Воскресное утро 22 июня 1941 года Георгий Кайсынович встретил на работе. Он служил в пожарной охране на Бесланском маисовом комбинате. К тому времени Георгий был уже отцом троих детей, старшей из которых, Лене было три с половиной года, а двум другим мальчикам Тамерлану и Эрику два с половиной и год. После кратковременной подготовки старшина Георгий Бежаев был направлен в составе сформированного во Владикавказе стрелкового полка на фронт. Свой первый бой Георгий принял под городом Херсоном. В декабре 1942 года в бою на северных окраинах Сталинграда старшина Бежаев был тяжело ранен. И то, что он остался в живых, объяснял только чудом:

- Помню, ещё утром немецкий снайпер убил командира взвода, и мне, как старшему по званию, пришлось принимать командование. Немецкие снайперы охотились за офицерами, поэтому многими взводами командовали сержанты и старшины. Мы отбивал атаки немцев. Стояли сильные морозы и подогреваемые «шнапсом», немцы рвались на наши позиции, пытаясь овладеть господствующей над Волгой высотой. К вечеру поднялась метель, после очередной атаки поступил приказ, на плечах отступающих фрицев, воспользовавшись снежной бурей, ворваться в их расположение. Помню, как бежал впереди своего взвода, как из под ног сверкнуло и всё.Очнулся я только через три дня в госпитале. Сперва увидел перед глазами белые пятна, это были врачи, которые стояли надо мной. Ноги мои были высоко подняты и полностью до колен забинтованы, бинты были и на левой руке. Попытался пошевелиться, проверить, всё ли у меня цело или нет, но нестерпимая боль во всем теле чуть опять не привела меня в бессознательное состояние. Врач, молодой хирург, погрозил мне пальцем и приказал не шевелиться. Я не мог повернуть даже головой. Санитарка потом мне объяснила, что вероятно, рядом со мной взорвалась противопехотная мина, и врачам пришлось ампутировать пальцы ног. Осколком повредило и руку."

Георгий прожил свою жизнь в почёте и уважении. Единственным и близким сердцу праздником он считал День Победы. Что вспоминал в этот день старый солдат, я не знаю, но наверное, вспоминал погибших товарищей и проклинал тех, кто навязал нашему народу эту войну. А может, он жалел, что не удалось ему побывать в фашистском логове Берлине, или посмотреть в глаза тем женщинам под Херсоном, которые смотрели в сорок первом им вслед с надеждой на возвращение.