

Великая Отечественная война 1941-1945 годов началась 22 июня. 7 июля 1941 года я был призван-мобилизован в третий раз военкоматом г.Ярославля. Волей судьбы был определен для формирования в Новгород волынское пехотное училище, эвакуированное в г. Ярославль. Сто пятьдесят человек младших командиров срочной службы самых разных специальностей от ВУС 1 до 128. Задача стояла в кратчайшее время подготовить средних командиров для фронта. Война шла полным ходом. Хорошо подготовленные немецко-фашистские войска, оснащенные боевой техникой(самолеты, танки, артиллерия) успешно продвигались по нашей территории, захватывали наши города и населенные пункты. Обстановка становилась критическая, особо опасная существованию нашего государства. Враг находился на дальних подступах столицы нашей Родины-города Москвы. Было решение руководства нашей Родины: Рязанское пехотное училище расформировать и сформировать курсантские бригады. Для формирования нас: Новгород волынское пехотное училище(НВПУ) отправили в Красные Баки, которые находились в Горьковской области. Здесь формировалась 31 Курсантская стрелковая бригада.
После праздника Великого Октября нас посадили в эшелон и направили к Москве. При нас никакого вооружения не было. Добрались мы до станции Одинцово, дальше поезда не ходили. Это на окраине Москвы. Кое-как одели и частично вооружили автоматами. Остальные имели только гранаты РГД. Мы знали о формировании еще в училище. Мичурин Виктор, Цветков Виктор и я держались вместе и были близки друг с другом. Каждый из нас знал биографию и не только свою, но и товарища и договорились: кто останется жив после войны посетит близких родственников. Все трое, мы оказались во взводе автоматчиков. Мичурин был командир отделения, а мы с Цветковым заместителями, или помощниками. По прибытии в Одинцово почти сразу нас направили на передовую. Москва была в опасности- готовилась к уличным боям. Снега были очень большие, даже танки не могли пройти по полям. Единственное движение было только по дорогам, которые готовили для минирования. По сторонам дороги через каждые 50 метров стояли зенитные орудия, которые в случае прорыва немецких танков могли вести огонь. Мы находились во втором этапе. По установленным порядкам не командир, а его заместитель должен идти в разведку.
30 ноября 1941 года с отделением из 9 человек я должен идти в разведку с задачей: установить, какая воинская часть находится впереди нас и какая часть против нашей части со стороны противника. Задача была не из простых. На вооружении у нас на отделение было два автомата ППШ, остальные имели только две гранаты РГД. Пешком пробирались к переднему краю фронта. Топографической карты у нас не было. И вдруг мы попадаем на засаду автоматчиков. Нас окружают и ведут, как после я узнал, в штаб маршала Жукова, который в это время командовал Центральным фронтом. Подвели к штабу, спрашивают: "Кто старший?" Отвечаю: "Я". Меня ведут на второй этаж штаба. Заходим, в комнате сидит майор. Начался допрос: "Какие при вас имеются документы?" Кроме комсомольского билета у меня ничего не было. Осложнять обстановку я не стал, т.к. все равно могут силой обыскивать. Подал майору комсомольский билет и начался допрос.
Первым он спросил: -Знаете ли вы Ярославль? Ответил:
-Да.
-Где вы жили? Отвечаю:
-На Гражданской 8 квартира 2.
-А почему комсомольский билет получили в Заволжском районе?
-Я тогда работал прорабом на мельзаводе.
Спрашивает:
-А знаете ли Резиноасбестовый Комбинат? Отвечаю, что да, но только он после посещения Лазаря Кагановича был разделен на 11 заводов.
Когда он видимо уже понял, что я действительно ярославец, тогда его спросил: "Товарищ майор, откуда вы знаете Ярославль ?" Он сказал: "Я работал главным бухгалтером на Резиноасбестовом комбинате", и уже твердо поверил кто я. И сказал: "Вчерашний день задержали группу диверсантов и всех расстреляли. Ваша участь была та же. Счастье ваше, оказались моим земляком." Вызвал автоматчика и сказал: "Отведите до шлагбаума и отпустите". Когда вернулись откуда следовали из разведки, нашей части не оказалось. И только благодаря случайной встрече со знающим, куда ушла наша часть, мы могли быстро ее разыскать.
