5 лет после войны

Ивану Романовичу Бумаценко пошел 77-й год.  И все у него хорошо: есть любящая жена, успешные дети, умные и послушные внуки. Но в памяти нет-нет да и всплывут воспоминания о тех трудных послевоенных годах службы в армии, о том, как впервые приехал в военный городок, расположенный около Выползово, увидел с высоты птичьего полета этот уголок России и… полюбил его так крепко, что остался здесь навсегда. Да и внучка, когда приходит к деду в гости, частенько будоражит память просьбой: “Ну, расскажи, дедуля, какая жизнь была тогда?”

Последние канонады Великой Отечественной войны отгремели всего лишь пять лет назад, когда молодого парня с Полтавщины Ивана Бумаценко призвали в армию. Имея на руках диплом и опыт работы токарем, послали в летную часть на курсы младших специалистов в Остров-3 Псковской области. Менее года обучения премудростям моториста, и Иван прибыл для прохождения дальнейшей службы в поселок Выползово, где дислоцировались летные полки.

Первые впечатления от городка летчиков были не очень радостные: кругом разруха, которая осталась после бомбежек нацистов. В населенном пункте уцелело лишь девять домов, здание школы (ныне в нем располагаются начальные классы первой школы), две казармы, чайная “Вечерние зори” (тогда она служила офицерам столовой), сильно пострадавшее после налетов здание Дома Советской армии (Дворец культуры) и несколько деревянных бараков. Вот и вся, как говорят сейчас, инфраструктура.

- Мы, солдаты, - вспоминает Иван Романович, - наравне с остальными жителями городка по субботам ходили восстанавливать Дворец культуры, в котором по выходным показывали кинофильмы, а на площадке рядом устраивались танцы.

Но основной обязанностью для военнослужащих срочной службы оставалось обслуживание техники - двухмоторных самолетов ЛИ-2, которые стояли на вооружении Верхнего и Нижнего полков. Голова у Ивана, что называется, хорошо варила, и руки споро обращались с техникой, что и было подмечено генералом Расказовым во время очередного обслуживания самолетов. С тех пор смышленый Иван Бумаценко в должности бортового авиамеханика стал во всех полетах сопровождать командира. Тогда-то и началась для простого украинского парня интереснейшая жизнь, наполненная открытиями, опасными и смешными моментами.

Мечтая с детства о карьере моряка, Иван и предположить не мог, насколько захватывающе быть летчиком. Когда стал летать, понял, что самолет - лучший вид транспорта. За четыре года исколесил Север (Архангельск, остров Врангеля, Тикси). На острове Врангеля впервые собственными глазами увидел “хрустальные” горы. До сих пор эта красота стоит перед глазами, но словами ее не передать. Хотел с другом - техником дойти до гор на лыжах, однако северный пейзаж оказался обманчив: после нескольких часов поняли, что горы расположены далеко, не дойти.

На верном ЛИ-2 летали даже на бухту Провидения. Иван тогда впервые увидел в иллюминатор Аляску. А затем в небе появились американские пограничные самолеты, которые заметили советское воздушное судно, пролетевшее прямо по границе.

Два визита на Колыму, где Иван познакомился с бытом и жизнью местного населения - чукчей. Из той поездки привез жене гостинцы (национальные чукотские тапочки и рукавицы), а себе - неизгладимые впечатления о езде на оленях и собаках в пятидесятиградусный мороз.

Еще были приводнения в холодные северные реки на льдины толщиной 12 метров, которые с легкостью выдерживали 27-тонные ЛИ. В сутки за такую командировку всему экипажу платили по 400 рублей. Сумма для простого солдата заоблачная!

Тогда же между Дудинкой и Хатангой чуть не разбились. Пролетая над магнитными горами, приборы их самолета-разведчика дали сбой. После продолжительного петляния стало ясно, что горючее кончается и аэродрома не найти. Генерал дал приказ садиться либо в горы, либо в речку. И то, и другое - гибель неминуемая. Нашел выход из ситуации старшина радист Толя Маслов, предложивший взять большую высоту. Действительно, после подъема магнитное воздействие гор исчезло, приборы заработали, и экипаж благополучно приземлился в заданной точке. На земле генерал заметил, то ли в шутку, то ли всерьез, что кто-то среди них счастливчик. В благодарность за спасение презентовал Толе велосипед, а весь экипаж попотчевал коньяком.

Другая экстремальная ситуация, в которую попал Иван Романович, произошла над городком. Если бы тогда все благополучно не обошлось, можно было бы не только распрощаться с жизнью, но и лишить Озерный водонапорной башни. Во Пскове шла проверка войск, долго шла. Офицеры, соскучившись по семьям, рвались домой. Но Москва добро на вылет не давала: метель, видимость нулевая. Инструктор по полетам подполковник Подтекаев настоял на своем и сел за штурвал. Подлетая к городку, едва не зацепил крылом верхушку водонапорной башни. У Ивана хватило духа пошутить: если бы разбились, то и тащить нас до санчасти было бы недалеко (она располагалась на месте кафе “Отдых”).

Внештатные ситуации случались нередко. Во время армейских учений над Кенигсбергом вырвало бензиновый шланг, и аварийную посадку совершали на одном моторе. Но смертельных исходов ни во время полетов, ни во время парашютных прыжков (к концу службы их на счету Ивана Романовича насчитывалось 13), слава Богу, не случалось.

Отдав долг Родине, Иван Романович Бумаценко вернулся на Украину, продал дом и поселился с семьей в Выползово. Расстаться с местом, с которым было связано столько замечательного и интересного, не было сил…

Елена БУГОРСКАЯ по воспоминаниям Ивана Романовича Бумаценко. Опубликовано 27 апреля 2007 года в газете «Дни Озерного».