Уроженец деревни Заборки Осташковского района Тверской области, Георгий Иванович — сын жителей деревни Ивана Ивановича и Александры Яковлевны Бабаевых.

К началу Великой Отечественной войны Георгий Иванович проживал на 6-й линии Васильевского острова в Ленинграде и временно не работал. 8 сентября 1941 года он в звании сержанта был призван на фронт Василеостровским районным военным комиссариатом Ленинграда. Во время блокады его жена, видимо, была эвакуирована из города: в документах воинского учёта 1943 года её адрес указан как село Карасёво Черепановского района Новосибирской области.

С октября 1942 года по май 1945 года Георгий Иванович занимал должность санитарного инструктора 100-го отдельного медико-санитарного батальона 189-й стрелковой дивизии в звании старшего сержанта медицинской службы.

Скажем несколько слов о должности и обязанностях санитарного инструктора на примере стрелковой дивизии.

Важно учитывать, что санитарные инструкторы (санинструкторы) входили в состав как подразделений дивизии, непосредственно участвовавших в боях (например стрелковых рот), так и медико-санитарного батальона дивизии. В связи с этим, разумеется, их обязанности и особенности их службы были различны. Выражаясь совсем упрощённо, санинструкторы в составе боевых подразделений — на передовой, в составе медсанбата — в тылу. 

Учитывая, что нам доступны лишь ограниченные сведения о военной службе Георгия Ивановича, мы можем лишь предполагать, где именно он исполнял свои обязанности санинструктора. 31 марта 1943 года он был награждён медалью «За боевые заслуги», а 19 июля того же года ему была вручена медаль «За оборону Ленинграда». К огромному сожалению, наградной лист к первой медали, благодаря которому этот вопрос мог бы проясниться, отсутствует. Согласно наградным документам к медали «За оборону Ленинграда» Георгий Иванович указан как санинструктор медико-санитарного батальона дивизии, что означает, что он нёс службу в составе медсанбата, а не боевого подразделения дивизии. В противном случае он числился бы как санинструктор, к примеру, стрелкового полка дивизии. Тем не менее, вполне вероятно, что во время долгого боевого пути Георгия Ивановича была служба и на передовой. Кроме того, в случае необходимости личный состав медсанбата мог временно направляться в боевые подразделения дивизии для оказания медицинской помощи на месте. Поэтому нам следует рассказать об обязанностях санинструктора как на передовой, так и в составе медсанбата.   

Сначала о службе на передовой: таких санинструкторов было большинство. Как известно, стрелковые дивизии подразделялись на стрелковые полки, которые в свою очередь имели в своём составе стрелковые батальоны, состоявшие из стрелковых рот. Каждая стрелковая рота имела своё санитарное отделение. Санинструктор — это командир санитарного отделения своей стрелковой роты, военнослужащий младшего начальствующего состава санитарной службы. Помимо него, в состав санитарного отделения роты входили санитары, рядовые санитарной службы, — его подчинённые. Санитарный инструктор в свою очередь подчинялся непосредственно командиру своей стрелковой роты, а по санитарной службе — командиру санитарного взвода своего батальона.

Именно они, санинструктор и подчинённые ему санитары, оказывали бойцам своей роты первую помощь в боевых и небоевых условиях и в необходимых случаях обеспечивали их эвакуацию в ближайший медицинский пункт — место оказания врачебной помощи.

Их оснащение — санитарные сумки (сумка санинструктора и сумка санитара), в которых для того, чтобы не сковывать их подвижность, прежде всего, в боевых условиях, находилось только самое необходимое — средства, позволявшие оказывать раненому на месте первую доврачебную помощь: наложение повязки, остановка кровотечения, иммобилизация при переломах.

Главное требование при оказании доврачебной помощи, исполнявшееся ими с огромным риском самим получить ранение или погибнуть, — она должна быть оказана раненому немедленно в любых условиях боевой обстановки. Ни один из них не имел права ждать окончания боя.