Несколько раз еще пришлось ходить в разведку, к счастью доставали важные сведения. При разгроме наших передовых частей мы автоматически включаемся в боевые действия с противником.
5 декабря разведка доложила, что наши войска отогнали противника на пять километров, а радости было, как будто мы подошли к Берлину. В то время как немецко-фашистские войска находились в 20 км от Москвы и в немецких войсках готовили пригласительные билеты на Красную Площадь Москвы, на парад немецких войск. К счастью их мечта не сбылась, а вскоре началось наступление войск, а 3-я Ударная Армия, в составе которой находилась и наша 31 Курсантская бригада, была переброшена на Калининский фронт. Октябрьская дорога между Москвой и Ленинградом была перерезана немецкими войсками и наш эшелон шел через Рыбинск на Благое, а затем в направлении Великих Лук. На одной из станций остановились ночью, дальше эшелон продвигаться не мог. Разгрузились и пешком шли до озера Селигер, где несколько дней был отдых. Наш взвод разместили в какой-то баньке "по белому". Это значит была печь и выходная труба, а "по черному" дым выходил в открытые двери. После некоторого отдыха ночью предстояло идти напрямую через озеро по азимуту. Была сильная пурга, за ночь прошли около 10 километров, но очень сильно устали и на небольшом привале прямо на месте засыпали. Но зато были гарантированы от наблюдения с неба. Когда вошли в лес, был дан краткосрочный отдых. Все получили автоматы. 30 человек получили лыжи и маскировочные халаты. Предстояло преодолеть 450 километров с боями по пересеченной местности. Отдыхать могли только ночью с целью сохранения секретности от наблюдения с воздуха. В зоне предстоящего перехода 20 км немцы при отступлении сжигали все до тла, о домах и мечтать не могли. На пути наступления необходимо было взять деревню Колода, которую занимали немцы и подходы к ней простреливались пулеметами, а на дороге стояла пушка. Хлеба мы не получали несколько дней. Полевая кухня тоже где-то затерялась. Мы, как более подвижные, автоматчики на лыжах могли разыскать и накормить, хотя одной кашей. Командир нашего батальона сказал: "Возьмем Колоду- все получат по 6 сухарей". Начался штурм этой деревни, противник яростно сопротивлялся. Наступление началось с вечера и боевые действия были до самого утра. Утром деревня Колода была освобождена. Горел крайний дом. Уставшие и голодные, солдаты при сильном морозе –25 0С вокруг горевшего дома, пригретые теплом падали и крепко засыпали. Никакие выстрелы их не могли поднять.
Когда рассвело, трудно было разобрать кто убит, а кто спит. В результате боев мы потеряли 105 человек, из них 50 убитыми.
Предстояло дальнейшее преследование противника. Мы, автоматчики, как наиболее подвижные, на лыжах могли проходить и по пересеченной местности и оторвались от главных сил с обозами и продуктами на 40 км.
На пути следования нашего батальона была деревня, не помню ее названия, а впереди был поселок. Люди расположились на отдых и ужин- время 12 часов ночи, а меня вызвал командир и приказал со своим отделением пойти в разведку в большой населенный пункт Сережина, уточнить, есть ли там немцы и какой примерно численности.
Около 10 километров шли по дороге на лыжах. И вот подъезжаем к крайнему дому. Двое пошли к дому, остальные были готовы прикрыть их огнем, если встретим противника. Все было готово для принятия боя. Постучали- слышим отзывается мужской голос. Спросили, есть ли у вас немцы. Тихо отвечают:"Нэма". Открывает дверь, мы ему сказали, что мы солдаты Красной Армии- разведка. Он даже обрадовался. У дома оставили охрану, а остальные вошли в дом. Дал нам ценные сведения: немцы вчера ушли, в некоторых домах расположились местные партизаны. Хорошо нас покормили, чем могли, и мы двинулись в обратный путь. К утру мы находились в расположении нашей части. Доложили о результатах нашей разведки. Нам был оставлен ужин, но мы сразу легли отдыхать и несколько часов спали.
Утром вся наша часть двинулась по разведанному пути, а мы, как автоматчики на лыжах, были впереди нашей части.
