(Нечаева)
Раиса
Сергеевна
ПОДЕЛИТЬСЯ СТРАНИЦЕЙ
История солдата
Астахова (Нечаева) Раиса Сергеевна родилась 09.08.1924 г. в селе Кобылино Ухоловского района Рязанской области.
Обыкновенное деревенское детство.
Матушка, Астахова Аксиния Антоновна, крестьянка. Отец, Астахов Сергей Сергеевич, еще в начале 30-х годов уехал на заработки. Трудно было выживать в деревне, передавал изредка денег с города. Хорошо, детей было всего двое. Старший сын – Николай, родился в мае 1922-го, да дочка Раечка – в 1924ом. От отца, умершего в 1936м году, осталось фото на память – «Любимой дочурке Раечке от папы», да светлая память о нем.
Село по тем годам было большое, а главное – имелась и церковь: Святителя Николая Чудотворца, 1798 года постройки. Когда в начале 30-х ее стали разорять, выкинули церковную утварь. Что-то пожгли, что-то бросили за ненадобностью. Домой кто-то притащил Библию. Большую, очень толстую, в кожаном переплете и кожаном коробе, с гравюрами через каждую страницу. Сначала дети игрались с ней, рассматривали причудливые картинки и сцены всемирного потопа, но потом мамка Аксинья забрала ее и припрятала в дальний угол избы. Пусть люди чудят, сегодня верят в Бога, завтра – нет. Придет время – поверят снова. Время пришло, поверили. А Библия та, 1913 года издания по благословению Святейшего Синода, потрепалась со временем, постарела, но жива и поныне, передается и хранится у внуков-правнуков.
В селе было три улицы. Жили сами на Центральной, а бегали играть в салки и лапту на Звезду. Полдеревни по фамилии Акимовы, полдеревни – Астаховы. Были, конечно, и другие фамилии, но Акимовых и Астаховых было больше. Посередине деревни – большой пруд. Этот пруд и снился моей бабушке Рае почти каждый день, пока она не съездила в 1993-м году в Ухолово к дальним родственникам, а те и свозили ее в родную деревню. Пруд тогда почти весь был пересохший, а от большого села оставалось несколько дворов. Она видела то место, где когда-то стоял их дом, но о нем уже ничего и не напоминало.
Село то вроде было и большое, да только школа - семилетка находилась в другом селе Лубянки, что за три километра. И ничего, бегали. Зимой получалось то через раз – а все дело в валенках. Были они, валенки, одни на двоих с братом Колькой. Один день Колька бежит в них в школу, другой день – Раечка. Раечка училась очень хорошо, точнее просто отлично. Да и как можно выйти к доске отвечать и чего-то не знать, не ответить, стыд то какой. Так и закончила Рая семилетку, и решила поступать на учительницу в педагогическое училище в соседний городок Сапожок. И поступила. В 1941м году. 9 августа 1941 ей исполнилось 17 лет.
Только не суждено было сбыться ее мечтам об учительствовании. Началась война. А в селе сказали, что учиться некогда, нужна ты в колхозе. Быстро на пару месяцев отправили ее на курсы счетоводов, да взяли в колхоз на работу. Грамотные люди с семилеткой нужны были позарез.
В ноябре 1941 года забрали брата Колю на фронт. Письма ждали с нетерпением от него. Конечно много плакали и переживали, но надеялись на лучшее. 10 месяцев писал Коля. А потом пропал, совсем, без вести. 30 писем сохранилось от Николая. 30 писем из 1942 года. Последние письма были с Северного Кавказа. Разбили их 119 стрелковый полк под Туапсе в октябре 42 года, во время Туапсинской оборонительной операции.
Бабушка Рая всегда говорила: «Немцы не дошли до нашей деревни всего 40 километров».
Уже совершались налеты вражеской авиации, толпой через деревню бежали беженцы и дезертиры. Дезертиры бежали в основном по ночам, заходили попить воды, кушать-то особо было и самим нечего, но что могли – давали. Никто их, дезертиров, не осуждал, все понимали – страшно это, не всем под силу перенести бой. Но не прятали, не разрешалось это. Те пили воду и бежали дальше.
