Кузница дедушки.

В 1947 или 1948 году наши дедушка Ширетор и бабушка Дулма переехали в Шиисгу. Там дедушка построил кузницу. Уже в Шиисге в 1949 году родилась тетя Дарима – самая младшая мамина сестра.
С кузницей отца связаны одни из самых ярких воспоминаний мамы. Она до сих пор помнит жар и запах кузни. Главной заботой и обязанностью мамы и ее сестры тети Цыремы - было поддержание огня в горне. Они с самого детства часами раздували меха, повиснув всем своим весом, чтобы поддерживать огонь в кузнице. Женщинам в кузницу заходить было нельзя. Это была истинно мужская привилегия и территория. Поэтому, мама с сестрой, стоя за порогом кузницы раздували меха.
Оказывается, тогда привычного для нас каменного угля не было. Уголь делали древесный. Это была целая технология, длинные жерди закладывали в специально вырытую траншею. Поджигали и прикрывали сверху, они должны были тлеть, чтобы жерди не сгорели в пыль, а превратились в уголь.
Это место называлось «нургун», как точно переводится не знаю, кажется по-русски это будет «яма, дыра». Взрослые всегда предупреждали детей: «Возле нургуна не ходите. Провалитесь в огонь!» Заготовленный, таким образом уголь закладывали в короба. И уже потом этот уголь подкладывали в горн кузницы. Самовары также растапливали таким углем.
Дедушка был искусным кузнецом-шаманом. У бурят кузнецы издавна почитались наравне с шаманами, а может даже и выше, так как они «владели огнем и железом». Мама вспоминает, что к ее отцу ехали со всех окрестных деревень и улусов, чтобы он не только подковал лошадей, изготовил им разную утварь, начиная от сковород и заканчивая тележными ободами, но и от их имени побрызгал Духам, попросил помощи и защиты. Сейчас трудно сказать с какими просьбами чаще ехали…
Этим летом мы впервые делали большой кузнечный молебен на родовом месте нашего дедушки. Мама переживала всю ночь, как же мы найдём точное место, если она там была в последний раз больше 70 лет назад. Меня удивило спокойствие и абсолютная внутренняя уверенность шамана-кузнеца Элбэка, проводившего обряд, что найдём место. Маме на её переживания коротко и емко ответил: «Будет знак». И действительно знак был. Через полчаса поисков Элбэк нас всех позвал и показал обод, склепанный вручную и вмятину на земле, которая повторяет контур некогда стоявшего там дома.
Как он это сумел найти в степи, заросшей травой? Наверное, он, как человек, наделённый сверхспособностями, умеет слышать и видеть то, что неподвластно обычному человеку.
Спасибо Геле, что она, проявив недюжинное упорство, подключив всех знакомых и не знакомых сумела найти Элбэка. Спасибо Элбэку, что провёл обряд от чистого сердца и с большой душой.
Не знаю откуда, но у меня внутри осталось железное убеждение, что это обод, сделанный руками нашего дедушки. Я держала его в руках и у меня было ощущение, что я держу «связь времен». Не знаю, как это объяснить. Просто поверьте на слово.
Я впервые присутствовала на кузнечном обряде. Мне все было в диковинку. Мы проехали до родового места почти полтысячи км от Улан-Удэ, а если считать от Новосибирска, то больше 2,5 тысяч км. Родственники собирались из Новосибирска, Северобайкальска, Улан-Удэ, Курумкана, Саган Нура. В итоге на родовое место прибыли на пяти машинах. Двоюродные братья и сестры по матери с семьями. Потомки Будаева Ширетора Хайдаповича.
Элбэк привез с собой походную кузницу. Мы - три багажника дров и полный набор необходимых атрибутов. В этом наборе были: по всем правилам разделанная, а затем сваренная овца, набор хадаков (обязательно из х/б ткани) и металлических прутков по количеству семей, халат, рубашка, платок, сигареты, чай, топленое молоко, конфеты, печенье, цветной ситец, нарезанные цветные ленточки и др. Обряд длился целый день. Все участвовали в подготовке и проведении обряда.
Когда рассказываешь, получается как-то коротко и обыденно. Или я такой рассказчик.
Как сюда вставить все твои мысли и ощущения, когда звук шаманского бубна долгим эхом тает над закатной степью, полной стрекочущих кузнечиков. Как описать игру огня в костре, когда тебе вдруг явно видятся фигуры, уплывающие вместе с дымом в небо.
Или, когда ты вдруг абсолютно явственно ощущаешь теплую руку дедушки на своем плече и слышишь его с хрипотцой голос. Или с замиранием сердца ждешь как упадет, брошенная в небо чашка из которой брызгали Духам. Если ляжет на землю дном значит наши просьбы дошли. Спасибо! Ом мани падме хум!Лично для меня самым ярким впечатлением стал момент, когда Элбэк дважды лизнув раскаленные щипцы, которые он выковал на наших глазах и приказал: «Открывай рот». Я от неожиданности широко открыла рот и зажмурив глаза дважды лизнула раскаленное железо. Мне в лицо пахнуло таким жаром, что я боялась, что могут вспыхнуть волосы. Но! Язык остался цел! Ни волдыря, ни ожога! Мы все прошли через этот ритуал с огнем. У каждого теперь дома частичка кузницы деда – символические кузнечные щипцы, ставшие главным оберегом и защитой дома.
Наверное, огонь соединил нас с дедушкой, и мы стали частью его кузницы и полноценными членами большого рода.
Я только сейчас узнала, что дом дедушки, который был в Хойто боори, оказывается купили дедушка Иван с бабушкой Ульяной. Они его перекатали и привезли в Могойто, где прошло мое детство. Их дом находился чуть ниже нашей стайки-коровника. Я все детство бегала возле него и не знала, что эти стены помнят бабушку, дедушку, маму и ее сестер. Наверное, я была слишком мала, чтобы почувствовать эту ауру. Дедушка Иван и бабушка Ульяна очень дружили с мамой. Они были одинокими стариками, их единственный сын погиб в шахте. Мама всегда помогала им, мы по очереди бегали и в стеклянной банке после вечерней дойки носили им молоко. Однажды, брат споткнулся и разлил молоко. Побоялся сказать маме, тихонько поставил пустую банку на кухне и убежал.
Получается кузница для нашего рода – это особое место. Место, в котором живет Душа нашего дедушки. У нас сохранилась единственная его фотография, на которой он в солдатской шинели без погон, с молотом у наковальни. Фотография была сделана для районной газеты, где о нем рассказывали, как о лучшем кузнеце. С этой фотографией мы и ходим на День Победы в рядах Бессмертного полка.
Дедушка ушел на фронт уже зрелым 38-летним мужчиной. Дома его остались ждать жена, наша бабушка Дулма, три дочери Гажидма, Цырема и Буджаб (у моей мамы было бурятское мужское имя, так как очень ждали сына) и еще не родившаяся тетя Ханда (она родилась в марте 1942).

Дедушка вернулся с войны и опять ожила его кузница. Примерно в 1952-53 семья дедушки переехала в село Курумкан и там он в старом здании гаража сделал кузницу. У дедушки в кузнице было приспособление с широким ремнем, для каких целей оно служило мама не помнит. Именно под этот ремень затянуло телогрейку дедушки. Так произошел несчастный случай и навсегда погас огонь его кузницы в 1955 году…

20.12.2019
Лариса Буянтуева