Во время Великой Отечественной войны общие (то есть безвозвратные и санитарные) потери медицинского персонала достигали 88,2%, что означает, что такое количество от общего числа медиков (санинструкторов, санитаров и санитаров-носильщиков, среднего медицинского состава и врачей) погибло, умерло от ран, пропало без вести, попало в плен (безвозвратные потери) и получило ранения, позволившие после излечения вернуться в строй (санитарные потери). Более трёх четвертей указанных потерь приходилось на долю санинструкторов, санитаров и санитаров-носильщиков. 

На санинструкторов, помимо оказания первой медицинской помощи, возлагались и обязанности по охране здоровья в масштабах своей роты: медицинские осмотры бойцов, предупреждение заразных заболеваний (включая проведение санитарной разведки местности, анализов качества питьевой воды, проверки санитарной чистоты территории, выбранной для привала, и т. д.), контроль за наличием у бойцов индивидуальных перевязочных пакетов, санитарный надзор за их питанием, проведение с ними бесед, например, о соблюдении питьевого режима в жаркую погоду и о мерах профилактики обморожений в морозы. 

К примеру, санинструкторы были обязаны на каждом привале проверять состояние ног у бойцов и наличие у них потёртостей, часто возникавших в связи с неудобной обувью или неправильно намотанными и сбившимися портянками: подавляющее большинство перемещений войск по время Великой Отечественной войны приходилось на длительные пешие марши, и здоровое состояние ног бойцов имело огромное значение. 

На санинструкторов возлагался и контроль за тем, чтобы фляги всех бойцов на привале были наполнены питьевой водой, которая впоследствии понадобится им во время марша. Заботясь об их здоровье, они часто проявляли и инициативу, и находчивость. Например, собирали на привалах молодые сосновые побеги, чтобы приготовить из них витаминный чай для своих подопечных. Как известно, скудное питание, а подчас и голод на фронте приводили к развитию авитаминозов (преимущественно дефицита витаминов C и А), а напиток, приготовленный из сосновых побегов, становился нередко единственным источником витамина C, спасая бойцов от цинги.     

«От них требуется также большая физическая выносливость и хорошая тренировка, чтобы во время привалов, когда бойцам предоставляется отдых, проводить свою работу, а вместе с тем переносить наравне со всеми бойцами тяжесть походного движения и быть всегда готовыми начать свою самоотверженную работу по оказанию помощи раненому бойцу», — отмечалось в пособии А. Ф. Вишневецкого «Организация и тактика санитарной службы Красной армии» 1941 года. 

И несколько слов о службе санинструктора в составе медико-санитарного батальона. По штату в медсанбате имелась медицинская рота, в состав которой, помимо прочих подразделений, входили приёмно-сортировочный и операционно-перевязочный взводы. Названия взводов говорят сами за себя — пояснять их функции не нужно. Отметим лишь, что в каждом из них по штату имелось, помимо другого медицинского персонала (фельдшера и медсестёр в первом и врачей и медсестёр во втором), по одному санинструктору и несколько санитаров. В боевых условиях медсанбат развёртывался в дивизионный медицинский пункт — место оказания квалифицированной медицинской помощи (следующий этап санитарной эвакуации после батальонного и полкового медицинских пунктов), который находился в тылу дивизии и следовал за ней при её перемещении. В таких случаях на санинструкторов, помимо обслуживания поступавших на дивизионный медицинский пункт раненых, возлагались обязанности по оборудованию его помещений и его снабжению необходимыми медицинскими средствами.   

Теперь, имея общее представление о должности и обязанностях Георгия Ивановича, перейдём к краткому описанию боевого пути 189-й стрелковой дивизии, в составе медико-санитарного батальона которой он находился с октября 1942 года до окончания войны.

К октябрю 1942 года дивизия занимала оборону в районе Пулковских высот к югу от Ленинграда, у подножия которых годом ранее был остановлен противник и впоследствии стабилизировалась линия фронта. На своём участке обороны дивизия несла службу боевого обеспечения, выполняла инженерные работы, вела разведку противника и занималась боевой подготовкой. Не участвуя в боевых действиях, она несла потери в личном составе при разведывательных операциях (в том числе разведке боем) и при выполнении работ на переднем крае.