Врага ждали. Все мал да стар копали окопы, возводили укрепления. Кого-то официально призывали на трудовой фронт, кого-то направлял колхоз. Всех, кто может держать лопату взяли на строительство оборонительных сооружений, которые должны были сыграть важную роль в срыве планов противника, стремившегося отрезать Москву от восточной части страны.
Раечку повесткой призвали на Трудовой фронт. Сначала она тоже со всеми вместе копала окопы. Было уже холодно, ломом расковыривали мерзлую землю, потом раскапывали лопатами. Пилили деревья, образовывая противотанковые препятствия, завалы, создавая непроходимые места. Немцы не дошли, и слава Богу. 10 декабря 1941 года частями 10-й армии под командованием генерала Ф.И. Голикова Рязанская область была очищена от врага. Однако строительство оборонительных сооружений не прекратилось. А кроме того, испытывались большие трудности в топливе. Немцы захватили Донбасс, угля не хватало. Часть населения направляют на лесозаготовки. Другую часть населения мобилизуют на торфопредприятия.
Всю весну 1942 года Рая пробыла на Трудовом фронте на торфозаготовках. Работали по 10–12 и более часов. И не могло быть и речи, чтобы не выполнить норму. Кормили очень скудно, но надеялись, что скоро лето, главное было бы – посадить побольше огороду и картошки.
Хорошо, что с работ успели отпустить вовремя, огород посадить вместе с матушкой успели, копали тяжело, сил было мало. После возвращения с торфа Рая немного приболела, но работать было нужно. Работала в колхозе до конца войны и счетоводом, и всем, кем скажут. Надо выйти на поле – и все там, сажали, собирали урожай до последней картофелины, до последнего колоска.
Кира ПАЛАГИНА, член Союза писателей: «О них, героях невидимого фронта, редко вспоминают на официальных торжествах, им не ставят памятников, но мы не имеем права забывать о них. Без них не было бы Победы, как не было бы и нас. Участники Великой отечественной войны и труженики тыла – это две половинки единого целого. Ну как могла бы не только сражаться, но даже просто идти вперед наша армия, если бы она не была накормлена, обута, одета, если бы не было снарядов и военной техники? У солдат была одна единственная цель – иди вперед, рази врага. А наши святые матери, проводив на фронт мужей, сыновей, братьев, остались одни на одни со своею бедой, а она, эта беда, состояла из трех неподъемных частей: работа, дом, дети. Сколько выдержали они, в тылу прифронтовом сражаясь за Победу, голодные, холодные? Ели лебеду, крапиву, ранней весной, как только сойдет снег, по колено утопая в грязи, рыли на полях мерзлую картошку и пекли «трофеи», горькие лепешки военного времени, со слезами и землей пополам. А еще были торфоразработки, лесозаготовки. А дома – голодные глаза детей и страшные треугольники – похоронки. Сегодня мы чаще говорим о подвигах и славе и гораздо меньше о той цене, которую заплатил народ за Великую Победу.(….) Это поколение, у которого не было не только детства, но и юности – поколение разбитых судеб, ведь большинство из них проводили на фронт первую, а для многих и последнюю свою любовь.»
В 1947 году Рая, в надежде на лучшую жизнь, при первой возможности уезжает из родного села Кобылино в чужой город, который станет ей родным на всю жизнь. Город Коломна Московской области. Устраивается в больницу работать бухгалтером и находит свою любовь. И это уже другая жизнь. Жизнь после войны.
Астахова (Нечаева) Раиса Сергеевна (09.08.1924 - 01.11.2001 гг.)
