Бухольцев Василий Прокопьевич (1912-1990 г.) родился в многодетной крестьянской семье. Проходил срочную службу 1931-1933 гг. в 185 конноартиллерийском полку ЗабВО. Призван по мобилизации Мухоршибирским РВК БМАССР 24.07.1941 г. старшим телефонистом в  809 отдельный разведывательный артиллерийский дивизион (ОРАД), 185 артиллерийского полк Забайкальского военного округа (17 армия), который располагался  в г. Баян-Тюмени (МНР). Участвовал  в Хингано-Мукденской операции 1945 года. Из воспоминаний полковника Харитона Алексеевича Лобанова  командира 809-го отдельного разведывательного артиллерийского дивизиона 17-й армии и моего деда Василия Прокопьевича участника тех событий…

       Условия службы были тяжелыми, большая часть территории Монголии степно-пустынная. Климат резко континентальный. Леса нет, дорог нет, воды нет. Зимой сильные, до –55°, морозы, весной и осенью метели, ветра, дующие с колоссальной скоростью. Снег смешивался с песком и галькой так, что после бури с успехом можно было двигаться на автомашине по как бы утрамбованной поверхности. Летом в дневные часы сильная жара до 45–50°, ночью, особенно в июле-августе, температура падает ниже 0 ° (иногда до –5-10 °). Особые трудности были с пресной питьевой водой. Множество солончаковых озер, а пресная вода отсутствует. В искусственных колодцах на малой глубине подземные воды также имеют соленый привкус. А строить колодцы на больших глубинах не всегда было возможно, хотя и глубинная вода тоже имеет специфический привкус. Из-за отсутствия нормальной питьевой воды у многих постоянно болели желудки.  Полк располагался на открытой, степной местности, в летних лагерных палатках, и с наступлением осенних монгольских холодов (40–45°) и сильных ветров вынужден был зарываться в землю, что дополнительно прибавляло физических нагрузок на бойцов дивизиона. Спать приходилось по 4–5 часов в сутки, а питание было – 2-я военная норма (полуголодная!), что бы избежать  случаев дистрофии принимались меры по обеспечению дополнительным питанием – мясом диких коз, которые большими стадами бродили по монгольским степям. Охота на коз была организована на  грузовых автомашинах, в кузовах которых располагались по 2–3 снайпера с оптическими прицелами на карабинах. Они отстреливали ежедневно по 150 – 200 коз. В летнее время, когда стада диких коз, по каким-то природным условиям, уходили за границу – в степно-пустынные районы внутренней Монголии, организовывалось  дополнительное питание за счет свежей рыбы из озера Буир-Нур, которое находилось в 120 км от гарнизона. С этой целью были собраны все солдаты и сержанты – сыновья рыбаков из районов Байкала и сибирских рек.  Рыба появилась, но возникла новая проблема. Жара 40°, соли нет (ее норма в пайке была крайне ограничена), большие уловы рыбы портились. Как быть? На помощь пришли рыбаки-байкальцы, которые по опыту своих предков копали глубокие ямы - «могилы», штукатурили их жидкой глиной, загрузив свежим уловом рыбы, покрывали толстым слоем камыша и все это заваливали землей («хоронили»). Таким способом рыба сохранялась при любой погоде не менее 3 – 4-х недель.

