"Тося, береги детей"

    Царегородцев Степан Савватеевич (1907-1942 гг.) Родился с селе Новоуйка Седельниковского района. В РККА призван Седельниковским РВК. Рядовой, стрелок 359 стрелковой дивизии. Член ВКП(б). Ранен летом 1942 года. Погиб 5 декабря 1942 года. Похоронен у деревни Лебзино Тверской области. Не награжден.

    Я убит подо Ржевом,

    В безымянном болоте,

    В пятой роте, на левом,

    При жестоком налете.

    Я не слышал разрыва,

    Я не видел той вспышки,

    Точно в пропасть с обрыва

    И ни дна ни покрышки....

                                      А. Твардовский

    О боевом пути своего дяди, Царегородцева Степана Савватеевича, я могу рассказать не много, лишь то, что удалось почерпнуть из его фронтовых писем и мемориального издания "Книга Памяти". Даже в наградные списки он не попал, так как воевал чуть больше года под Ржевом, а об этих боях ни военные историки, ни мемуаристы не любят вспоминать и по сей день.

    Родился Степан Савватеевич в селе Новоуйка в 1907 году, а позже перебрался в Седельниково, устроился в "Доротдел", где и работал до призыва в Красную Армию. В 1941 году по повестке он ушел на фронт. Сначала его отправили на учебу в Тюмень, а после окончания краткосрочной подготовки перебросили под Москву.

    В семье сохранились лишь два читаемых письма с фронта, по которым можно узнать хоть что-то о его пребывании в армии, другие - истерлись, выцвели и пришли в полную негодность. Да и в имеющихся пришлось долго разбираться, чтобы востановить текст. Вот строчки из первого, датированного 6 декабря 1941 года письма:

    "Добрый день, дорогая семья: Тося, Володя, Зина.

    К вам с приветом пишет ваш муж и папаша. Хочу сообщить, что в настоящее время жив, здоров, чего и вам желаю в вашей домашней жизни. Пару слов о себе. Тося, сегодня, то есть 6 декабря 1941 года, в семь часов вечера уезжаем на фронт из Тюмени по направлению на Москву. Тося, в случае если мне не придется вернуться домой, детей не давай в обиду, воспитывай и учи, как требует сама обстановка. Тося, передай привет всем дорожникам: товарищам Репину, Леонову, Глушкову, Бродникову и другим. Писать много некогда. Спешу на сборы. До свидания.

    Целую тебя, Тося, Володю и Зину. Прощайте.

    Еще пару слов. Посылку отправил 1 - 2 декабря, зашил все, что было взято из дома. Извините, что пишу мало.

   Пять часо вечера, 6 декабря 1941года.

   Царегородцев.

   Время будет, сообщу еще о себе".

    Во втором сохранившемся письме, написанном 22 августа 1942 года, такие строки:

    "Добрый день, дорогая семья: жена Тося, сын Володя и дочь Зина.

    К вам с приветом Степан. Во первых строках своего письма хочу сообщить, что в настоящий момент жив и здоров, но нахожусь еще в госпитальном качестве. Состояние нормальное, и ранение звживает, так что в конце августа, вероятно, выйду на фронт защищать нашу родную землю, которую топчут фашистские изверги, временно занятую нашу территорию.

    Дорогая семья, я заверяю вас, что фашистские изверги будут разбиты, потерпят крах и больше существовать не будут отныне навсегда. Дорогая Тося, Вова и Зина. Шлю вам свой искренний горячий привет и желаю вам успехов в вашей жизни и здоровья. Еще сообщая, что вы напрасно обвиняете меня, что редко пишу вам письма. Письма, дорогая Тося, пишу очень, очень часто: два - три письма в пятидневку. Я знаю что здесь нет полной возможности писать вам письма. Дорогая Тося, еще раз сообщаю, что о моем ранении не беспокойтесь: нога работает нормально, так же, как и работала до ранения раньше. Я перед вами ничего не скрываю и скрыть не могу. А болтунам, пожалуйста, не верьте, будьте мужественными и предельно сильными.

    Тося, командование госпиталя по моей просьбе написало письмо на райком партии товарищу Щербакову в части покоса для лошадей и пайка. Послано оно было 20 августа 1942 года, вы узнайте об этом у товарища Щербакова. В этом письме посылаю и справку о том, что действительно нахожусь в армии и на предоставлении льгот, как семье красноармейца, согласно закону.

    Дорогая семья, на этом кончаю свое небольшое письмо. Прошу вас, передавайте по горячему привету вашей мамаше (теще), Гале, Томе, Варе и другим знакомым, которые вращаются среди вас и соседей. На том кончаю. Еще раз прощайте, дорогая Тося, Вовочка и Зиночка. Целую вас несколько десятков раз в ваши алые губки и крепко жму вам троим руки.

   Жду ответа, как соловей лета. С понятием, Степа.

    Пущено 22 августа 1942 года."

    Даже будучи на войне, в постоянной опасности, перед лицом смерти, Степан Савватеевич искренно переживал за свою семью и заботился о справке, что бы дошла она  в далекую урманную деревню. А в конце - слова прощания. Кто знает, может быть, он уже предчувствовал, что не вернется с тех ржевских боев домой. В конце 1942 года в семью пришла "похоронка": "Красноармеец Царегородцев Степан Савватеевич в бою за социалистическую родину верный воинской присяге и проявивший героизм и мужество, был убит 5 декабря 1942 года у деревни Лебзино Ржевского района Калининградской области".