В следующем населенном пункте часть расположилась на отдых и обед, а меня вместе с Цветковым послали в разведку узнать, какая обстановка у железнодорожной станции. Зашли в один дом, нас хорошо приняли и накормили, а когда вышли из дома, наши лыжи пропали. Пошли пешком до станции. Там шла перестрелка и мы оказались в районе боевых действий. Немцев со станции выбили и продолжали преследовать. На пути нашего следования оказалась какая-то казарма, а лыжный батальон преследовал немцев. Когда мы зашли в казарму, там был приготовлен обед, но внезапное появление лыжников и немцы все бросили и удрали в близлежащую деревню. Здесь мы с Виктором Цветковым подобрали хорошие лыжи с замками, несколько буханок хлеба и несколько банок свиной тушенки. Когда вошли в деревню, к нам подбежал старичок и обнимает, и плачет. Мы его просили: "Немцы есть?"- Отвечает: "Вона они бегут в лес". Следом вошел в деревню и лыжный батальон. Из расположения нашей части мы выдвинулись на 12 км и впереди больше наших частей нет- немцы сосредоточились. Мы с Виктором хорошо подзакусили и стали думать, что нам дальше делать. Я пошел к командиру лыжного батальона. Он меня хорошо принял и спросил: "Оружие есть?" Я ответил: "Да". Тогда будете воевать с нами, а в Великих Луках найдете свою часть. Когда я вернулся посоветоваться с Виктором. Решили перед рассветом отправиться к своим. У нас были новые хорошие лыжи, огромные буханки хлеба и несколько банок свиной тушенки. Утром мы вернулись к своим с продовольствием, а нас считали уже погибшими.
На другой день мы узнали, что лыжный батальон из деревни немцы выгнали и прочно держали в своих руках. Брать деревню пришлось с немалыми потерями.
Наступление нашему батальону предстояло левее этой деревни. Быстрое наступление лыжников ошеломило противника и он зачастую в панике удирал. Воздушная разведка доложила, что со стороны Великих Лук на Торопец движется большая группа немецких частей.
Взводу автоматчиков предстояло обойти стороной около 12 км в районе разъезда "Сердце". Там недалеко проходил шоссейный тракт. К этому времени нас, автоматчиков на лыжах, оставалось из 30 человек только 17, остальные были убиты или ранены. Нам предстояло оседлать этот тракт и не пропустить немцев к Великим Лукам. Нас обстреливали из минометов и пулеметов из бронемашины, которая могла вырваться и несколько человек на лыжах двигались зацепившись за бронемашину, в основном финны. Они очень хорошо владеют лыжами.
Предстоял неравный бой: нас 17 человек, а в колонне, которая двигалась в направлении Великих Лук было около 100 хорошо вооруженных человек. По мне вели огонь два пулемета, т.к. я вел активный автоматный огонь. Две пули пробили круглый котелок, две пули прошили шинель, но благодаря большому снегу, я остался жив. После активной перестрелки они подняли руки и сбрасывали в кучу свое оружие. У многих были бинокли- "цейсовские" 8-кратные. Мы все тогда заимели бинокли, но вскоре у нас их отобрали. Построили пленных в колонну и повели дорогой, а затем целиной пошли гуськом в направлении командования батальона. Их у нас приняли и приказали следовать в направлении Великих Лук. Мы, как всегда были впереди, а впереди нас только двое дозорных, примерно в 50 метрах удаления от нас.
После боев нас из 17 человек осталось в строю 7 человек. Был смертельно ранен в живот командир взвода Васильев, который скончался в санчасти. Командование взводом принял Виктор Мичурин, я стал помкомвзводом.
Семь человек были представлены к награждению: 3- к Ордену Ленина и 4- к ордену Красного Знамени. А получили Васильев- посмертно орден Ленина, Мичурин- орден Красного Знамени. Я был награжден медалью "За отвагу". За эти бои командир взвода наградил меня карманными часами, а солдат, который вместе со мной ходил в разведку подарил складную ложку-вилку, которая до сих пор всегда со мной.
Об этом боевом эпизоде писала более подробно армейская газета под заголовком "17 смельчаков". Так я оказался из зам.командира отделения зам. командира взвода.
Несколько позднее, при обстреле немецким минометом, я был сильно контужен, но оставался в строю, т.к. пополнения не было, а боевую задачу еще предстояло выполнять.

Левой рукой я еще не мог держать кусок хлеба. На передовой в это время находились в обороне. Я врачом был освобожден от всех заданий на 10 дней.
Через месяц не присвоили очередное звание старший лейтенант.