        Очень большой трудностью было строительство землянок для жилья офицеров и солдат, а также столовых, укрытых реммастерских и др. Какой- либо строительный материал – дерево, крепления, гвозди и т.п. – отсутствовал, поэтому приходилось использовать двухметровые бревнышки для приготовления пищи в походных кухнях, что в ограниченном количестве прибывали по узкоколейке к нам из СССР, пришлось использовать на столбы и накаты землянок, а на приготовление пищи собирать знаменитую степную траву «перекати поле» или аргал (верблюжий и коровий помет).  Несмотря на все трудности и осложнения, землянки для офицеров и солдат были закончены до самых сильных холодов. В условиях степно-пустынной местности землянки оказались самыми приспособленными для жизни войск помещениями – в жару прохладно, в мороз и ветер – тепло!  В 1944 г. связи с усилением движений японских войск у границ МНР поступил строгий приказ 17-й армии срочно приступить к строительству районов обороны вокруг гарнизона, вырыть противотанковый ров, организовать опорные пункты.  Снова начался изнурительный физический труд всего личного состава полка.  Окончательно все укрепления по обороне Улан-Цирикского гарнизона были закончены в апреле 1944 года, когда уже стало ясно, что Япония наступать на нас не собирается, а наоборот, побаивается, как бы не выступили мы (так и случилось в августе 1945 года!). Каждые 3-4 месяца  50% личного состава (лучших солдат, сержантов и офицеров) нужно было отправлять укомплектованными подразделениями на западный фронт.  Во второй половине июля 1945 г. полк в полном боевом составе по строго секретному приказу  выступил на марш – на проведение учений в районе южной границы МНР (Югодзырь-Хид), удаленной от Улан-Цирика на 350 км. Марш проводился ночью со средней скоростью 80 км/ч и строгой светомаскировкой. Перед рассветом каждого очередного дня вся матчасть, трактора, автомашины и личный состав тщательно маскировались в песчаных барханах пустыни. На четвертые сутки марша полк подошел к южной границе МНР, и, на удалении 10–15 км рассредоточившись, замаскировался в складках местности.  По прибытию полка на место сосредоточения началась  разведка Калганского укрепрайона (УР). Несмотря на большие трудности в части соблюдения маскировки, план разведки был успешно выполнен в течение пяти суток. Все разведданные были нанесены на карты командиров и штабов, а также подготовлены исходные данные для стрельбы по открытым и закрытым целям. Визуальная разведка с артиллерийских наблюдательных пунктов (НП) средствами огневых батарей и дивизионов проводилась беспрерывно днем и ночью. Все незначительные передвижения людей, блеск стекол от биноклей и стереотруб противника тщательно засекались и наносились на карты и планшеты. В ночное время высылались разведчики с карманными фонариками в подозрительные места – к обрывам скал и ущелий, тихо подползали под замаскированные в скалах (в казематах) орудия прямой наводки и подавали световые сигналы, которые засекались спец приборами. Оптическая батарея ОРАД производила такую же разведку во всей полосе полка. Звукометрическая батарея в развернутом боевом порядке ожидала открытия огня батарей противника, но в течение всего четырехдневного периода выстрелов не последовало. Собранная разведывательная информация помогла 17 армии 9 августа 1945 г. начать боевые действия и перейти в наступление с малыми потерями. 

     В период советско-японской войны, в ночь на 9 августа 1945 без артиллерийской и авиационной подготовки 17-я армия начала боевые действия и перешла в наступление. К исходу дня главные силы армии продвинулись на глубину до 50 км, а передовые части, пройдя за сутки около 70 км, вышли в район озера Табун-Нур. На третий день Хингано-Мукденской операции во взаимодействии с советско-монгольскими конно-механизированными группами, войска 17-й армии подошли к юго-западным отрогам горного хребта Большой Хинган. В дальнейшие дни операции войска армии успешно преодолели его, а также отразили контратаки противника в районе Линьси. К концу дня 14 августа 1945 17-я армия овладела рубежом Дабаньшань, Цзинпэн. 16 августа был освобождён город Уданьчэн. В конце августа 1945 во взаимодействии с конно-механизированной группой фронта главные силы 17-й армии вышли в район Линьюань, а одна из дивизий армии — на побережье Ляодунского залива недалеко от города Шаньхайгуань. Там же 31 августа 1945 года 17-я армия завершила боевые действия. Демобилизован из рядов СА в октябре 1945 года. Награжден медалью «За победу над Японией», орденом Отечественной войны II степени, юбилейными медалями. До 1980 года работал плотником, чабаном в совхозе «Авангард» Мухоршибирского района Бурятской АССР.