22 января 1943 года дивизия была переведена в район Колтуши к востоку от Ленинграда, перейдя в оперативное подчинение командующего 67-й армии. За несколько дней до этого 67-я армия, перейдя в наступление и форсировав Неву, смогла в результате боёв соединиться с наступавшей ей навстречу 2-й ударной армией и тем самым прорвать блокаду Ленинграда. В составе 67-й армии дивизия в боевых действиях не участвовала, находясь в полной боевой готовности и занимаясь боевой подготовкой.  

Выйдя из подчинения 67-й армии, дивизия с 22 марта по 1 апреля 1943 года в составе ударной группировки 55-й армии вела упорные бои в районе Красного Бора к юго-востоку от Ленинграда с задачей овладеть станцией Саблино и посёлком Ульяновка в целях окружения и уничтожения мгинско-синявинской группировки противника. Дивизия была брошена в бой с марша, не получив достаточных данных о противнике и не успев подготовиться к наступлению. Не добившись выполнения поставленной боевой задачи и понеся большие потери в личном составе, дивизия была выведена из боя и 2 апреля 1943 года сосредоточилась в Колпино. 

5 апреля 1943 года дивизия перешла в подчинение 42-й армии и сосредоточилась в районе станции Фарфоровая. 23 апреля 1943 года она заняла второй армейский оборонительный рубеж на участке Автово — Мясокомбинат — Александровка к югу от Ленинграда, находясь в полной боевой готовности и занимаясь боевой подготовкой. 

Месяц спустя дивизия была переведена на основной армейский оборонительный рубеж в районе Пулковских высот. Занимая оборону и неся службу боевого обеспечения, дивизия участвовала в разведывательных действиях и ведении наблюдения за противником на переднем крае силами снайперов-наблюдателей и выполняла подготовку плацдарма для прорыва обороны противника. В мае 1943 года потери дивизии составили 17 убитых и 40 раненых, большинство из которых приходилось на неудачные действия разведывательных групп.

Находясь на этом же участке обороны, в середине декабря 1943 года части дивизии предприняли две безуспешные попытки захвата опорного пункта противника, получившего название «Аппендицит», потеряв при этом более 300 человек личного состава.

В январе 1944 года дивизия приняла участие в боевой операции Красной армии, известной как «Январский гром» (а также как Красносельско-Ропшинская операция), в результате которой войсками Ленинградского фронта была разгромлена стрельнинско-петергофская группировка противника, а Ленинград был полностью освобождён от вражеской блокады. 

Для участия в этой операции 15 января 1944 года дивизия сдала свою полосу обороны в районе Пулковских высот, а 19 января вошла в состав 109-го стрелкового корпуса, получив задачу присоединиться к начатому им наступлению с исходного рубежа Константиновка — Слобода Павловская, преследовать противника и соединиться с частями 2-й ударной армии в районе Ропши к юго-западу от Ленинграда. Выполнив поставленную задачу, 21 января дивизия сосредоточилась в районе Константиновка — Слобода Павловская — Куттузи. В этой операции войсками 109-го стрелкового корпуса были освобождены районные центры: Урицк, Красное Село, посёлок Володарского и Стрельна и свыше 90 населённых пунктов. Потери дивизии за двое суток боёв составили 73 человека убитыми и пропавшими без вести и 263 человека ранеными. 

Преследуя отходящего на юго-запад противника, дивизия участвовала в боях за Кингисепп, который был освобождён от противника 1 февраля 1944 года. За отличие в боях дивизии было присуждено почётное наименование «Кингисеппская». 

Продолжив наступление, к 5 февраля 1944 года дивизия подошла к городу Нарва. С этого момента для неё начались бои за освобождение Эстонии.

Войдя в состав 122-го стрелкового корпуса, весной 1944 года дивизия сражалась на Нарвском плацдарме — воротах в Эстонию. Планы советского командования освободить Нарву сходу оказались невыполнимы: по реке Нарва проходила возведённая противником в 1943 году мощная оборонительная линия «Пантера», сюда же ему удалось вывезти тяжёлое вооружение при отступлении от Ленинграда. Пытаясь расширить плацдарм и прорвать оборону противника, дивизия, встречая ожесточённое сопротивление и неся большие потери, переходила от тяжёлых наступательных боёв к активной обороне. 14 июня 1944 года, сдав свою полосу обороны, но оставаясь на Нарвском плацдарме, дивизия вышла в резерв корпуса. Нарва была освобождена от противника только 26 июля 1944 года.

