След в небе
Одна из улиц окружного центра названа в честь командира Туринской объединенной авиаэскадрильи Михаила Михайловича Борисова. На этой улице (бывшей Портовой) он жил и работал более 20 лет.
Он очень любил небо. Чистое и безоблачное, с плывущими по нему легкими пушистыми облаками, пасмурное, затянутое серой унылой пеленой, и черное грозовое. Небо было его стихией.
Всякий раз, когда ранним утром Михаил Михайлович садился за штурвал самолета, брал его в свои сильные руки, душа его пела и вместе с машиной рвалась ввысь. У него даже характер менялся, когда он сидел за штурвалом. Казалось, Борисов, самолет и небо – это единый сплоченный механизм, составные части которого не могут существовать сами по себе.
Но так было не всегда.
Родился Борисов в Назаровском районе Красноярского края и уже с малых лет познал горечь незабываемых утрат. Отец работал на руднике, добывал золото, но однажды по чьему-то навету (это было в пору сталинских репрессий) его арестовали и расстреляли. Семье вернули его сапоги да кепку.
Вскоре от свалившегося горя и непосильной работы умерла мама Миши, и он, оставшись один, беспризорничал, пока его не приютила сердобольная тетя Юля, хотя сама воспитывала двух племянников.
В 17 лет Михаил – уже рабочий рудника. Наверное, он продолжил бы рабочую династию Борисовых, да началась война. Юноша пошел на фронт добровольцем. Его направили учиться в военное летное училище, которое располагалось в Абакане. Вот так Михаил Борисов, можно сказать, «шагнул» из глубокой шахты в небесную высь.
Шла война, курсанты обучались по ускоренной программе. И вот они уже военные летчики и отправляются на фронт. Около тысячи боевых вылетов совершил Борисов, сбил немало фашистских самолетов, но видел и гибель товарищей и мстил за них. По окончании войны его грудь украшала заслуженная боевая награда – орден Красной Звезды.
Началась мирная жизнь. Борисов, познавший радость полета, свою дальнейшую судьбу связал с гражданской авиацией. Она вошла в его жизнь раз и навсегда.
… На небольшом грунтовом аэродроме стояло несколько маленьких одноместных самолетов. Ближе к реке, на единственной улице расположились одноэтажные домики, а вокруг шумела, зеленела тайга… Вот такая картина предстала перед глазами 27-летнего бывшего боевого военного летчика Михаила Борисова, когда он впервые ступил на эвенкийскую землю. Это было в далеком 1950 году. Тогда в Туре решили организовать самолетное звено, и возглавил его Борисов.
Со временем парк самолетов разрастался. Появились Ан-2, а позже, когда Михаил Михайлович стал командиром Туринской объединенной авиаэскадрильи, в Туре появились и вертолеты.
Полеты над Эвенкией считались очень сложными. Расстояния большие, а ориентиров мало. Почти никакого радиообеспечения, полет только визуальный. В основном, в те годы летали по заявкам геологов, которые находились в тайге и в чрезвычайно трудных условиях занимались поиском и добычей несметных богатств Эвенкии. Работали в местах, где до сих пор не ступала нога человека. Но где бы не находилась геологическая партия, люди были уверены, что пилот Борисов их обязательно найдет и безошибочно посадит свою крылатую машину даже на самом крохотном пятачке. При посадке он, бывало, делал по 2-3 разворота, и оставалось только поражаться, как он ухитрялся приземлиться, ведь в таких условиях нужен был точнейший расчет и сноровка. И Борисов с этим прекрасно справлялся. И каждый его полет был, по сути, полетом в неизвестность. Но командир Борисов всегда смело садился в кабину своего Ан-2, брал крепкими руками штурвал и уверенно вел самолет в любую погоду, на любую факторию.
– О-о-о! Борисов летит, – говорили экондинцы или ессейцы. – Этот сядет, добрые вести привезет.
