Когда мой дедушка умер, я была еще маленькая. Я его помню. Помню, как он сидел за большим столом и читал газету, а очки висели на самом кончике носа. Я помню его, как самого большого человека в своей тогдашней жизни. Он мне и правда казался самым большим, хотя, наверное, это было и не так. За него можно было спрятаться. От всего на свете спрятаться. В детстве я искренне считала, что мои родители тоже дети, такие же как я, только больше ростом.Рядом с ним все имели счастье оставаться детьми. А еще я помню дом, с цветными стеклышками окон на веранде, сад, летнюю кухню... я бегу летним утром из дома по дорожке на эту самую кухню, растрепанная, в волосах путается пчела, жужжит там истошно и страшно...и все равно счастье все это необыкновенное. Были ульи, и еще был сад: яблони, сливы груши, но в душу мне запали вишни, белые цветущие красавицы, они приносили весну. Так все было там с любовью, самой обыкновенной и самой настоящей, все для дочечек, для внучек, для семьи. Всего не расскажешь. Это был целый мир, и Дед был этим миром. Когда его не стало, не стало и дома, по разным причинам, наверное, без него дом стал другим, я не помню. Ох, чего там только не было: куры, поросята, кролики... а мне вот запомнились утки! Заводили их на моей памяти , кажется, один раз, было их много, на мой, конечно, детский взгляд. Они всегда галдели и постоянно ели, но у них был "бассейн", вкопанная ванна с водой, вот этот самый "бассейн" и был моей вожделенной мечтой, сейчас уже не пойму почему... К чему я все это, собственно. Очень скучаю по Деду. А про войну он мне не рассказывал.