24 июля 1944 года дивизия перешла в наступление на противника, имея задачу наносить главный удар в направлении на населённые пункты Сиргала и Мустанина западнее Нарвы. Неоднократно переходя в атаку, дивизия каждый раз встречала сильное огневое сопротивление противника и успеха не имела, потеряв только за первые сутки боёв 170 человек убитыми и 410 человек ранеными. Продолжив попытки наступления в последующие дни, добиться выполнения поставленной боевой задачи дивизия также не смогла, так как противник, создавший в районе Сиргалы мощный узел сопротивления, ещё более усилил свою оборону в целях обеспечения отхода своих частей, отступавших с Нарвского плацдарма в связи с освобождением Нарвы.  

2 августа 1944 года дивизия сдала свой боевой участок сменившим её частям и в составе 122-го стрелкового корпуса была передана в подчинение 67-й армии 3-го Прибалтийского фронта. 7 августа дивизия в составе войск корпуса прибыла по железной дороге в Псков. 

Из Пскова части 122-го стрелкового корпуса перешли в наступление, развивая его на запад, на территорию Эстонии. Первоначально дивизия следовала во втором эшелоне войск в готовности перейти в наступление, а с 12 августа вступила в бои в первом эшелоне, успешно продвигаясь вперёд. Преследуя отступавшего на северо-запад противника, дивизия достигла эстонского города Элва и 25 августа освободила его в результате трёхдневных боёв.

В конце августа 1944 года дальнейшее продвижение наших частей по территории Эстонии было остановлено: отступавший противник занял заранее подготовленный им оборонительный рубеж по берегу реки Вяйке-Эмайыги, и войска корпуса, включая 189-ю стрелковую дивизию, были вынуждены перейти к активной обороне, готовясь к предстоявшему прорыву. С 14 сентября 1944 года они вновь перешли в наступление, в течение нескольких дней сломив ожесточённое сопротивление противника в неоднократных атаках.

Потери дивизии за период с 10 августа по 14 сентября 1944 года составили 434 человека убитыми и 1597 человек ранеными.

К концу сентября дивизия вошла в подчинение 112-го стрелкового корпуса и в составе его войск продолжила преследование отступавшего противника, который стремился задержать наступление наших частей, взрывая за собой мосты и устраивая лесные завалы, и, задерживаясь на выгодных оборонительных рубежах, оказывал сильное сопротивление.

12 октября 1944 года, войдя в состав 111-го стрелкового корпуса, дивизия заняла оборону по берегу Рижского залива на рубеже от устья Западной Двины до Скулте, неся службу боевого охранения. 17 октября дивизия приступила к маршу, а 27 октября по его окончании прибыла на новый участок обороны Рижского залива в районе эстонского города Пярну. 

На этом участке дивизия находилась до 16 февраля 1945 года, несла службу боевого обеспечения, выполняла инженерно-оборонительные работы и занималась боевой подготовкой.

16 февраля дивизия в составе войск 111-го стрелкового корпуса приступила к маршу в район Риги и к исходу дня 20 февраля заняла оборону по берегу Рижского залива на участке между устьями рек Западная Двина и Гауя, где находилась до середины апреля 1945 года.

Во второй половине апреля и начале мая 1945 года части дивизии занимались боевой подготовкой, а с 7 мая в составе войск 111-го стрелкового корпуса участвовали с боях с курляндской группировкой противника, к 10 мая выйдя в район латвийских населённых пунктов Колка и Дундага. С капитуляцией курляндской группировки противника дивизия проводила разоружение частей противника и прочёсывание ранее занятой ими территории в целях выявления уклонившихся от сдачи в плен военнослужащих и сбора трофеев. После выполнения этих задач 22 мая 1945 года дивизия сосредоточилась в летнем лагере в районе населённого пункта Дундага. Так для неё закончилась война.

Согласно документам воинского учёта 1980 года Георгий Иванович, сержант в отставке, не работал и проживал в посёлке Бородинское (район и область не указаны). 

В 1985 году он был удостоен ордена Отечественной войны II степени. 

К сожалению, другие данные о Георгии Ивановиче нам неизвестны.