Воспоминания
Г.К. Гольцева, заведующая отделом Гос.архива Рязанской области
10 декабря 1941 года частями 10-й армии под командованием генерала Ф.И. Голикова Рязанская область была очищена от врага. Однако строительство оборонительных сооружений, получивших название Рязанского полуобвода, не прекратилось, но, наоборот, расширилось и продолжалось вплоть до 1944 года. В итоге вокруг города было построено 2 оборонительных рубежа: внешний – 107 км и внутренний – 52 км, врыто 92,75 км противотанковых препятствий. К оборонным работам привлекалось как городское, так и сельское население. Люди, работавшие на строительстве оборонительных рубежей или имевшие отношение к этому строительству, рассматривались как участники обороны Москвы.
Рязань с лета 1942 года самовольно и безнаказанно освобождалась от примет фронтового города, хотя еще и продолжались воскресники по рытью противотанковых рвов в районах Ряжского, Касимовского, Московского шоссе.
Совсем иным было положение в зоне специального военно-полевого строительства. Работы велись не только вокруг Рязани, в соседнем Рыбновском районе, но и в более отдаленном Клепиковском и даже в Луховицком и Коломенском районах Московской области.
В Луховицах и Пирочах работали мобилизованные рязанские женщины: землекопами, сетевязальщицами, плотниками, возчицами и лесорубами.
В апреле 1942 года на строительство полуобвода в Рыбное было мобилизовано 1508 человек, с перевыполнением плана мобилизации на 8 работников. Мобилизация осуществлялась в течение нескольких часов по повестке. За уклонение следовала уголовная ответственность. Снисходительность судей в решении этих дел решительно пресекалась. К выявлению свободных рабочих рук привлекалась милиция, проводившая рейды по квартирам, проверялись сигналы соседей.
Трудовой фронт требовал огромного количества работников. Их добирали по учреждениям и предприятиям, которые в свою очередь надрывались, выполняя срочные оборонные заказы. Женщины, работавшие на земляных работах под Рыбным, засыпали председателя горисполкома М.И. Чикова просьбами о подмене, умоляя вернуть их домой в связи с тяжелыми семейными обстоятельствами.
А.П., беременная, отработавшая почти 2 месяца, получив осложнение на легкие после перенесенного во время работ гриппа, обратилась в горсовет: «…от тяжелой земляной работы мне грозит кровотечение и могут быть неблагополучные роды… прошу меня освободить… но я буду работать в колхозе или подсобном хозяйстве».
Нередки были и коллективные письма: «Товарищ Чиков, посылаем Вам второе письмо и просим все как один боец, чтобы Вы дали нам смену. Мы… уже находимся здесь полтора месяца… чувствуем себя плохо, устали, работать совершенно не можем. Ведь работаем мы, как Вам известно, сколько часов и без выходных дней. Так что все бойцы уже не могут, лишь потому, что питание слабое: дают овсянку и пшеницу, масла 50 гр. дали растительного. И все бойцы сильно ослабли».
Надо отметить, что большинство обращений оставалось без удовлетворения.
До окончания строительных работ люди освобождались в исключительных случаях. Некоторые отправлялись на трудовой фронт добровольно, выручая родных.
Отдел мобилизации Рязанского горисполкома, созданный в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 февраля 1942 года, в начале 1943 года зафиксировал чуть более 5 тысяч неработающих лиц «призывного возраста». В своем большинстве это были женщины с детьми. Преимущественно их руками осуществлялось строительство оборонительных рубежей Рязани. Люди призывались на срок до 2 месяцев и работали по 11 часов: 8 часов рабочего дня и 3 часа обязательных сверхурочных. Документы же говорят, что многие оставались на оборонных работах в течение всего срока сооружения объекта, а он мог растягиваться до полугода.
По данным обкома, на оборонительных работах участвовало ежедневно 15–20 тысяч человек и 1,5–2 тысячи подвод.
Списки отличившихся на строительстве Рязанского полуобвода, присланные в декабре 1944 года из районов в обком партии, содержат преимущественно женские имена. В документах Рязанского обкома партии отложилось более 200 грамот, по каким-то причинам не врученных участникам строительства оборонительных сооружений.
