.......Из рассказа жителя села Чесноковки Коваля Феодосия Григорьевича.
10 сентября 1941 года около пяти часов дня со стороны фронта послышалась
начинающаяся стрельба. Жители посёлка попрятались по погребам. Вдоль
железной дороги прошли немецкие танки. Через хутор, я видел, отступая и
отстреливаясь пробежали человек пять наших бойцов. Затем хутор заняли
немцы. На четвёртый день, 14.09.41 г., ребятишки сообщили, что в поле
видели нашего бойца. В полдень я с односельчанами, взяв лопаты, пошли
в поле. В несжатой пшенице нашли лежавшего вверх лицом молоденького
бойца. Беленькие волосы были зачёсаны назад. Губы пухленькие. Левая
нога ниже колена была перебита вместе с сапогом. Руки были закинуты над
головой и в них крепко зажата записка с химическим карандашом. От дождей,
которые шли в последние дни, записка промокла. Адрес, написанный им, был
не разборчив. В кармане гимнастёрки нашли фотографии. На одной из них
был на него похожий молоденький – его я и очертил тогда чернилами, чтоб
знали, что погибший был похожий на него. Похоронили его на том же месте,
среди поля. Лицо прикрыли его полотенцем. И ногу, которая еле держалась
положили как надо было…
...Моей заветной мечтой было съездить на место гибели Геры. Но поехать туда
смог только в мае 1977 года... В три часа дня 24 мая Феодосий Григорьевич
Коваль привёл меня на поле и указал приблизительное место захоронения
Геры. Ровное поле... Невдалеке глубокая бомбовая воронка в диаметре около
трёх метров; в стороне еще несколько таких же бомбовых воронок. Значит
бегущих отступающих бомбили с воздуха. На том поле я встречал ржавые
рваные осколки металла. Вдалеке, с километр на северо-запад, теперь
проходит новое шоссе Киев-Орел - 199 километр от Киева. За шоссе была
последняя линия обороны. Метров за четыреста от места гибели Геры, к линии
железной дороги, тогда были обнаружены сгоревшая грузовая машина и в
кабине сгоревший человек. По линии железной дороги немецкие патрули
задержали отступающих двух командиров и на месте расстреляли их. На
разъезде Чесноковки от бомбёжки загорелся товарный состав с боеприпасами.
Машинист проявил трусость и сбежал с поезда, а молодой двадцатитрёхлетний
помощник машиниста Николай Крымский вывел горящий состав за пределы
поселка, но при взрыве состава погиб.
На 9 мая 1979 года мы с Толей (старший брат) вдвоём поехали в Чесноковку.
По инициативе директора школы Николая Яковлевича Струца, и с
предварительным согласованием с нами, у школы, -там, где расположено
сельское кладбище, - была устроена символическая могила Геры - на поле
установить место захоронения было не возможно. В День Победы у этой
символической могилы Геры была проведена торжественная пионерская
линейка и митинг с участием жителей поселка. Было возложение венков:
от нас- от братьев, от школы и от сельсовета. После я с Толей присутствовали
на сельском народном празднике в честь Дня Победы. За селом у могилы Николая
Крымского, - недалеко от этого места, за линией железной дороги - могила
неизвестных расстрелянных командиров.... На проходивших мимо поездах,
замедляя скорость, машинисты брали руки под козырёк и давали протяжный
гудок в честь погибших на войне. Мы возложили свои венки на могилу
командиров, - определенно, они были из одной части с Герой, и так же на
могилу Феодосия Григорьевича Коваля, умершего за год до нашего приезда.
При Чесновоской школе есть пионерский отряд имени Германа Болдырева;
в комнате Боевой Славы хранятся Герины реликвии: металлический жетон
от пионерского галстука, какие носились до войны, его школьный билет и
табель успеваемости, до сих пор хранившийся у нас.
Память!..
В Сюкееве к сорокалетию Победы была установлена мемориальная доска
с именами погибших в Отечественной войне однополчан. На этой мемориальной
доске есть имя и "Германа Болдырева" - ведь он тоже уроженец села Сюкеева.
Жизнь Герина была тяжелая, в постоянной нужде и просвета он не видел-
только трудности. И погиб не за своё благополучие, не за своё счастье -
отнятые у него с раннего детства; погиб за счастье грядущего! Мы,
оставшиеся живыми пройдя войну, в назначенный нам час тихо потухнем,
как тухнет догоревшая свеча, и след наш незаметно иссякнет. Но светлая
память о Гере долго будет гореть в народной памяти - "Ничто не забыто, никто не забыт!"

* * *