Борисов первым открыл авиатрассы Тура-Чиринда-Ессей, Тура-Кислокан-Эконда. За 21 год работы он облетал всю Эвенкию, знал каждый ее укромный уголок. Летал он обычно с подбором. Это когда летчик с высоты полета выбирает подходящую площадку для посадки самолета. Такой способ и нынче является высшим классом, а в те времена это был настоящий героизм.
Вот как вспоминает свой первый полет один из пилотов, командир звена – Рудольф Иванович Тисков.
– С Эвенкией я встретился в 1961 году. Мой первый полет с Михаилом Михайловичем был в Нидым. Туда лететь-то всего 25 километров, но зато садишься… в огород, аэродрома не было. Для нас, молодых, это было откровением. Ведь в училище нас учили садиться на бетонное покрытие, а тут – через забор и… плюх! Вот таким образом уже на второй день после прибытия я и познакомился с Михаилом Михайловичем. После этого мы вместе очень много летали. Он был ведущим пилотом и проводил нас по трассам, которых мы не знали. Набирались у него опыта, особенно в подборе площадок с воздуха. Летом самолеты «переобувались» в поплавки, и мы учились садиться на плесы, озера. Во время этих посадок тоже были всякие сложности.
Любить свою работу, любить свою машину, быть смелым, дерзким, не бросать в беде друзей – учил командир эскадрильи Борисов. Причем, в первый полет с молодым пилотом всегда отправлялся, как говорили, «обкатывал» его сам. И только убедившись, что парень может летать, доверял ему машину. Он многих научил своей замечательной профессии. Его бывшие ученики бороздили и продолжают бороздить небо не только над Эвенкией, летают на больших самолетах на российских и международных авиалиниях.
Своим молодым коллегам Михаил Михайлович казался таким солидным, суровым на вид и даже стариком. Ну как же! Командир, участник войны. Уважали его и побаивались. Но при любой неудаче обязательно шли к нему за советом. Он никогда не отказывал в помощи, а люди платили ему любовью.
Молодые летчики – парни веселые, бесшабашные, так, Михаил Михайлович помог не одну семью создать и как отец родной следил, чтобы она не распалась, чтобы молодые супруги жили в мире и согласии.
Он сделал неплохую карьеру: командир авиаэскадрильи, член окружкома партии, депутат окружного Совета. В общем, был человеком, обладающим большими полномочиями. Но власть его ничуть не портила. Он был прост в обращении, мог со своими подчиненными посидеть в компании, выпить, обсудить житейские проблемы. Надо было подготовиться к смотру художественной самодеятельности – ходил вместе со всеми на репетиции. Характер у него был спокойный, выдержанный. Подчиненные знали, если Михалыч отчитает, то за дело. Он любил и берег своих «орлят». Относился к ним по-отечески заботливо. Нежно любил своих девочек: жену Марию Васильевну, дочерей Ольгу и Наталью.
А еще он был замечательный рыбак. Он знал все потаенные рыбные места, знал, в какой речке или озере на настоящий момент водится таймень, кунжа, чир, сиг или хариус. Ловил рыбу только удочкой или спиннингом. Улов всегда был богатым. И непременно делился добычей с работниками авиапорта, с соседями, друзьями.
Не ошибусь, если скажу, что летчика Борисова знала вся Эвенкия. Охотники, оленеводы, рыбаки, геологи спокойно трудились на своих рабочих местах, потому что знали: что бы не случилось – на помощь всегда прилетит Борисов.
Ему было всего 48 лет. Он мог бы еще летать, учить молодых, дождаться внуков и правнуков. Но жизнь распорядилась по-своему. 13 августа 1971 года замечательного летчика, прекрасного человека в результате несчастного случая не стало. Дело его продолжили выпестованные им парни в кожаных куртках. Они бороздят небо уже не на маленьких Ан-2, а на реактивных и турбовинтовых лайнерах