«В 1943 году я окончил шестимесячные курсы в Омском танковом училище и получил на заводе новенький танк, но перед самой отправкой на фронт оглох. Я выпросил разрешение у полковника и поехал на 1-й Белорусский фронт глухим. Воевать довелось в 516-м огнеметном танковом полку радистом-огнеметчиком. В первом же бою от разрыва бомбы ко мне вернулся слух. В ходе Белорусской операции мы освободили Польшу. Именно здесь, в боях за Познань, я был ранен. Немцы стойко держали оборону. Мы пять суток не спали, были в бою. И вдруг короткая передышка. Я открыл люк и попросил у командира разрешение уснуть. Мой танк стоял рядом с забором какого-то завода. С той стороны забора подкрался немец с фаустпатроном и выстрелил в наш танк. Я услышал крик: «Азанов, спасайся!» Открыл глаза и увидел, что прямо в меня летит снаряд. Закрыл лицо руками и от взрыва потерял сознание. Очнулся от сильных ожогов. Обе руки перебиты, лицо в крови, ничего не вижу. Стал кричать, скатился с люка и пополз к окопам, где пехота. Понял, что ранен в глаза, чувствую, что от ударов сердца из одного глаза хлыщет кровь, и всё же вижу этим глазом. Ребята увидели меня, подскочили, взяли под руки и дотащили меня до окопа. И тут мы услышали сильный взрыв. В 19 лет я стал инвалидом: один глаз не видит совсем, другой только на 30 процентов, руки перебиты. Обгоревшая кожа еще в течение 10 лет гноилась и облезала. Перебитые кисти рук почти не двигались. Потребовались огромные усилия воли и уйма времени, чтобы разработать их и иметь возможность пользоваться руками».